Однако именно из-за нее он и вел сейчас в бой свою флотилию. Старший пилот нервничал, но предвкушал битву, ощущая, что эти чувства разделяют все его товарищи.

Лаллт знал, что среди союзников лишь у гормов есть телеэмпатическая способность, именуемая «минсорча», за которую он благодарил сейчас судьбу.

В глубине души Лаллт не понимал, как разумные существа умудряются существовать, не ощущая эмоций и психологического состояния своих близких. Хотя ум и подсказывал ему, что такая способность – редкость во Вселенной, горму было трудно постичь, как можно жить, любить и добиться неувядаемой славы, не обладая «минсорчей». Он даже жалел тех, кто ее лишен. Наверное, ужасно в моменты вроде нынешнего чувствовать себя одиноким в водовороте собственных мыслей и чувств! Как страшно идти в смертельный бой, не ощущая всем существом поддержки товарищей!

Представив это, Лаллт содрогнулся, но тут же сосредоточился на приборах, чувствуя, что так же поступили все члены экипажа его кораблика.

– Приготовиться форсировать узел! – Голос командира Шальдара прозвучал в наушниках Лаллта; электронные коммуникационные каналы не могли донести до старшего пилота все нюансы чувств его далекого командира, и Лаллт просто крепко сжал штурвал руками, на каждой из которых красовалось по два больших пальца.

– Вперед! – скомандовал Заарнак’Тельмаса, и полчища беспилотных носителей стратегических ракет, беспилотных камикадзе и беспилотных носителей противоминных баллистических ракет ринулись в невидимое отверстие, ведущее в звездную систему, ставшую целью Шестого флота. Исчезнув в Зефрейне, они через мгновение возникли в Третьем паучьем гнезде, тут же озарившемся ослепительными вспышками. Это взрывались совместившиеся по выходу из узла космические аппаратики, оповещая фейерверком о своем появлении.

Флот поджидал неприятеля.

Разумеется, все его единицы не могли одновременно находиться в полной боеготовности, а точный момент начала вражеского штурма не мог быть известен. Однако Флот был готов именно к такому развитию событий, и патрульные канонерки возле узла немедленно отреагировали на появление вражеских носителей. Канонерки бросились на них, хотя некоторые из носителей наверняка и были запрограммированы на борьбу именно с ними, а не на обстрел космических укреплений. Беспилотным носителям было нетрудно попасть в летевшие прямо на них канонерки, но на этом курсе тем было легко применить свои системы противоракетной обороны. Канонерки рвались к беспилотным носителям, чтобы уничтожить их до того, как те откроют огонь по более важным целям.

Конечно, некоторые вражеские носители успели дождаться стабилизации своих систем, найти цели и дать по ним залп еще до того, как канонерки вышли на дистанцию огня. Другие носители открыли огонь еще раньше противоминными ракетами, бившими не по конкретным целям, а по площади. Однако, когда канонерки начали их обстреливать, большинство носителей все еще приходило в себя после прохода сквозь узел.

Впрочем, канонеркам было приказано не только расправиться с беспилотными носителями, но и уцелеть для удара по вражеским кораблям, которые должны были с минуты на минуту появиться из узла. Флот понимал, что канонеркам будет трудно выполнить обе почти взаимоисключающие задачи, и придумал, как это сделать. Канонерки должны были приберечь обычные и сверхскоростные штурмовые ракеты на внешней подвеске для вражеских кораблей, уничтожив носители только бортовым оружием. Конечно, канонеркам придется подлететь к носителям почти вплотную! Зато у них останутся ракеты для вражеских кораблей!

Канонерки ворвались в самую гущу приходивших в себя носителей и открыли огонь.

За этим последовало нечто неожиданное.

– Вперед!

Лаллт немедленно повиновался голосу командира Шальдара.

Патрульные канонерки стали разлетаться на куски от близких взрывов носителей-ловушек. Эти вражеские аппаратики взрывались не так мощно, как таранные корабли-самоубийцы или космические аппараты, совместившиеся по выходу из узла пространства, но канонеркам хватало и этого. Тридцать с лишним корабликов тут же погибло.

