— Как я и предполагал, список, видно, длинный.

— Слишком. Но только два из представленных в нем государств обладают технологическими возможностями для запуска такого снаряда через океан — Китай и Советская Россия. Однако никто из них в последнее время не выказывал признаков оживления военной деятельности, будь то на их территории или где-нибудь в союзных им африканских странах. Хотя версия о том, что запущен снаряд был из Африки, представляется мне все менее вероятной. Объект летел с такой скоростью, что его не засек даже радар. В общем, загадка.

— А нам, значит, сидеть на этих бибикалках и ждать?

— Боюсь, что так, — развел руками Смит.

— Знаете что, Смитти? Может, спустимся все в столовую? По-моему, вам бы не мешало как следует поесть.

— Как только я подумал об этом — благодаря вам — сразу понял, что крайне голоден. Странно, что я не чувствовал этого раньше. — Смит поднялся со стула, и в это время зазвонил телефон.

— Президент, — покачал головой Смит. — Ладно, узнаю, чего он хочет.

К изумлению Римо, из ящика стола Смит извлек не привычный красный телефон без диска, а вполне современный аппарат. Отметил он и отсутствие провода.

— Беспроволочный телефон, — Чиун, очевидно, припомнил любимые телевикторины.

— Беспроволочными бывают телеграфы, папочка. А это радиотелефон. Не путай, пожалуйста, с радиоприемником.

— Не понимаю, — бормотал тем временем Смит, — это самый надежный и современный аппарат. Отказать он попросту не может.

— Вы нажали клавишу не той линии, — зазвенел мелодичный голосок Кванти. — И, кроме того, забыли, сняв трубку, нажать на кнопку.

— Ах да, конечно. Вы правы, как всегда. Благодарю вас.

— Благодарю вас? — в который раз удивился Римо. Это же машина. Чего ее благодарить?

— Могу я соединить вас с президентом? — спросила Кванти.

— О, если вам не трудно.

— А поесть чего-нибудь нам не закажете? — скептическим тоном осведомился Римо.

— С удовольствием, — отозвалась Кванти, в то время как кнопки на телефоне Смита начали сами по себе нажиматься в нужной последовательности.

Телефон звякнул еще раз, и Смит снял трубку.

— Да, мистер президент. Простите, прервалась связь. Я все еще привыкаю к новому телефону.

Во время наступившей паузы лицо Смита из зеленоватого постепенно становилось мертвенно-бледным.

— Что? Когда? И куда нацелено?

Снова пауза.

— Да, высылаю их. Но, разумеется, они прибудут слишком поздно... Да, как только узнаю хоть что-нибудь.

— Что случилось? — спросил Римо, когда разговор закончился.

— НОРАД засек новое КРУ. Движется по направлению к Нью-Йорку.

— Только не это! — Римо застонал. Чиун же только пожал плечами.

— Чего вы оба вдруг растревожились? Оно не причинит вреда, как и два предыдущих.

— Если упадет в Центральном парке — да. А если на Манхеттене? Там, где бы оно ни упало, разрушения будут адскими. А уж жертвы...

— Немедленно вызываю сюда вертолет! — Смит потянулся к селектору.

— Вертолет корпуса морской пехоты уже на пути сюда, доктор Смит, — нежно сообщила Кванти.

— Но как?..

— Я заранее угадала ваши намерения.

— Смитти, а почему бы вам с нами не проехаться? — неожиданно предложил Римо.

— Вы же знаете, что никто не должен видеть нас вместе.

— Ну ладно... раз уж ждать этот чертов вертолет, то почему бы не подождать в столовой? — снова предложил Римо, глядя на экран монитора, на котором светился ярко раскрашенный земной шар. Над Атлантикой быстро двигалась мигающая зеленая точка. Новое послание неизвестного противника. КРУ.

— Маршрут передвижения снаряда, доктор Смит.

— О, благодарю вас. Это весьма кстати, — Смит снова уставился на экран.

— Мы свяжемся с вами, Смитти, — помахал Римо.

Смит не ответил. Он не мигая смотрел на экран, напоминая пожилого зомби из третьесортного фильма ужасов.

Когда они вышли из здания санатория, Римо зябко поежился.

