Он понял, что навряд ли вернется к работе. Непривычная тяжесть оружия беспокоила, как и странные мысли, которые оно навевало. Он должен следить за всеми, включая своих друзей. А они будут следить за ним, настороженно, с недоверием. «Вдруг он уже под контролем?» — будут спрашивать они себя. «Вдруг кто-то из них уже подконтролен?» — будет спрашивать себя он. Спрашивать чаще, чем все остальные, потому что он будет охранять Меллза. Будет жить, положив руку на бластер, и ждать. И опасность придет. В этом он был уверен не меньше Гордона.
Мысленно он перебрал внешние признаки подконтрольности: нарушение координации движений, задержка с ответами, неуверенная ориентация во времени, излишняя болтливость. Симптомы как при опьянении, но с одним колоссальным отличием. Пьяный что-то испытывает. Подконтрольный — нет. Человек под контролем не чувствует ничего. Из его глаз выглядывает чужак, пытаясь оценивать окружающее по шкале, для которой его нервная система не приспособлена. Он стремится овладеть основными невербальными средствами общения. Старается управлять телом, реагируя достаточно быстро, чтобы со стороны человек не выглядел марионеткой.
Для того чтобы внедриться и подчинить сознание человека, Хваи требовалось тринадцать часов. Все это время жертва должна была находиться в одиночестве. Добившись цели, Хваи мог оставаться «внутри» сколько заблагорассудится. Но, «выйдя», он покидал жертву насовсем. Чтобы установить новый контакт, ему снова требовалось тринадцать часов.
Обычно атака начиналась с наступлением темноты. Около восьми часов человек спит. Утром он не является на работу. Его жена, босс или помощник, кто угодно, обнаруживают, что человек заперся в комнате. Они стучат в дверь. Человек кричит, что ему нездоровится, что он полежит еще пару часов. В полдень он выходит из комнаты. На первый взгляд в нем не заметно ничего необычного. Почти ничего, если не обращать внимания на его руки, которые дрожат, как после тяжелой работы. Не замечать, как он роняет мелкие предметы, говорит больше обычного…
А также его склонности: однажды взорвать арсенал, совершить диверсию на заводе или убить президента.
Именно так, по версии Службы безопасности, все и происходило. Это и был контроль. Ключевой момент во всем этом — тринадцатичасовой период индоктринации, который, по мнению психологов, требовался для того, чтобы взломать защитные механизмы человеческой нервной системы. Так много времени, предполагали они, уходило на то, чтобы прорваться через психофизиологические предохранительные структуры человека.
Взяв дело в свои руки, Служба безопасности ввела систему часовых отметок. Цель — не допустить, чтобы человек оставался в одиночестве больше определенного времени. Предельная норма для землян составила десять часов. Превышение нормы означало вызов на тестирование. Система часовых отметок базировалась на добровольном гражданском долге. Каждый носил с собой блокнот, куда записывал, кого он встретил и в какое время. Каждый следил за тем, чтобы не оставаться в одиночестве более десяти часов.
Вот почему Гордона озадачили инциденты на астероиде. Те несколько человек, что работали с Меллзом, жестко контролировали друг друга, гораздо жестче, чем люди на Земле. Редко случалось, чтобы в течение четырех часов кто-то не видел кого-то еще или, по крайней мере, кто-нибудь один не видел всех.
И все-таки Хваи смогли проникнуть в пять разумов за три года. Насколько же проще это будет сделать на Земле, несмотря на ее сложную систему перекрестных проверок! И кого они атакуют в первую очередь?
Сканлан перебирал в уме имена друзей, их профессии и привычки. Кого из них?
Домой он ушел раньше обычного.
Начало вечера Сканлан провел над чашей для пунша, смешивая хитроумный розовато-зеленый «Венерианский рай». Он надеялся, что напиток поднимет гостям настроение. Леона, жена Сканлана, встречала гостей и радостно их приветствовала, стараясь придать вечеринке, напоминающей слет дружинников, непринужденный характер. Сканлану нравилось то, как она задавала правильную атмосферу, не легкомысленную, но непринужденную и веселую.
