Но была еще одна проблема.

– Женщина настаивает на личной встрече. Так что спорный вопрос.

– Это женщина? – спросила Марисоль.

– Да. – Эссейл пожал плечами. – И сдается мне, что вы оба будете сидеть и ждать меня в этом, я так полагаю, пуленепробиваемом автомобиле. Забавно, но теперь я не так беспокоюсь по поводу столь блестящей идеи.

Марисоль выпрямилась на своем месте.

– Где эта встреча должна состояться?

– Склад на Тридцатой улице.

– У Бенлуи был там один. Какой точно адрес?

– 4409.

– Это он. Он принадлежал ему.

– Ты не пойдешь внутрь, Марисоль. – Эссейл перевел взгляд на тонированное окно и посмотрел на ее расплывчатое в нем отражение. – И со мной все будет в порядке.

На самом деле, ему было все равно, что с ним случится. Но, по крайней мере, Вишес позаботится о ее безопасности. Это было важно.

Вот о чем беспокоился Эссейл.

– Предлагаю продолжить путь к моему дому, – сказал он, – чтобы мы могли собрать ее вещи. А потом двинем на склад и решим этот вопрос.

Когда Сола вышла из подвала с чемоданом своей бабушки в одной руке и собственной сумкой через плечо, она, наконец, взглянула на кухню Эссейла. На плите стояла кастрюля из нержавеющей стали, которой пользовалась вовэ. Она была совершенно чистой, и смотрелась так одиноко в этом аккуратном помещении.

Как будто ее поставили здесь для поклонения, а не еды.

Эрик и Эвэйл, и тот молодой человек – мужчина–вампир – их нигде не было видно, и у нее возникло ощущение, что Эссейл попросил всех уйти.

Она скучала по ним. Она хотела... попрощаться.

За то короткое время, они вшестером стали чем–то вроде небольшой семьи, разношерстной компании, где все быстро привязались друг к другу. И подумав о том, как они жили под одной крышей, странное ощущение поразило ее в самое сердце. Она не хотела признавать это. На самом деле, не хотела.

Она чувствовала себя здесь... как дома.

– Могу я помочь тебе донести вещи? – вежливо спросил Эссейл.

– Нет, – она посмотрела на него. – Спасибо. Я сама.

– Как пожелаешь. – Он торжественно поклонился. – Мы оставим твой автомобиль в безопасном месте в центре города, чтобы вы смогли спокойно к нему вернуться. И не беспокойтесь. Наш обслуживающий персонал может выходить в течение дня, хоть мы и не можем. Так что можете отправиться на рассвете, если хотите.

– Хорошо. – Ее накрыла волна беспокойства, но она поправила на плече свою сумку и отмахнулась от тревоги. – Кажется, нам пора?

– Да.

В этот момент Вишес вошел через парадную дверь.

– Эссейл, мое уважение Игрушки у тебя отменные. – Без предупреждения мужчина бросил в ее сторону что–то. – Думаю, девушке понравится вот эта.

Она поймала пистолет и подняла повыше, чтобы рассмотреть. Это был весьма неплохой «Смит&Вэссон». Девятимиллиметровый.

– Если нужна кобура…

– Есть в сумке, – перебила она Вишеса.

– Отлично.

Эссейл не взял оружия, и никто не предложил ему, и она подумала, что, скорее всего, он уже вооружился сам. И все же она колебалась. Она хотела, чтобы у него была ракетная установка на спине. Пуленепробиваемый жилет. Защитный шлем.

– Мы едем или как? – резко спросил Вишес.

– Пойдем. – Сола направилась к двери. – Я поеду за вами на своей машине.

Парни–вампиры последовали за ней, и она услышала, как Вишес спросил за ее спиной, сядет ли Эссейл к ней в машину.

Он опередил ее:

– Думаю, Марисоль предпочла бы ехать в одиночестве. Спасибо.

Усаживаясь в свой холодный автомобиль, она испытывала сомнения, и это было неожиданно, но очень эмоционально. Сама мысль, что она действительно уезжает отсюда. Бросает его. Ставит точку в странном периоде своей жизни…

Так, нужно отпустить это раз и навсегда.