— Что-то я волнуюсь за Смитти.

— Он так много работает.

— Слишком много. Смотри, что я нашел у него в столе. — Римо извлек из кармана коробочку с красными пилюлями.

— Ты говорил, это... мочегонное?

— Никакое это не мочегонное. Это амфетамины.

— Он и так все время пьет этот свой...

— Аспирин.

— Вот, вот. Аспирины, амфетамины — какая разница?

— Они могут убить его. Или еще хуже — мозгами тронется.

— Они у него такие еще с рождения. Как у всех белых.

— Ладно, про амфетамины я тебе по дороге объясню, сказал Римо, услышав в воздухе знакомое кваканье приближающегося вертолета. — Эй, ты что это делаешь?!

Чиун сжал переговорное устройство, замаскированное под коробку с конфетами, в руке так, что через секунду от него осталась только белая пластмассовая пудра.

— Эту мерзость я не стану носить на себе.

— А если Смит вдруг захочет с тобой связаться?

— А твоя осталась при тебе?

— Да.

— Тогда я назначаю тебя официальным помощником Мастера по связи с Императором.

— Благодарствую, — сухо ответил Римо.

— Не стоит. Ты это заслужил.

Чиун высоко задрал подбородок, и ветер, поднятый снижавшимся вертолетом, принялся трепать седую бороду Мастера.

Сидя в рубке управления, Петр Колдунов хмуро взирал на суету, кипевшую снаружи.

На площадке перед зарядной камерой электромагнитного ускорителя сновали одетые в темно-зеленые комбинезоны лобинийцы, словно муравьи облепившие темную громаду испанского локомотива “Ла Макиниста”: сливали остатки воды из гигантских котлов, счищали с картера последние остатки горючего. С корпуса были удалены все следы красной краски и тщательно сбиты серийные номера.

Затем, к удивлению Колдунова, корпус паровоза начали покрывать каким-то волокном, которое якобы должно уменьшить обгорание при вхождении в атмосферу. Интересно, подумал Колдунов, где полковник Интифада умудрился выкопать это покрытие?

Последним штрихом была покраска паровоза в зеленый цвет. Красили быстро — остались уже только колеса.

— Напрасная трата времени, — пробурчал Колдунов в спину своему новому помощнику, Хамиду аль-Мудиру.

Аль-Мудира прислали вместо аль-Кайда; новый ассистент был столь же исполнителен, сколь и туп, и не мог отличить анероид от соленоида. Карманы его мундира топорщились от разнообразных шпаргалок, толку от которых, впрочем, все равно не было.

— Это — в честь нашего славного вождя, объявившего зеленый нашим национальным цветом!

— Кстати, ваш вождь уже давно должен был приехать сюда.

— Он прибудет, как всегда, вовремя!

С ярко-зеленых колес стекали капельки быстро подсыхавшей краски. Начальник малярной команды показал Колдунову сложенные кольцом пальцы — “о'кей”.

— Пусть заряжают, — распорядился Колдунов, недовольно хмыкнув.

Аль-Мудир пролаял что-то в микрофон; его голос загремел эхом под сводами гигантского туннеля.

Пока лобинийцы с черепашьей скоростью загоняли паровоз в зарядную камеру. Колдунов в который раз задумался над тем, что ему предстояло сделать.

Теплых чувств к Америке Петр Колдунов не испытывал. Иностранцев он, как и все советские люди, не любил вообще. А будучи ученым и образцовым гражданином, готов был выполнить все, что Кремль от него потребует. Но одно дело — грохнуть паровозом по цитадели империализма Вашингтону, куда вели нити всех политических заговоров. Колдунов и мечтать не мог, что первый снаряд ляжет так близко от намеченной цели. Радость от успеха захлестнула тогда зашевелившиеся было сомнения относительно цели запуска. При втором запуске он был уверен, что из-за повреждений рельсов снаряд упадет где-нибудь в Атлантике или сгорит при входе в плотные слои атмосферы.

Плюс ко всему, при всех погрешностях, точность попадания второго снаряда просто-таки изумляла. Но при одной мысль о том, какую цель избрал полковник Интифада для третьего запуска, душу Колдунова наполнял липкий страх.