Тензор выпрямился. Лицо его ожило от ненависти. Грозя Рульку сверкающим кулаком, он задыхался от ярости. Прозрачный барьер рассыпался на куски, которые, засверкав в воздухе, обрушились на пол с таким шумом, какой издает водопад.

– «Опасайся трижды преданного!» – взвыл Тензор. Он направил кулак в сторону Рулька и Магреты точно так же, как сделал в ту ночь в Тайном Совете, год тому назад, когда убил Нелиссу и забрал Зеркало.

Шанд и Малиена были бессильны остановить его. Они в ужасе следили за ним, но не могли предотвратить трагедию.

Рульк почувствовал угрозу со стороны Тензора. Он мог бы избежать удара, если бы не Магрета, которая цеплялась за него, так как едва стояла на ногах. Он знал, что Тензор поразит и ее.

Рульк заслонил свою возлюбленную собою. Рубиновая струя, вырвавшаяся из руки Тензора, ударила Рулька прямо в грудь. На мгновение его могучая фигура, казалось, начала светиться. Ноги заскользили по полу, словно какая-то неодолимая сила толкала его в спину. Прежде такие чары повредили бы ему не больше, чем комариный укус, но в этот день ему был нанесен ужасный урон.

– Помогите! – крикнул Рульк гаршардам, но если когда-то они тотчас бы повиновались, то сейчас немного замешкались. И этого оказалось довольно. К тому времени, как гаршарды, стоявшие к нему ближе всех, подняли копья, Тензор был уже готов нанести следующий удар. Он взмахнул рукой, и гаршардов расшвыряло во все стороны.

– Прекрати, Тензор! – заорал Шанд. – Что ты делаешь? Ах ты, чертов дурак! – Он бросился на него, но арким направил на него второй кулак, и Шанд не смог приблизиться.

Струя света вновь попала в Рулька. Он замолотил в воздухе руками. Магрету отбросило в сторону, и она исчезла за лестницей. Ноги Рулька искали опору, но его оторвало от земли, словно ветер подхватил и понес фигурку, вырезанную из бумаги, и бросило о борт машины. Он издал громкий вопль.

Но вот, казалось, карон пришел в себя. Рульк поднял могучий кулак, и было похоже, что сейчас он швырнет чары Тензора обратно аркиму в лицо. Лиан юркнул в какую-то щель. И вдруг Рульк обмяк, словно из него выпустили воздух.

Лиан посмотрел по сторонам. Всем вокруг, за исключением самого Лиана и аркима, было плохо от чар, примененных Тензором. Малиена стояла на четвереньках, и ее тошнило. Шанд выглядел одурманенным, и над глазом у него был порез. Иггур корчился на полу. Остальных разбросало по комнате.

Лиан ринулся вперед, ступая по битому стеклу, и увидел, что Рульк насажен на один из металлических штырей, торчащих из разорванного борта машины. Пройдя насквозь, черный штырь торча у него из бока. Но Тензор продолжал что-то выкрикивать в сторону своего врага, и рубиновая струя все еще выходила из его кулака. Потом арким начал съеживаться и оседать, словно все его существо перешло в эту огненную струю и тело-оболочка осталось совсем пустым.

– Господин! – вскричала вельмиха Вартила и, пробежав по залу, нанесла Тензору сильный удар. Огненная струя угасла.

– Ах вы, безнадежные дураки! – сказал Шанд, поднимаясь на ноги. – Тензор, ты сумасшедший. Ты только посмотри, Лиан, что ты наделал.

Малиена с трудом дотащилась до Тензора, который когда-то давно был ее возлюбленным.

– Я хорошо поработал, Малиена, – обратился он к ней. Ее лицо выразило лишь презрение.

– Ты не Тензор! – воскликнула она. – Ты Питлис Второй – самый презренный дурак, какой только жил на свете. – На этот раз она не стала разрывать свою блузу в знак горя по нему. Вместо этого Малиена разодрала рубаху на спине Тензора, швырнула лохмотья в сторону и, опустившись на пол, закрыла лицо ладонями. – Аркимы прокляты!

Вартила по кускам разбитого стекла спешила к Рульку.

– Господин! – закричала она, падая на колени и хватая его за руку. – Я была слепа, господин, но теперь я знаю тебя. Прости меня, господин.

Рульк взял Вартилу за руку и улыбнулся:

– Благодарю тебя, мой самый преданный слуга. Но теперь все кончено. Ты свободна.