Двигатель медленно заработал, и обогрев начал обдувать ее арктическим воздухом у ног, поэтому она быстро его отключила. Пристегнув ремень безопасности, Сола посмотрела через плечо на стеклянный дом, вспоминая, как впервые приехала сюда на лыжах. Она пряталась среди деревьев, пытаясь выяснить, что происходит внутри. Именно тогда она заметила иллюзорные шторы – под воздействием тепла батарей они еле заметно колыхались, вызывая помехи на предположительно статичном полотне.

Она даже не догадывалась, что скрывается за ними.

Возвращаясь к реальности, Сола выжала сцепление и пристроилась за едущим впереди «Мерседесом», оставляя дом и полуостров позади.

Повернув влево, в сторону моста, Сола всмотрелась в светящийся городской пейзаж впереди. Она всегда любила этот ночной вид, такие величественные небоскребы, мерцающие огни, как звезды на падающем небе… а внизу пролегала темная и медленная тайна реки.

Она больше никогда не вернется в Колдвелл.

И Боже, хотя это и не имело смысла, ей хотелось расплакаться.

Снова сосредоточившись на реальности, она пристроилась на хвост «Мерседесу». Они договорились оставить ее машину на открытой парковке, у Вишеса имелся пропуск, и, когда они въехали на территорию, в ее голове появилось что–то. Предупреждение.

Она тряхнула головой и, подъехав к воротам, поняла, что не получила карточку. Прежде чем она смогла открыть окно, Эссейл уже все сделал, и шлагбаум поднялся вверх.

Как раз, когда она занимала парковочное место, математика в ее голове сложилась, и она почти выпрыгнула из–за руля, даже не выставив парковочный режим.

– У Бенлуи есть сестра, – выпалила она. – Витория.

Эссейл пожал плечами.

– Об этом я не знал.

– Ты не можешь пойти на эту встречу в одиночку. Она, скорее всего, пришла за тобой.

– Я не уверен, что встречаюсь именно с ней. И, более того, разве это важно?

– Ты убил Рикардо. – Сола посмотрел ему прямо в глаза. – Я знаю, что ты это сделал. Я никогда не спрашивала тебя, но я знаю, что это сделал ты. И Эдуардо тоже. Не так ли? Правда ведь?

Эссейл действительно хотел вернуть Марисоль в «Мерседес». Ему не нравилось, что они стояли на открытой местности, и он также хотел прекратить этот разговор. Но было ясно, что его женщина не сдвинется с места, пока они не закроют эту тему.

Хотя она не была его женщиной.

– Марисоль, – он указал на красивый, теплый, пуленепробиваемый «Мерседес», – Мы можем продолжим эту дискуссию в более подходящей обстановке?

– Что, если она знает? Что если она позвонила, чтобы выманить тебя?

– Тогда я смогу себя защитить. Садись в машину…

– В Галерее были камеры. В доме в Вест Пойнте…

– О последних мы позаботились, – произнес он.

– Так там ты его убил? Или это было в галерее?

– Это не имеет значения…

– Я же сказала, что адрес, куда ты собираешься – это адрес склада, принадлежащего Бенлуи. Я работала на него. Я знаю, что у него есть. Почему ты встречаешься с поставщиком на его территории, если он мертв?

– Потому что именно так мы договорились…

– Ты не можешь пойти туда…

– Достаточно, – отрезал он. – Это не твоя забота, Марисоль. Теперь садись в проклятую машину, прежде чем нас заметили лессеры. Ты человек и не представляешь для них никакого интереса, но они могут чувствовать меня, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Я не позволю тебе дать себя убить.

Но, по крайней мере, она двигалась по направлению к машине, когда бормотала эти слова, вытаскивая свои вещи из багажника своей машины и перекладывая их в «Мерседес». Сложив чемодан и сумку, она заговорила на испанском… но ему было все равно, проклинает ли она каждую кость в его теле, главное, чтобы села в этот гребаный седан.

Когда они, наконец, вернулись на заднее сидение, она не стала с ним разговаривать. Она потянулась вперед, опираясь на один из подголовников спереди.

– Он умрет, – анонсировала она Вишесу. – Она его убьет.

– Твоя бабушка? – сказал Брат. – Я слышал о ней… и да, согласен. Даже на больничной койке…

– Это подстава…