— Да, название я знаю, — сказал Питт. — Корабль назывался „Пайлоттаун“.

На лице Ханли появилось удивленное выражение; он снова взглянул на листок.

— Должно быть, мы говорим о разных судах.

Питт посмотрел на него.

— Может, здесь ошибка?

— Нет, разве что вы неправильно записали серийный номер.

— Я был внимателен, — уверенно ответил Питт.

— Тогда не знаю, что и сказать, — ответил Ханли, перебирая бумаги на столе. — Но согласно отчету инспектора бойлер номер 38874 был установлен на судне серии „Либерти“ „Сан-Марино“.

Глава 15

Когда Питт рейсом из Чарльстона прилетел в вашингтонский аэропорт, в зале прибытия его ждала конгрессмен Лорен Смит. Она помахала Питту, и он улыбнулся. Махать было необязательно. Не заметить такую женщину, как Лорен Смит, невозможно.

Высокая, пять футов восемь дюймов. Длинные каштановые волосы уложены вокруг лица, подчеркивая выступающие скулы и темно-фиолетовые глаза. Розовое вязаное платье-туника с высоким воротом и закатанными длинными рукавами.

А в качестве элегантного дополнения — раскрашенный на китайский манер пояс вокруг талии.

Впечатление утонченности, но за ним — мальчишеская дерзость. Представитель штата Колорадо, Лорен работала в конгрессе второй срок. Работа ей нравилась, она была ее жизнью. Женственная и утонченная, в конгрессе она умела превращаться в свирепую тигрицу, когда отстаивала свои предложения.

Коллеги уважали ее не только за красоту, но и за ум.

Она не любила приемы и званые ужины и посещала их, только если возникала политическая необходимость. Единственным ее отвлечением от работы были отношения с Питтом.

Она подошла к нему и легко поцеловала в губы.

— С возвращением, путешественник.

Он обнял ее, и они вместе пошли за багажом.

— Спасибо, что встретила.

— Я взяла одну из твоих машин. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Это кое от чего зависит, — ответил он. — Какую именно?

— Мою любимую, синий „Тальбот-лаго“.

— Купе с кузовом Савчика?[11] У тебя дорогие вкусы. Эта машина стоит 200 000 долларов.

— Боже, надеюсь, я не помяла ее при парковке.

Питт строго посмотрел на нее.

— Если помяла, место в конгрессе от независимого штата Колорадо освободится.

Она схватила его за руку и рассмеялась.

— Ты больше думаешь о своих машинах, чем о своих женщинах.

— Машины никогда не пристают и не жалуются.

— Ну, я могу назвать кое-что еще, чего не делают машины… — сказала она с озорной улыбкой.

Они прошли через переполненный зал и остановились у багажной карусели. Наконец конвейер ожил, и Питт забрал два своих чемодана. Они вышли в серое прохладное утро и увидели синий „Тальбот-лаго“ 1948 года под неусыпным присмотром работника безопасности аэропорта. Питт устроился на пассажирском сиденье, Лорен села за руль. Он у роскошной машины был правосторонний, и Питту всегда было непривычно сидеть, смотреть в лобовое стекло слева на проходящие машины и ничего не делать.

— Перлмуттеру позвонила? — спросил он.

— За час до твоего приземления, — ответила она. — Для человека, которого вырвали из крепкого сна, он был достаточно сговорчив. Обещал поискать данные о судне, которое ты назвал.

— Если кто-то и знает суда, то Сент-Джулиан Перлмуттер.

— По телефону у него необычный голос.

— Это мягко сказано. Подожди, сама увидишь.

Питт несколько мгновений молча смотрел на картины за окном. Ему видна была река Потомак: Лорен проехала на север вдоль Мемориального парка Джорджа Вашингтона и свернула через мост Фрэнсиса Скотта Кея в Джорджтаун.

Питт не любил Джорджтаун. „Город-подделка“ называл он его. Тусклые кирпичные дома словно построены по одному проекту. Лорен свернула на улицу Н. Обочины уставлены машинами, мусор в кюветах, кусты вдоль тротуаров подстрижены, и тем не менее эти четыре квартала, пожалуй, самая дорогая недвижимость в округе. Маленькие дома, думал Питт, заполненные разбухшим эго от чрезмерного внешнего лоска.

Лорен втиснулась на свободное место и выключила зажигание. Они заперли машину и прошли мимо двух увитых диким виноградом домов к каретному сараю в глубине. Питт не успел взять в руки бронзовый молоток в форме старинного якоря, как дверь распахнул гигант, который наверняка весил не менее четырехсот фунтов. Небесно-голубые глаза моргали, а багровое лицо почти полностью закрывал густой лес седых волос и бороды. Если не считать маленького носа луковкой, человек напоминал опустившегося Санта Клауса.