Слезы лились по щекам Вартилы.

– Что мне делать со свободой? — Она с отвращением произнесла это слово, словно это было богохульство. – Все, что я когда-либо хотела, – это служить моему господину.

Рульк извивался на металлическом штыре. Никто больше не мог считать его своим врагом – так велика была его мука, так велико благородство.

– Магрета жива? – простонал он.

– Да, – ответила Вартила. – Она лежит вон там.

– Займись ее ранами, верный слуга, а потом принеси ее ко мне.

Лиан сжал ладонь Караны в своей. Девушка не узнавала его. Он попытался выпрямить ее несчастное изломанное тело, но она все кричала и кричала. Он никак не мог ей помочь. К Каране подбежали Шанд и Малиена. Лиан путался у них под ногами, заламывая руки в горе, так что Шанд оттолкнул его.

– Уходи отсюда, чертов дурень! Позаботься о Рульке. – Лиан побрел к Рульку. Потрогал черный металлический штырь.

– Это сделал я, – с горечью сказал Лиан. – Я самый глупый человек на свете.

Рульк слабо улыбнулся.

– Да, это так, – согласился он. – Но разве ты не летописец? Такая уж у меня судьба, Лиан. Сними меня с этого штыря.

Рульк протянул ему руку, Лиан схватил ее и, напрягшись, стал притягивать карона к себе. Штырь начал выходить из раны. Губы Рулька искривились, обнажив окровавленные десны.

– Сильнее! – попросил Рульк.

По-видимому, он начал терять сознание. Тогда Лиан со всей силы рванул его к себе, и Рульк свалился на пол. Из огромной раны в боку хлынула кровь. Лиан увидел лица гаршардов, собравшихся вокруг, – на них был написан ужас от того, что они могли спасти своего господина, но не сделали этого.

Рульк захлебывался собственной кровью. Лиан стер ему кровь с губ. Карон посмотрел на свою дрожащую руку, словно не веря, что все это происходит с ним на самом деле.

– Где Карана? – спросил он, и взгляд его выражал удивление.

– Вот тут, рядом.

Повернув голову, он увидел лежавшую неподвижно Карану. Лишь порой по ее телу пробегала дрожь.

– Спасибо тебе, Карана. – Рульк сжал вялую руку девушки, и боль у нее уменьшилась, а у него стала сильнее. – У меня для тебя есть дар.

– Дар Рулька! – прошептал Лиан. – Надеюсь, это не кубок с отравой, как в последний раз.

Рульк с трудом извлек из кармана куртки черную бусинку в прозрачном футляре.

– Что это? – тихо спросила Карана.

– Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. Используй ее, если тебе станет лучше. Если нет – это не имеет значения. – Он положил футляр Каране на ладонь и зажал ее пальцы вокруг него. – У меня кое-что есть и для тебя, Лиан.

– Я не заслуживаю награды, – с горечью возразил Лиан.

– Все равно я хочу дать тебе это.

Рульк снял через голову крошечный серебряный ключик на серебряной цепочке.

– Мои шпионы доложили, что в Чантхенде у тебя пропало сказание, летописец. Вот тебе другое, получше! Но его придется заработать. – Рульк надел цепочку на шею Лиану. От этого движения алая кровь хлынула на пол. Казалось, Рулька заворожили узоры, появившиеся, когда кровь растеклась по плиткам. – Боль даже сильнее, чем в последний раз, – пробормотал он.

– Я не знаю, с чего начать, – глупо ответил Лиан.

– Начни с Альцифера. – Рульк прикрыл глаза и замер, потом, по-видимому, обрел новые силы. – Мы вымираем, летописец. Кароны будут жить лишь в твоих сказаниях. Ты сложишь их для меня?

Лиан снова вытер ему губы. Из бока Рулька не переставая струилась кровь. Смуглое лицо стало пепельно-серым.

– Да, клянусь, – воскликнул Лиан, обуреваемый чувством вины и стремлением искупить ее.

– Но только расскажи правду. Всю правду!

– Но Предания и есть правда! – возразил Лиан. – В них истина, которую мы можем извлечь из прошлого.

Рульк посмотрел на него с жалостью:

– Милый мальчик! Ты провалился на финальном испытании. Ты веришь в то, чему тебя учили. Все другие пусть верят, но мастера должны знать правду. История такова, какой ее напишут, — вот единственная правда. Но довольно об этом. Я хочу поговорить с Тензором, прежде чем умру. Принесите его сюда!