Напряженная пауза затягивалась. Капитан и высокий грузный инопланетянин в причудливом скафандре неподвижно стояли друг против друга. Казалось, замерло само время. Наконец представитель неизвестной цивилизации начал терять терпение. Существо явно хотело что-то сказать Де Врису. Что-то очень важное, не терпящее отлагательств. Об этом красноречиво свидетельствовали дрожащие усики и часто пощелкивающие жвала. Но как понять, что он имеет в виду?
Инсектоид беспокойно махал усиками, а Де Врис внимательно наблюдал за повторяющимися движениями. Затем он обернулся к спутникам:
— Думаю, он хочет, чтобы я остался на их корабле. Вы все возвращайтесь на «Эйндховен» и ждите меня там. Если я не появлюсь через четыре часа, внесите в приборы координаты Аристы и возвращайтесь. Сделайте там, что сможете.
— Но мы не хотим бросать вас тут! — горячо воскликнула Мира.
Капитан покачал головой:
— Мне самому не очень хочется оставаться. Но кажется, это лучший выход из положения. И возможно, единственный. Незачем рисковать многими жизнями, когда можно рискнуть одной. Возвращайтесь, Мира. Чуточку везения — и я вскоре присоединюсь к вам.
— А если вам не выпадет этой чуточки?
Вместо ответа капитан слабо улыбнулся и обратился к связисту:
— Карсон!
— Да, сэр!
— Доставьте этих людей на «Эйндховен». И поживее, мистер. Ждите меня не больше четырех часов. Если я не вернусь, командование переходит к Хэвилленду. Плохо, конечно, но ничего не попишешь: после меня он старший по званию.
Время на борту «Эйндховена» тянулось невыразимо медленно. Все напряженно оглядывали пространство через смотровые щели или навигационные телескопы. Два флота так и висели в космосе друг напротив друга — скопления светящихся пятен, замершие в ожидании сигнала к действию.
— Сколько еще осталось? — спросила Мира.
— Четвертый час почти на исходе, — отозвался Карсон.
— Он дал себе слишком мало времени. Мы должны продлить срок.
— Это не ко мне, — покачал головой Карсон. — Обратитесь к Хэвилленду.
Хэвилленд не выказал большого воодушевления.
— У меня, строго говоря, нет выбора. Командует эскадрой капитан Де Врис. При всех наших разногласиях, я его подчиненный. Он дал мне недвусмысленный приказ. Четыре часа, и не больше. — Он взглянул на часы. — Ровно через семь минут мы стартуем.
— Ради всего святого! — разозлилась Мира. — Вы не пробовали иногда быть чуточку человечнее? Просто так, для разнообразия?
Хэвилленд слегка улыбнулся:
— Человечнее? Я и есть человек, и поступаю так, как свойственно людям. Я выполняю приказы.
С этими словами он отвернулся.
— Двигательный отсек, доложить о готовности к старту.
— Двигательный к старту готов, сэр!
— Ждать приказа.
— Осталось еще почти шесть минут, — напомнила Мира.
— Я просто совершаю необходимые приготовления, — объяснил Хэвилленд.
— Вы уверены, что Де Врис не вернется?
— Оставьте, пожалуйста, этот обвиняющий тон. Я тут ни при чем. Впрочем, если угодно: да, я уверен, что он не вернется.
Прошла минута, потом две… Эти четыре часа показались Мире вечностью. А теперь время, тянувшееся так медленно, словно сорвалось с цепи. Хэвилленд сыпал указаниями направо и налево, проверяя общую готовность к старту. Вот-вот раздастся команда, и эскадра устремится назад, на Аристу, без своего капитана. И это будет означать, что Де Врису конец.
— Что-то приближается, сэр! — доложил наблюдатель.
— Что это?
— Пока не могу разглядеть, сэр. Секунду… Да, это инопланетный корабль, маленький, как наш катер.
— Он возвращается! — возликовала Мира.
От внезапного облегчения она почувствовала слабость в ногах.
— Ваше предположение безосновательно, — возразил Хэвилленд. — Это может быть военная хитрость. А если корабль заминирован? Тогда он взорвет нас, как только приблизится на достаточное расстояние.
На связь вышла артиллерийская боевая часть:
— Какие будут указания, сэр?
