— Он запечатан, — показал пальцем Каскер.

Хелман проткнул фольгу ногтем и положил тюбик на пол. Оттуда показалась зловонная пена.

Хелман с сомнением смотрел на нее. Пена собралась в шар, который все время увеличивался.

— Может, это дрожжи? — предположил Хелман, крепче сжимая скорчер.

— А ты попробуй! Смелость города берет!

— Пробуй сам! Я тебе мешать не стану.

Шар был уже с человеческую голову.

— И как долго, интересно, это будет продолжаться? — спросил Каскер, глядя на тюбик.

— Ну, — попытался успокоить его Хелман, — там же написано, что это шпаклевка. Она, по-моему, и должна, выходя из тюбика, расширяться, превращаясь в пену, и закупоривать разные дырки и щели…

— Это верно, но сколько же ее там?

— К сожалению, неизвестно, что такое «два кубических вима». Впрочем, вряд ли чересчур…

За разговором они не заметили, что пенистый шар успел заполнить собой уже с четверть объема комнаты и не обнаруживал ни малейшего намерения останавливаться на достигнутом.

— Господи, там ведь было написано: «Очень опасно!» — заорал Каскер. Теперь шар, продолжая стремительно увеличиваться, окончательно отделил его от Хелмана. — Это действительно очень опасно!!!

Липкая поверхность шара коснулась Хелмана. Он отпрыгнул.

— Осторожней!

Они уже не могли дотянуться друг до друга. Хелман попытался обежать шар кругом, но тот сразу резко увеличился, преградив ему путь и буквально пожирая узенькую полоску пространства, остававшуюся у стены.

— Беги! — крикнул Хелман приятелю и бросился к двери, оказавшейся как раз у него за спиной.

Он успел распахнуть ее в ту самую минуту, когда невероятно раздувшийся шар снова коснулся его, и услышал, как на противоположном конце комнаты с грохотом захлопнулась другая дверь. Больше Хелман ждать не стал и, быстро прикрыв за собой дверь, прислонился к ней спиной.

Какое-то время он просто стоял, пытаясь отдышаться и судорожно сжимая в руке скорчер. До сих пор он даже не догадывался, насколько успел ослабеть! Этот рывок к двери оставил его практически без сил. Слава Богу, хоть Каскер спастись успел!

Зато ему самому по-прежнему грозила опасность.

«Шпаклевка Пвасткина», весело пенясь, уже вовсю просачивалась в дыру, зиявшую на месте выжженного скорчером замка. Хелман попробовал сбить ее выстрелом, однако она, по всей видимости, была совершенно неуязвима… Вот уж, подумал Хелман, шпаклевка так шпаклевка!

И конца этому пенному потоку видно не было.

Хелман поспешил к дальней стене. Дверь, разумеется, была заперта, так что и этот замок пришлось выжечь.

Сколько ее там еще, в этом тюбике? Господи, что же такое — «два кубических вима»? А вдруг это две кубических мили? Он догадался: видимо, этой пеной заделывали трещины в гористой поверхности самой планеты.

Остановившись, чтобы перевести дыхание, Хелман вспомнил, что здание имеет форму кольца и можно с помощью скорчера проложить путь сквозь все двери и воссоединиться с Каскером! Ну а потом уж, с двумя-то скорчерами, они найдут способ выбраться наружу…

Вот только у Каскера скорчера нет!

Хелман похолодел, вспомнив об этом. Ну конечно! Каскеру удалось открыть дверь в соседнее помещение только потому, что они раньше выжгли там замок! И чертова пена, несомненно, уже успела туда проникнуть… Каскеру оттуда не выбраться! Слева ползет проклятая шпаклевка, а справа дверь заперта!

Собрав последние силы, Хелман побежал. Казалось, ящики нарочно преграждают ему путь, стараясь загнать в ловушку, задержать. Взорвав следующую дверь, он бросился дальше. И дальше. И дальше…

Господи, неужели эта дрянь успела заполнить помещение, где скрывался Каскер!

А вдруг успела?