Уцелевшие канонерки пришли в мгновенное замешательство. Нет, их экипажи не дрожали за свои шкуры! Об этом не могло идти и речи! Они просто ждали, когда разум, управлявший Флотом, решит, как лучше действовать в такой обстановке. Решение было принято мгновенно, ведь участь экипажей канонерок никого не волновала.

Канонерки вновь вступили в ближний бой. Пространство потрясли новые взрывы беспилотных камикадзе.

Как обычно, патрульные канонерки уничтожили лишь малую часть вражеских беспилотных носителей, а самих канонерок погибло немало и, уж конечно, намного больше, чем гибло раньше. Поэтому дальнейшие действия патрульных канонерок не отличались особой слаженностью.

Однако Флот это не очень обеспокоило. Гибель канонерок была приемлемой платой за ослабление залпа вражеских носителей. Кроме того, даже сейчас потери среди канонерок были сравнительно невелики. Как и ожидалось, неприятель не запрограммировал ни одного обычного носителя на борьбу с ними. Флот принял к сведению существование вражеских беспилотных камикадзе и приготовился к следующему этапу сражения, не сомневаясь в том, что даже пришедшие в некоторое замешательство уцелевшие канонерки причинят ощутимый урон вражеским кораблям, когда те появятся из узла с дестабилизированными системами.

Неприятельские носители противоминных ракет тревожили Флот несколько больше. До их появления мины стояли даже поверх невидимого узла пространства, но теперь противоминные ракеты врага очень быстро прокладывали проходы в минных полях. Если вражеские корабли прорвутся сквозь заслон патрульных канонерок, у них появится свобода маневра!

Уцелевшие кораблики приготовились зайти в мертвые зоны за кормой вражеских кораблей, которые вот-вот начнут нелепейшим образом появляться из узла по одному. Канонерок осталось еще много, и они преподнесут хороший урок тупому врагу, упорно не желающему бросать свои эскадры в узел одновременно! Когда появятся первые неприятельские корабли, они…

Следующее мгновение показало, как неверны были прежние расчеты.

В переводе на стандартный английский гормское слово «синкломус» означало «честь дома». Это было очень простое понятие, но – как это часто бывает – оно заключало в себе глубокий смысл.

В родном мире гормов господствовали высокая сила тяжести и смертоносная радиация. Там кишели опасные животные и растения, приспособившиеся к экстремальным условиям существования. В таком мире гормы стали крепкими, выносливыми и нечувствительными к радиации. Кроме того, суровая среда обитания наложила неизгладимый отпечаток на их души.

В центре общественного сознания гормов, их религии и представления о чести находился «ломус» – дом и семья. Однако любовь к «ломусу» не сковывала горма, а, наоборот, открывала перед ним новое измерение свободы. Она позволяла каждому горму наиболее полно развивать свои способности и удовлетворять свои желания, а важнее всего было то, что представление о «синкломусе» требовало от каждого члена «ломуса» выполнять «синкломчу» – долг перед родными и близкими.

В конечном итоге «синкломча» – выработавшаяся во враждебной среде обитания и усвоенная каждым гормом почти на генетическом уровне – сводилась к его готовности умереть за каждого из членов «ломуса».

Несмотря на хладнокровие и знаменитую железную логику, гормы всегда стояли горой и безжалостно мстили за своих. Быть может, гормы не отличались пылкостью орионцев, гибкостью землян или инстинктивной приспособляемостью, характерной для «змееносцев», но им с избытком хватало решимости и целеустремленности.

Именно «синкломча» и послужила некогда причиной войны между орионцами и гормами, защищавшими свой «ломус» от воинственного Орионского Ханства. Однако за время войны гормы и орионцы научились уважать друг друга, и после ее окончания орионцы сделали гормам неслыханное дотоле предложение пользоваться автономией в составе Ханства, которую гормы сохраняли и по сей день. Тем самым орионцы продемонстрировали глубокое уважение к небольшой и не очень сильной в военном отношении гормской нации, блестяще сражавшейся с мужеством и решимостью, понятными тем, кто свято чтил заветы «Пути воина», и едва не вырвавшей победу у своего грозного противника. Узнав же орионцев получше, гормы включили в свой «ломус» этих бывших врагов и нынешних верных союзников.