— Внимание всем расчетам! Взять на прицел. Но без приказа огонь не открывать.
Инопланетный катер неторопливо подбирался к «Эйндховену». Снаружи он выглядел как гладкий цилиндр — ни иллюминаторов, ни каких-либо выдающихся деталей на корпусе. Стволы всех орудий эскадры медленно поворачивались вслед за пришельцем.
— Всем приготовиться! — скомандовал Хэвилленд. — На счет «три» открыть огонь. Один, два…
— Стойте! — закричала Мира.
Тут же раздался голос Карсона:
— Корабль остановился, сэр. Они что-то выбрасывают.
— Взять на прицел! Внимание!..
— Это человек в скафандре, — сообщил Карсон.
— Это Де Врис! — заявила Мира.
— Снова безосновательное предположение, — холодно заметил Хэвилленд. — Насколько я понимаю, это может быть наполненный плазмой скафандр Де Вриса.
— Мне кажется, там внутри сам Де Врис, — возразил Карсон, поглядывая на приборы. — Тепловая сигнатура…
— Я не могу рисковать, — отрезал Хэвилленд. — Приготовиться!..
Мира заговорила, тщательно подбирая слова:
— Если вы сейчас уничтожите этот скафандр, господин Хэвилленд, я всю оставшуюся жизнь положу на то, чтобы вы предстали перед трибуналом и были разжалованы… Это в случае, если я не добьюсь вашего повешения, — его вы заслужили в полной мере.
— Вы не имеете права говорить со мной в таком тоне! — визгливо запротестовал Хэвилленд. — Мы на войне. Я просто принимаю обычные меры предосторожности.
Скафандр тем временем приблизился почти вплотную к корпусу «Эйндховена».
— Контакт! — завопил Карсон.
— И обратите внимание: ничего не случилось, — ехидно заметила Мира.
— Они могут взорвать скафандр и дистанционно. Как только он окажется на борту… — попытался возразить Хэвилленд, но его слова были встречены гробовым молчанием. — Как скажете. Поднять на борт!
От долгого пребывания в скафандре у Де Вриса затекли руки и ноги, но обычной бодрости и деловитости он не утратил. Освободившись, капитан тут же направился к пульту управления.
— Штурман? Примите координаты и передайте другим кораблям. Всем ждать моего приказа. — Он повернулся к Мире и Хэвилленду. — Они на нашей стороне. Эта цивилизация называется д’Тарт или что-то в этом роде — не ручаюсь за свое произношение.
— Значит, это дружественная раса? — осведомился Хэвилленд.
— Скажем так: нет причин считать ее недружественной. По крайней мере, в одном мы солидарны: они тоже мечтают уничтожить хотри.
— Но как вам удалось все это выяснить? — В голосе Хэвилленда звучало сомнение. — Мы не знаем никаких лингвистических способов коммуникации с ними. Неужели вы освоили их язык за считаные часы общения? Что-то не верится.
— Учить их язык — задача, прямо скажем, не из легких, — улыбнулся Де Врис. — У них нет ничего даже отдаленно похожего на предложения. По-моему, слов тоже нет. Они шипят и стрекочут — мы так не можем.
— И как же вы узнали об их ненависти к хотри?
Раздался сигнал, оповещающий, что экипажи приняли новые координаты и ожидают дальнейших указаний.
— Всем приготовиться! — скомандовал Де Врис и снова обратился к Мире и Хэвилленду: — Говорят же: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Инопланетянин не случайно так настаивал на моем визите. У него на борту нашлись рисовальные принадлежности.
— И он вам все нарисовал?
— Не сказал бы, — ответил Де Врис. — Рисовать по большей части пришлось мне. — Он вытащил из кармана скафандра пачку смятых листов. Плотная бумага, похожая на папирус, была испещрена рисунками. — Вот самое важное. — Де Врис показал лист с изображением хотрийского воина.
— Неплохая работа, капитан. Но как вы догадались, что они тоже враги хотри?
— Видите дыру в центре рисунка? При виде хотри д’тарт выхватил что-то вроде кинжала и вонзил в картинку. Дальнейших объяснений не потребовалось.
На других листах была изображена эскадра д’тартов, приближающаяся к какой-то планете; далее появлялся флот хотри, завязывалась битва, и д’тарты отступали с большими потерями, сохранив лишь десяток кораблей.