Несмотря на это, он не мог избавиться от чувства, что все обращают внимание на его оттопыривающийся карман. Он надеялся: все подумают, что там портсигар.
Сканлан пытался составить в уме список гостей, но не мог сосредоточиться. Все его внимание занимал пунш. Какой из семнадцати основных ингредиентов он забыл добавить? Розовый вермут? Ром? Нет, бутылки пусты. Биттер? Вряд ли. Скорее всего, лайм… На мгновение он поднял голову, прислушиваясь к трели дверного звонка.
Найдя лайм, Сканлан выжал в чашу ровно три капли. Как только сок растворился, зеленый пунш потемнел и розовые прожилки превратились в зубчатые молнии. «Адский котел», — подумал Сканлан и увидел Митча Морриса. Это он только что пришел и теперь широко улыбался хозяину дома. Все его метр восемьдесят пять роста и семьдесят пять килограммов веса излучали хорошее настроение. Моррис — не тот человек, которого может смутить звонок Службы безопасности. Остальные гости старательно изображали непринужденность, но только не Моррис.
— Я заметил, у тебя дрожат руки, — пробасил Митч с притворной серьезностью. — Раскоординация движений — верный признак подконтрольности! А ведь ты охраняешь Меллза!
Шутка Сканлану не понравилась. Но несколько человек вокруг них рассмеялись, — в конце концов, вечеринка предполагает веселье. С Моррисом всегда было весело. Он не упускал случая обвинить в подконтрольности Сканлана или его жену. Вот и сегодня он в своем репертуаре.
— Мне это известно не хуже тебя.
— Ну и прекрасно, — улыбнулся Моррис. — Где же твой гость? — Он зачерпнул пунш, налил в бокал, попробовал и причмокнул. — Отличный «Вентус»… Ну и где твой Меллз? Не томи. Обещаю его не убивать!
Сканлан выдавил из себя улыбку и неосознанно сжал рукоятку бластера.
«Моррис разошелся, — сказал он себе. — Многословен сверх меры. Конечно, он всегда такой, но все же… За ним нужен глаз да глаз».
А вслух произнес:
— Меллз немного опаздывает. — И оглянулся, высматривая жену.
— Я доложу об этом, — громко объявил Митч. — Внимание! Требуются шестеро или семеро добровольцев. Когда он появится, арестуйте его! — И это тоже вызвало смех.
Они будут смеяться над чем угодно. Сканлан знал, что́ чувствуют его гости. Делают вид, что война их никак не затрагивает. К часовым отметкам относятся как к хорошей шутке. Ведут себя так, будто попасть под контроль Хваи — забавное приключение.
«Может быть, они и правы, — подумал Сканлан. — Если все принимать близко к сердцу, то недолго и свихнуться».
— Мы просканируем его. Или взорвем. Тогда его секрет умрет вместе с ним. — Митч подождал, пока стихнет смех, вынул блокнот и быстро вписал туда имена присутствующих. Все проделали то же самое — записали в свои блокноты имя Морриса и время его прихода.
Сканлан оторвал руку от бластера и взял карандаш. Отыскав свой блокнот под бутылкой джина, он заставил себя выполнить рутинную процедуру. «Митчелл Моррис, часовая отметка — 20:45, согласно наручным часам». Он пробежался глазами по списку — нет, никого не забыл. Как принимающая сторона, он обязан быть точным.
Моррис перешел на другую половину комнаты, чтобы отметиться у остальных гостей. Группа людей вокруг чаши медленно рассосалась. Сканлан начал разливать пунш по высоким бокалам. Не оборачиваясь, он почувствовал, что к нему подходит жена.
— Привет, милый, — шепнула она из-за его плеча.
— Привет, стройная, очаровательная брюнетка, — шутливо ответил он, наполняя бокал. — Нектар для моей дамы? — И с деланой небрежностью подал ей розовато-зеленый напиток.
— Покорнейше благодарю. — Она подмигнула ему поверх бокала.
— Митч уже обвинил тебя в подконтрольности? — спросил он, подмигивая в ответ.
— Намекнул, что мной управляют Хваи. Конечно, я вежливо посмеялась.
