К полудню на улицах стало гораздо тише. Слышались только звуки сирен и тяжелый рык полицейских броневиков. Где-то орали в мегафон, призывая к спокойствию. Только народ был воспитан по-другому: когда власти призывают к спокойствию, то это лучший повод к панике и бегству.

            Рэб позволил себе перекусить. Его отпустило. Тремор конечностей полностью прошел, почки больше не работали на износ. Рэб приготовил яичницу и ел ее с удовольствием, предполагая, что ест в этом мире в последний раз. Одним глазом посматривал в ноутбук, ожидая официальных опровержений. Они не спешили появиться. Рэб был уверен, что власти уже в курсе того, что их разыграли чудовищным образом, но тянули время, чтобы стопроцентно удостовериться в этом, или же пытались найти человека, разыгравшего их. Время играло на стороне Рэба.

            Шел третий час дня. Механические шумы в районе набережной почти исчезли. Брехали собаки, изредка каркали грачи и вороны, чирикали воробьи. Рэб вышел на улицу и подставил лицо под теплое майское солнце. Ему пришла мысль, что «бардак» надо поставить бортом с люком к двери летней кухни, чтобы была возможность после перезагрузки быстро попасть в безопасное место.

            Он не стал откладывать дело на потом. Забрался в броневик, немного потарахтел мотором на холостых, и повредив хозяйские грядки с перцем, встал вплотную к стене своего жилища так, чтобы можно было открыть входную дверь. Рэб выбрался и осмотрелся. Старушка, если перезагрузки не случится, не простит ему такого отношения к ее труду … за бесплатно. За десять тысяч простит точно.

            Надо было перенести в машину оружие и оставшиеся боеприпасы. Рэб сделал несколько попыток быстро выбраться из «бардака» и заскочить назад. Набил пару шишек на голове, пытаясь заскочить в прыжке, и зашиб колено. Его габариты, хоть и уменьшились после сытой жизни в церкви, но до миниатюрности были еще далеки.

            Неожиданно над головой загрохотали винты вертолета. Серое тело машины пронеслось над районом. Рассмотреть принадлежность вертолета не удалось из-за слепившего солнца. Смутная тревога заставила сердце заколотиться. Интуиция подавала знаки, что этот вертолет по душу Рэба. Винтокрылая машина сделала разворот и пошла обратным курсом.

             Рэб забежал в летнюю кухню. Часы показывали без четверти четыре. Нужно было продержаться чуть больше получаса. Винты загрохотали над головой, сотрясая хлипкое строение. Рэбу почудилось, что машина зависла над домом и спецназ уже спускается по веревкам штурмовать его «крепость». Ружье лежало в «бардаке», благодаря ненужной предусмотрительности. Всё, заходи и бери его тепленьким без шума и пыли.

            В отчаянии Рэбу пришла мысль, прокричать в окно о том, что у него в заложниках баба Дуся и выдвинуть требования, чтобы потянуть время. Однако, вертолет улетел и снова повисла тишина. Рэб осторожно выглянул на улицу, ожидая увидеть на себе красные точки лазерных прицелов. Ничего такого не случилось. По-прежнему брехали собаки, радующиеся тому, что кроме них больше никого не слышно. Рэб осмелел и вышел во двор. Прошел в калитку посмотреть, что творилось вдоль улицы. Там было пусто, ни машин, ни детей. Его задумка удалась. Хотя те люди, которых он спас никогда не узнают об этом, Рэба это не сильно беспокоило. Он еще с Улья понял, что многие вещи делаются для себя, а не ради благодарности других.

            Рэб вернулся в летнюю кухню. Включил телевизор, радио, поставил чайник и сел в кресло. Он решил не смотреть на часы, чтобы прожить последние минуты в этом мире, как обычно. По телевизору начались новости. Людей серьезно беспокоили проблемы, которые они сами себе создавали. Человечество делало на своем теле болячку, а потом начинало обсуждать на весь мир рецепты ее лечения. Причем методы лечения, обычно были еще радикальнее, чем обстоятельства появления болячки. Люди на Земле жили неэффективно, другое дело в Улье.

