— Но ведь… — попыталась я вставить слово, но Фокус не дал.

— Кто у нас хороший? Мерлин? Так-так, в учебниках этого не напишут, но именно он изобрёл нейромагию и контролировал ей всю жизнь короля Артула, именно поэтому он стал таким великим. Но нет, обществу удобно, чтобы об этом никто не знал, а Мерлин был таким белым и пушистым ангелочком из прошлого, на которого должен ровняться каждый волшебник из настоящего. А меня занесли в плохиши уже тогда, когда я проводил незаконные, с точки зрения общества, эксперименты. Кровь мне нужна была тоже для экспериментов. Я просил их дать чуть-чуть крови по-хорошему, но они не хотели. С каждым разом я становился всё жёстче в своих просьбах, а потом уже требованиях, пока не начал нападать на них ночью и насильно выкачивать немного крови. Немного больше, чем берут на анализы, здоровью это не причинило бы вреда. Беда была лишь в том, что некоторые знаменитые волшебники, на которых я нападал, не выносили такого позора: побеждены в тёмном переулке каким-то маньяком, ах, какие бедненькие… в общем, они кончали с собой. А что сделали те, кто знал, как всё было? Они повесили их убийство на меня, чтобы не чернить репутацию этих белый и пушистых волшебников, светлых магов, большая часть из которых были теми ещё нарциссами, привыкшими к почитанию и славе, как к чему-то должному, а за спинами своих почитателей промышляли тёмными делишками.

Фокус остановился, глубоко вздохнул и снова глянул на меня уже по-доброму, как отец, а просто проглотила язык.

— Ты прости, что я выплеснул на тебя всю свою злобу. По крайней мере, ты теперь знаешь, что это была правда. В этом кабинете стены со звукоизоляцией, так что нас никто не слышал. Да и не бойся, во-первых, я давно завязал, а во-вторых, я не убийца, а учёный, и мне нужны не смерти, а эксперименты и материал для них.

Такого откровения я не ожидала. Я бы поняла, если бы он просто сказал «нет» или попытался стереть мои воспоминания нейромагией, но он, как мне казалось и не собирался колдовать.

— Ты думаешь, зачем я тебе всё это рассказываю?

Я кивнула, дар речи ещё не вернулся.

— Просто, Леста… как бы это получше сказать… в общем, ты моя дочь, а не того алкоголика и уголовника. Точнее даже не так… ты моё создание. Меня всегда привлекала биология, в особенности, генетика. Я хотел создать идеального волшебника, который может овладеть всеми видами магии и быстро учится. Для этого мне нужна была кровь известны волшебников. Чтобы выудить из их ДНК волшебство и соединить в две цепи твоей ДНК. Знаешь, всё, что у тебя от магии иллюзии, я брал из своей ДНК, так что можно сказать, что ты и биологически моя дочь. Я дорастил тебя до восьми месяцев в лаборатории, а затем волшебством замещения, которая позволяет поменять местами равноценные объекты, поменял тебя и ребёнка тех, кото бы до сегодняшнего дня считала родителями. Он был и так почти мёртвым, так что это я не считаю убийством. Я хотел, чтобы моя подруга из университета растила здорового и талантливого ребёнка, а потом рассказать правду всем, но всё пошло не так, как я хотел. Дальше ты и так знаешь. Кстати, твоему якобы-отцу я тогда отдал его ребёнка, но магией предал ему внешность, что была бы в том возрасте. Вот такая она правда, которую ты так хотела услышать, Леста. Тебе легче?

На этот вопрос я не могла ответить. Я просто выбежала из кабинета и бросилась к выходу. Я бежала и бежала, сама не зная куда. У меня не осталась даже самых мелких сомнений в том, что это было правдой. Даже моя сильная интуиция, которой я всегда верила говорила, что на этот раз Фокус не солгал.

Я бежала и бежала, всей душой желая сбежать от реальности, сбежать от Фокуса…

Это было, как во сне. Все чувства остались в реальном мире, а я бродила по его проекции у себя в голове. Это была та же Юкия, только пустая. Не было ни студентов, ни учителей, ни домовых, ни даже птиц и насекомых, в избытке водившихся в лесу, — никого, только я и тишина.

