— Дети, — удивленно прошептал Нож, как обладатель наиболее острого ночного зрения, вглядываясь в глубину единственной запертой клетки.

— Что? — удивился Влад, чье ощущение жизни сообщало ему об одном единственном обитателе камеры. И только внимательно приглядевшись, он заметил в углу ворох тряпок и ощутил едва тлеющие огоньки жизни. Что-то было не так.

— Что-то не так, — повторил он предупреждающе.

Рабы послушно замерли, осматриваясь по сторонам.

— Кто что видит? — решил поинтересоваться Владислав.

— Ничего, — пискнула Фея.

— Дети. Трое, — откликнулся Нож.

— Дети. Трое, — повторил Паук.

— А я чувствую еще одного человека в противоположном углу.

— Но там ничего, — пожал плечами темный эльф. — Просто темнота.

— Ладно, рискнем, — решил Влад. — Прикройте глаза.

Он зажег между пальцами белый шарик света, состоящий из энергии Милосердия, и кинул импровизированный светляк в камеру. И лишь тогда тьма отступила, обнажив сжавшегося в угол высокого обнаженного человека, прикованного к стене кандалами. Пленник сидел, уткнувшись головой в колени, и едва заметно покачивался. Лишь теперь чувствительные кошачьи ушки смогли уловить едва разборчивое бормотание, доносящееся от него.

— И правда, — удивился Нож. — И? Это наша цель?

Хороший вопрос. Оценка.

Оценка невозможна. Выберите конкретный объект.

— Оценка, — повторил его действие Нож. — Что за…

Пока Владислав ломал голову над туманной формулировкой Системы, ворох тряпок в другом углу пошевелился, и на огонек света подслеповато уставились три маленьких чумазых головки.

— Детеныши демонов, — определил расу Паук.

— А?

— Посмотрите на лоб. У самой старшей девочки начинают прорастать рожки. Но они едва живы. Ничего не понимаю. Зачем храму Патронуса держать в одной клетке детей демонов и человека?

Похожими вопросами задавался и Владислав. Где же тот темный бог, которого ему надо освободить? Насколько он мог просканировать подземелье, лежащее под храмовым комплексом, это были единственные живые существа на много метров вокруг.

— Господин, — отвлек его от размышлений Нож. — Поможем?

— А?

— Я могу быть рабом, вором и убийцей, — грубо усмехнулся дроу. — Но пусть меня сожрет Бездна, если я откажу в помощи ребенку.

— Ладно, — после недолгих размышлений решил Влад. — Забираем их и уходим. На поверхности разберемся.

Нож за пару минут управился с замком клетки и открыл дверь. Раздался душераздирающий скрип на весь уровень, и вся команда невольно замерла от неожиданности. Но больше ничего не произошло и они разделились. Паук склонился над испуганно сжавшимися детьми, а Нож подошел к пленнику.

— Эй, — окликнул он его. — Ты в порядке?

Человек не отвечал, продолжая тихонько раскачиваться и что-то бормотать под нос.

— Странно, — раздался голос Паука. — Тут на полу слой какого-то черного пепла. Но детей он не касается. Господин, будьте осторожны и не трогайте.

Владислав, войдя следом, оказался как раз между детьми и пленником, когда смог разобрать этот едва слышный шепот, что говорил без конца:

— Убей… разорви… поглоти… кромсай… потроши…

— Нет… — раздался детский голос, полный боли и страха. — Не трогайте…

— Спокойно, — ответил Паук. — Я вас не обижу. А? Странно, цепь не замкнута. Они свободны.

А голосу пленника, казалось, вторили кто-то еще, что шептали безумную бесконечную песню:

— Убей… убей… убей!

Пленник замер и поднял голову, в упор уставившись на темного эльфа алыми светящимися глазами.

В этот момент Владислав всё понял. Но было слишком поздно.

— Если долго вглядываться в Бездну… — прошептал не пленник. Тюремщик. Цепной пес. Палач.

— То Бездна начинает вглядываться в тебя! — ответил тихий хор тысяч голосов.

И наступила тьма.

Тьма. Тихий шепот безумных голосов. Громкие крики боли раздираемых заживо существ.