            Чайник засвистел. Рэб поднялся, не спеша налил кипятка в кружку и бросил в нее пакет с чаем. Поднял скатерку, защищающую его припасы от назойливых мух, которых в летней кухне всегда было предостаточно. Отрезал ломоть хлеба и пошел к холодильнику, достать из него колбасы. Открыл дверку и потянулся за остатками «Докторской». Свет в холодильнике внезапно потух, замер на полуслове телевизор и затихло радио.

            Ладони у Рэба тут же вспотели, сердце дало несколько несинхронных ударов, отчего в голове закружилось. Часы показывали двадцать одну минуту пятого.

            Обстановка жилища поплыла. Рэб, прежде, чем потерять сознание, успел закрыть холодильник и лечь на пол.

            Запах. Он сразу его узнал. Кислый запах тумана, зараженного пакостью, разделяющей людей на два непримиримых лагеря, мутантов и иммунных, вынужденных, условиями странной игры, охотиться друг на друга.

            Туман еще полностью не рассеялся, поглощая солнечный свет, поступающий в помещение. Рэба слегка мутило, во рту пересохло, как с глубокого похмелья. Налицо были все признаки хронической болезни иммунных, нехватки живца.

            – Охх, – Рэб поднялся на ноги и выглянул в окно. – Добро пожаловать домой, Рэб.

            Голос его был сиплым и слабым, как у тяжелобольного человека. Об охоте сейчас было думать совсем преждевременно. Те твари, что первыми пришли на охоту в перезагруженный кластер не оставили бы никаких шансов. Можно было надеяться, что после хитрой уловки Рэба пищи для них будет мало, и они быстро покинут кластер, оставив его для менее развитых собратьев.

            Рэб достал из морозилки бутылку водки. Мороз в ней еще держался. Рэб глянул на настенные часы. Он провел в отключке больше трех часов. За это время мутанты должны были заполонить город. Да и пусть себе бегают. У Рэба включился тип поведения, который выработался за время жизни в Улье. То, что не угрожает, тебя не касается. Рэб налил водку в кружку, выпил залпом и запил остывшим чаем. Крепкий напиток согрел внутренности и ослабил симптомы недостатка живца.

            – Одно радует, что я не превратился в мутанта, – поблагодарил судьбу Рэб.

            Почему-то он был уверен, что прописавшийся в ДНК код Улья не даст ему стать мутантом. Возможно, его уверенность и склонила случай в пользу иммунного варианта. Алкоголь дошел до мозга. Рэб набрался смелости и приоткрыл дверь летней кухни. Выставил ногу наружу и замер. Где-то по городу раскатывалось эхо рыков огромных существ. Твари не ожидали, что попадут на диету, устроенную Рэбом, оттого и злились.

            Робко вышел наружу, обошел «бардак», мешающий разглядеть обстановку на улице. На его улице было тихо, даже собаки притихли. Хотя, притихли они совсем по другой причине. Идти дальше побоялся, считая такой риск неоправданным. Собрался вернуться в летнюю кухню, но услышал шум двигателя легкового автомобиля. Машина набирала скорость на предельных оборотах, передачи менялись мгновенно, как на спортивной машине. Рэб задержался.

            По улице пролетела серебристая легковушка, а за ней пронеслись несколько крупных тварей. Догнать машину по прямой у них не было шансов, но и прямых улиц в частном секторе было не так много. Рэб посчитал людей в легковушке обреченными в ближайшие пару минут. В подтверждение своей догадки он услышал глухой удар, рык мутантов, смешавшийся с истошными воплями человека.

            Рэб вернулся в летнюю кухню, закрылся на крючок, сел в кресло и собрался ждать. У человека с тренированной «терпелкой» шансов выжить в Улье было гораздо больше, чем у активного идиота. Удивительно, но Рэб мгновенно перестроился, будто и не было двух лет ожидания в счастливом инкубаторе под названием Земля.

            Где-то рядом, на соседней улице, раздалась и быстро затихла стрельба. Неправильный поступок. Шуметь на свежем кластере, верная смерть. Кто-то переоценил мощь своего оружия, а может быть, действовал в панике. Сквозь двор пронесся крупный мутант, даже посуда затряслась на полке. Тварь сломала забор и умчалась на шум, уверенная в том, что и ей перепадет кусочек.