— Дирк, — прогудел великан. — Где ты прятался?

Сент-Джулиан Перлмуттер был в пурпурной шелковой пижаме, с наброшенной сверху красно-золотой кашемировой шалью. Могучими руками он обнял Питта и в медвежьем объятии без малейшего напряжения перенес через порог. Лорен удивленно распахнула глаза. Она никогда не встречалась с Перлмуттером и не была готова к такому.

— Если ты меня поцелуешь, Джулиан, — строго сказал Питт, — я пну тебя в пах.

Перлмуттер гулко расхохотался и выпустил 180 фунтов Питта.

— Заходи, заходи. Я приготовил завтрак. После твоих путешествий ты наверняка умираешь с голоду.

Питт представил Лорен. Перлмуттер картинно поцеловал ей руку и провел их в гибрид гостиной, спальни и кабинета. Все стены от пола до потолка покрывали полки, уставленные тысячами книг. Книги лежали и на столе, и на стульях. Они были уложены даже в нише на огромной кровати с колышущимся водяным матрацем.

Специалисты признавали Перлмуттера обладателем лучшего собрания книг об исторических кораблях. Не менее двадцати морских музеев постоянно оспаривали право получить эту коллекцию, когда излишек веса сведет Перлмуттера в могилу.

Он пригласил Питта и Лорен за стол, уставленный изящным серебром и фарфором с эмблемой французской трансатлантической линии.

— Как красиво! — восхищенно сказала Лорен.

— Со знаменитого французского лайнера „Нормандия“, — объяснил Перлмуттер. — Я отыскал это на складе, где все лежало, после того как корабль сгорел в нью-йоркском порту.

Он угостил их немецким завтраком, начавшимся со шнапса с тонко нарезанной вестфальской ветчиной, приправленной маринованными огурчиками, и с хлебом из непросеянной ржаной муки. Гарниром служили картофельные клецки с подливкой из чернослива.

— Как вкусно, — сказала Лорен. — Люблю съесть что-нибудь помимо яичницы с беконом — для разнообразия.

— Я поклонник немецкой кухни, — рассмеялся Перлмуттер, похлопав себя по массивному животу. — Гораздо питательней французской; французская кухня — всего лишь искусно приготовленные отбросы.

— Нашел что-нибудь о „Сан-Марино“ и „Пайлоттауне“? — спросил Питт, уводя разговор к интересующей его теме.

— Кстати да, нашел. — Перлмуттер убрал от стола свое массивное туловище и вскоре вернулся с большим пыльным альбомом кораблей „Либерти“. Надел очки для чтения и раскрыл заложенную страницу.

— Вот. „Сан-Марино“, спущен на воду в июле 1943 года „Судостроительной корпорацией „Джорджия“. Корпус номер 2356, классификация — перевозчик грузов. До конца войны ходил в атлантических конвоях. Поврежден торпедой с U-573. Своим ходом добрался до Ливерпуля и был отремонтирован. После войны продан „Бристольской судоходной компании“ из Бристоля, Великобритания. Продан в 1956 году „Судоходной компании „Манкс“ из Нью-Йорка, панамский регистр. Исчез вместе со всем экипажем в северной части Тихого океана в 1966 году.

— Тут ему и конец.

— Может, да, а может, нет, — сказал Перлмуттер. — Есть постскриптум. Я нашел этот отчет в другом источнике. Примерно через три года после исчезновения „Сан-Марино“ мистер Родни Дьюхерст, морской страховщик, представитель компании Ллойда в Сингапуре, заметил в гавани судно, показавшееся ему знакомым. На судне были гики необычной конструкции; такие он раньше видел только на судах серии „Либерти“. Он сумел подняться на борт и после короткого осмотра учуял мошенничество. К несчастью, был выходной; ему потребовалось несколько часов, чтобы известить администрацию порта и уговорить ее арестовать судно в порту и подвергнуть дальнейшему осмотру. Но к тому времени как он вернулся в порт, судно давно уже ушло в море. Проверка записей показала, что судно корейского регистра, называется „Бель Часс“ и принадлежит торговой компании „Сосан“ из Инчона. Дьюхерст по телеграфу известил портовую полицию Сиэтла, но „Бель Часс“ туда не пришел.

вернуться

11

Яков (Жак) Савчик — французский дизайнер украинского происхождения, основатель и владелец известного в первой половине XX в. ателье по производству кузовов для легковых автомобилей.