И судорожное учащенное дыхание человека, не понимающего, почему он еще жив.

Несмотря на пропавший свет, каким-то образом он видел, что происходит вокруг. Неясные очертания разнообразных чудовищ с алыми глазами, вылезших из самых страшных кошмаров, что потрошили уже мертвого темного эльфа. Арахнид, облепленный кучей монстров поменьше, неуклюже взмахнул руками, рухнул на землю и был мгновенно погребен под завалом копошившихся тел, стремящихся добыть себе хоть кусочек живой плоти.

Короткий момент тишины, когда стая монстров покончила с двумя первыми жертвами и прошла мимо Владислава, словно тот был пустым местом, обступив детей.

— Нет… — раздался детский голос полный страха и мольбы. — Мы не убегаем… они сами пришли… уйдите!

— Грр! — круг рычащей и голодной тьмы лишь сузился еще больше.

Они меня не видят, понял Владислав. Энергия Пустоты, которой он покрыл свое тело, словно капсулой, превратила его в идеальную невидимку. Надо лишь дождаться, пока монстры не покончат с ними и не уйдут, тогда он выживет.

Спасай.

Отстань.

Быть может, монстры проявят избирательность и сожрут только Фею, что спряталась среди детей.

Вставай. Борись. Спасай.

Я не могу. Сделаю хоть шаг, и меня убьют. Я ничем не могу им помочь.

— Нет…

Спасай.

— Пожалуйста…

Спасай.

— Кто-нибудь…

Спасай.

— Спасите…

Да блять.

— Dha-ta-Elle, — произнес Владислав имя Смотрящей Бездны, — Как последователь Ro-shay-Lien, прошу, отзови своих монстров.

Тихое эхо отдаленного смешка и алые глаза разом повернулись, уставившись на него.

— Гр? — настороженно-любопытное рычание ближайшего монстра, пытающегося унюхать источник голоса.

Владислав мог лишь вздохнуть и помянуть нехорошим словом внутренний голос. А затем он положил руку на рукоять меча и сосредоточился на том, что нужно сделать здесь и сейчас.

Первый удар выросшего клинка поразил окружающую тьму и таящихся в ней монстров. Пустота против Матери Монстров, Лиэнь против Дха. Каким-то внутренним чувством Владислав понимал, что они обе лишь часть истинной Бездны и помимо них есть и другие Смотрящие. Но здесь и сейчас важно было лишь то, что артефакт работал, и работал отлично, одним ударом обращая монстров в небытие, словно их никогда и не было. Но такой эффект касался только самых слабых. Были и другие.

Похожая на змею тварь молниеносным броском ринулась на жертву, распахнув жалообразную пасть. Но разминулась с целью на несколько сантиметров и ее голову отрубили у основания. И если хвост исчез сразу, то еще живую здоровенную пасть пришлось перехватить левой рукой и поглотить.

Огромный черный рыцарь с пылающими через забрало алыми глазами не успевает даже заблокировать щитом сверкнувшие единой вспышкой четыре удара, что отсекли ему руки и ноги. Но даже удары Пустоты не убили рыцаря, а конечности продолжили самостоятельно двигаться, пытаясь нанести самостоятельные удары. Но завязли в обволакивающем облаке энергии и растворились внутри. А их противник уже делает следующий шаг, пробивая насквозь череп мелкой твари, и она распадается на черные хлопья.

— Какой шустрый, — улыбается новый противник. Стройная обнаженная красавица с рыжими волосами делает ленивый взмах рукой, и Владислав застывает под воздействием ошеломляющего ментального импульса.

— И симпатичный, — добавляет она, и необычайно длинный язык облизывает его лицо, оставляя мокрый след. — Он мой.

Видимо она имеет определенную власть и влияние, так как монстры в страхе и почтении отступают назад, во тьму. Красивое лицо уродливо раскрывается в огромную, полную игольчатых клыков пасть, грозя проглотить его целиком. Но прежде чем она успевает откусить хоть кусочек, под ней разгорается голубая вспышка света и монстра насаживает на огромный светящийся рог, появившийся из-под земли.