Отчётливо слыша только собственные шаги, я абсолютно не чувствовала страха, только какую-то грусть, витающую во всех комнатах и поглощающую другие эмоции.

Я зашла в библиотеку, теперь пустая она выглядела ещё более огромной, чем обычно. Столько книг, наверное, около сотни тысяч, вряд ли студенты перечитали хоты бы половину этого материала. К тому же, всё есть в базе данных компьютеров, а УРК всегда найдёт нужное и что-то дополнительное, что так любит делать этот робот, так что это огромное помещение высотой с пятиэтажный дом и стеллажами до потолка было скорее музеем книг, чем библиотекой.

Все компьютеры были выключены. Я нажала кнопку «Пуск» на системном блоке одного из них. Ничего не произошло, как будто не было электричества. Ни после второго раза, ни после десятого этот компьютер не включился, остальные тоже, хотя все их вилки были в розетках. Странный и жутковатый сон, но даже несмотря на это мне не было даже чуть-чуть чутко.

В пустынном коридоре были сняты все портреты, как будто кто-то не хотел мне напомнить никого из тех, с кем я училась и у кого я училась. По пустой столовой гулял ветер, развивая длинные занавески, и переворачивая салфетницы. Белые листки тонкой и мягкой бумаги, как маленькие птички, отправлялись в свободный полёт.

Приоткрыв дверь в кабинет Фокуса, я вдруг почувствовала, как во мне вспыхнула ненависть к этому человеку. Нет, я больше не могла назвать его человеком. Он доводил людей до самоубийства, он играл с жизнью, по его вине умерли все участники тех экспериментов. И это существо создало меня, собрало по кусочкам, как пазл. Лучше всю жизнь считать, что твои родители умерли, или не знать, что с ними произошло на самом деле что-то ужасное, чем понимать, что тебя просто вывели в лаборатории, ты чей-то аморальный эксперимент.

НЕНАВИЖУ! Я НЕНАВИЖУ ЕГО! ОН ЧУДОВИЩЕ! НЕНАВИЖУ!

Во мне вспыхнула невиданная ярость, вместе с ней я почувствовала силу, которой не ощущала до этого, силу, которая может уничтожить мир, сила, которая может воздать Фокусу за его грехи.

От одного моего желания сильный порыв ветра распахнул окно и дверь, задрожал пол, плитка в коридоре начала трескаться, а из трещин появились ростки колючих растений. Она росли с невероятной скоростью, уже через минуту поползли на стены и начали их разрушать. Я шла дальше по коридору, а мой гнев не утихал, он становился всё сильнее и сильнее, на корню убивал чувства страха и меры. Мне хотелось всё разрушить, а среди руин найти Фокуса и убить его медленно и мучительно.

Передо мной появились тени, похожие на монстров из моих детских кошмаров. Теперь я уже не боялась их, я знала, что сама призвала их и они подчиняются только мне. Красными глазами тонкие тени глянули на меня и, едва поймав мой взгляд бросились в разные стороны искать объект моей ненависти. А я шла, не зная куда, а за мной полыхали занавески и ржавая вода капала с потолка, медленно разрушая его.

Меня заставила вздрогнуть знакомая мелодия с вибрацией. Это был телефонный звонок, где в качестве ректона стояла классическая композиция переделана в рок. Я не слушала такую музыку, но я точно знала, кто слушал и у кого с таким звуком звонил телефон.

— Аарон, — позвала я. — Это ты?

— Да, — ответил знакомый голос, как только мелодия прекратилась.

— Иди ко мне в кабинет! Быстро! Там объясню! — я сразу узнала голос Фокуса, пусть и искажённый динамиком телефона.

— Иду.

— Он всё-таки в кабинете, — прошипела я и бросилась туда.

— Что происходит? — в пустом разрушенном кабинете раздался голос моего друга, но увидеть его я не могла. — Что здесь творится? Это твоих рук дело?

— Если бы, — вздохнул Фокус. — Я расстроил Лесту. Полагаю, что это она чудить. Если бы тут меня не было, то тут было бы то, что в её фантазиях. Найди Лесту и успокой, иначе будет хуже.

— Почему ты это не сделаешь? — я удивилась наглости Аарона. Он, конечно, много плохого говорил о Фокусе, но не в его присутствии. — Ты же строишь из себя заботливого папочку.