Клинообразным помещениям, казалось, не будет конца, и бесконечной была эта череда запертых дверей и груд непонятных предметов за ними. Хелман споткнулся о какой-то сосуд и упал. Вскочил было на ноги и снова упал. Видно, полностью исчерпал силы, ноги уже не держат. Но ведь Каскер — его друг!

Да и без пилота ему никогда из этого ада не выбраться!

Он с трудом преодолел еще две двери; ноги подгибались; перед третьей дверью он потерял сознание.

— Эй, Хелман, это ты? — услышал он вдруг голос Каскера.

— Я! Ты-то как там? Жив? — еле слышно выдохнул Хелман.

— Места тут, правда, маловато осталось, — ответил Каскер, — зато чертов пузырь вроде расти перестал. Слушай, Хелман, вытащи меня отсюда поскорей, а?

Хелман лежал на полу и тяжело дышал.

— Минутку, — сказал он. — Одну минутку погоди, ладно? Черт бы все это побрал!

— Вытаскивай скорее! — заорал Каскер. — Я тут воду нашел!

— Что?!

— Да открывай же!

Хелман попробовал встать и не смог: ноги отказывались повиноваться.

— Что там у тебя происходит? — крикнул он.

— Когда я увидел, что чертов шар сейчас всю комнату заполнит, то решил попробовать запустить это «транспортное суперсредство». Вдруг, думал, оно дверь пробьет. В общем, я накачал в него «высокоактивного топлива „Интегор“»…

— Вот как? — удивился Хелман, продолжая борьбу с собственными ногами.

— Знаешь, это «традиционное транспортное суперсредство» оказалось животным! А «высокоактивное топливо „Интегор“» — обыкновенной водой! Да выпусти же меня отсюда наконец!

Хелман устало лег на спину и с облегчением вздохнул. Эх, будь у него чуть больше времени, он бы и сам до этого додумался, рассуждая логически. Как же все оказалось просто! Действительно, самое эффективное транспортное средство, способное ползать по этим крутым и острым как бритва скалам, конечно же, должно было оказаться животным! Возможно, оно удерживается на склонах благодаря втягивающимся внутрь присоскам… а между поездками, вероятно, пребывает в состоянии спячки. Ну а если оно пьет воду, то и другие продукты, предназначенные для него, вполне возможно, удобоваримы и для них… Разумеется, они по-прежнему крайне мало знают о бывших обитателях планеты, однако несомненно…

— Да подожги ты эту дверь! — пронзительно завопил вдруг Каскер, и голос его сорвался.

А Хелмана продолжала донимать мысль о том, какова все же ирония судьбы. Если для кого-то здорово и ядовито то же самое, что и для тебя, так пробуй что-то совсем иное, третье! Вот уж действительно просто!

Но кое-что по-прежнему его беспокоило.

— А откуда ты узнал, что это животное земного типа? — спросил он.

— По его дыханию, тупица! Оно дышит, как земной зверь, а запах при этом из пасти такой, будто оно лука обожралось! — За дверью послышался грохот жестянок и звон бьющегося стекла. — Черт возьми: долго ты еще будешь копаться?!

За дверью послышался грохот падающих жестянок и бьющихся бутылок.

— Да поторопись же!

— А что там такое? — спросил-Хелман, поднимаясь на ноги и прилаживая лучемет.

— Да Супертранспорт! Он прижал меня к стенке за грудой ящиков. Хелман, по-моему, ему кажется, что я съедобен!

Я уже выходил из пояса астероидов, когда на экране радара возник новый объект. Судя по характеру сигнала, это была населенная малая планета, хотя в Реестре космической собственности, приведенном на последней странице лоции, она не значилась. Я задумался. Небольшое изменение курса, и через несколько часов я буду там. Кто заметит двухдневное опоздание, если перелет занимает несколько месяцев? А на населенных астероидах обычно рады гостям.

Я изменил курс.

Судя по всему, это чье-то частное владение. Вряд ли планета принадлежит какой-нибудь из великих держав. Вообще-то все они имели представительства в космосе, просто чтобы поддержать престиж. Австро-Венгрия держит большое посольство на Луне и маленькое на Церере. Китай посылал своих представителей на Луну, Цереру и Ио, равно как Англия и Франция. Практической пользы от этих посольств никакой, но нельзя же отставать от других.