— А это вы где раздобыли? — спросил Сандекер, указывая на фотографию.

— У одного друга из министерства внутренних дел. Один из их геологических исследовательских спутников, пролетая на высоте в 590 миль, сфотографировал Чесапикский залив и впадающие в него реки. Время — 4:40, утро после исчезновения яхты. Если посмотрите в линзу на эту часть Потомака, то увидите, что единственная яхта на реке ниже Маунт-Вернона проходит в миле от этого причала.

Сандекер вгляделся в белую точку на снимке. Изображение было невероятно четкое. Он разглядел все предметы на палубе и фигуры двух человек. И посмотрел Пипу в глаза.

— Невозможно доказать, что это та яхта, которую мы ищем.

— Не держите меня за дурачка, адмирал. Это президентская яхта „Орел“.

— Не могу сказать больше, чем уже сказал, — негромко заметил Сандекер.

Питт небрежно пожал плечами и промолчал.

— Так где она, по-вашему?

Взгляд зеленых глаз Питта стал проницательнее. Он хитро взглянул на Сандекера и взял измерительный циркуль.

— Я ознакомился со спецификациями „Орла“. Максимальная скорость четырнадцать узлов. Снимок из космоса сделан в четыре сорок. До наступления дня оставалось полтора часа. Похитители не могли рисковать тем, что их увидят, и потому затопили яхту под покровом темноты. Учитывая все эти обстоятельства, яхта до восхода солнца могла пройти только двадцать одну милю.

— Все равно очень много воды.

— Думаю, можно еще срезать.

— Оставаясь в фарватере?

— Да, сэр, на глубокой воде. Если бы мероприятием руководил я, затопил бы яхту на глубине, чтобы ее не скоро нашли.

— Какова средняя глубина в районе поисков?

— От тридцати до сорока футов.

— Мало.

— Верно, но согласно отметкам глубины на навигационных картах есть несколько провалов глубиной больше ста футов.

Сандекер помолчал и поглядел в окно рубки. По палубе прошел Эл Джордино, неся на бычьих плечах баллоны для ныряния. Адмирал повернулся к Питту и задумчиво посмотрел на него.

— Если найдете яхту, не входите в нее, — холодно сказал он. — Наша работа — найти яхту и идентифицировать ее, больше ничего.

— А что там такого, что нам нельзя видеть?

— Не спрашивайте.

Питт сухо улыбнулся.

— Хорошая шутка. Но я любопытен.

— Да уж не до шуток, — хмыкнул Сандекер. — Что, по-вашему, там на яхте?

— Я бы скорее спросил — кто?

— Какая разница? — осторожно спросил Сандекер. — Скорее всего, она пуста.

— Обманываете, адмирал. Я в этом уверен. Ну, хорошо, найдем мы яхту. Что дальше?

— Делом займется ФБР.

— А мы пошабашим — и в сторонку.

— Так нам приказано.

— Я бы сказал: к черту их.

— Кого их?

— Тех, кто играет в такие тайные игры.

— Поверьте мне, дело совсем не пустяк.

Лицо Питта стало суровым.

— Об этом будем судить, когда найдем яхту.

— Поверьте на слово, — сказал Сандекер, — вам не понравится то, что может быть на яхте.

Не успел он договорить, как понял, что взмахнул флагом перед самцом слона. Когда Питт спустится под поверхность, никакие приказы его не удержат.

Шесть часов спустя и двенадцатью милями ниже по реке на экране сонара Клайна с высокой разрешающей способностью появилась цель номер семнадцать. Она лежала на глубине 109 футов между мысами Персиммон и Матиас прямо напротив ручья Попс, на две мили выше моста через Потомак.

— Размеры? — спросил Питт у оператора сонара.

— Примерно тридцать семь метров в длину и семь в ширину.

— А мы что ищем? — спросил Джордино.

— Общая длина „Орла“ сто десять футов, ширина двадцать футов, — ответил Питт.

— Подходит, — заметил Джордино, мысленно переводя футы в метры.

— Думаю, мы ее нашли, — сказал Питт, разглядывая на экране сонара очертания судна. — Давайте пройдем еще раз — в двадцати метрах справа — и сбросим буй.

Сандекер — он стоял на корме, глядя на кабель сенсора, — просунул голову в рубку.

— Нашли что-нибудь?

Питт кивнул.

— Надежный контакт.

— Проверите?

— После того как сбросим буй, мы с Элом сходим взглянуть.

Сандекер взглянул на многое повидавшую палубу и ничего не сказал. Потом вернулся на корму и помог Джордино прикрепить пятидесятифунтовое свинцовое грузило к бую, стоявшему у поручня „Хоки Джамоки“.

Питт взял руль и развернул судно. Когда на экране снова появилась цель, он крикнул:

— Давайте!

Судно замедлило ход, буй выбросили за борт. Один из механиков прошел на корму и бросил якорь. „Хоки Джамоки“ еще немного еще продвинулся и остановился кормой вниз по течению.

— Жаль, что вы не прихватили подводную видеокамеру, — сказал Сандекер, помогая Питту надеть костюм для подводных работ. — Сэкономили бы время.

— Какая камера, — ответил Питт. — Там внизу видимость измеряется дюймами.

— Скорость течения примерно два узла, — определил Сандекер.

— Когда будем подниматься на поверхность, оно отнесет нас за корму. Лучше привязать к бую трос, ярдов сто длиной, чтобы нас вытащили.

Джордино надел пояс с грузом и озорно улыбнулся.

— Я готов.

Сандекер схватил Питта за плечо.

— Не забудьте, что я сказал. Не входите.

— Постараюсь не смотреть слишком внимательно, — ответил Питт.

И прежде чем адмирал успел открыть рот, Питт надел маску и опрокинулся в реку.

Вода сомкнулась над ним, солнце превратилось в зеленовато-оранжевое пятно. Течение потащило Питта, и ему пришлось плыть по диагонали, пока он не отыскал буй. Схватившись за трос, он посмотрел вниз. Меньше чем через три фута нейлоновый шнур исчезал из виду.

Пользуясь тросом как проводником и опорой, Питт начал погружаться в Потомак. Мимо его лица проплывали веточки и крошечные куски ила. Он включил фонарь, но тусклый свет увеличил видимость всего на несколько дюймов. Питт остановился и поработал челюстями, выравнивая давление в ушах.

По мере погружения загрязненность увеличивалась. Потом неожиданно — он словно прошел через дверь — температура воды упала на десять градусов, а видимость возросла до десяти футов. Холодный слой действовал как подушка, отталкивая проходящее выше теплое течение. Появилось дно, и Питт увидел справа от себя очертания судна. Он повернулся и сделал знак Джордино. Тот утвердительно кивнул.

Словно вырастая из тумана, медленно проступили очертания надстройки „Орла“. Яхта лежала, как мертвое животное, в призрачной тишине и жидком полумраке.

Питт проплыл вдоль одного борта, Джордино — вдоль другого. Яхта стояла вертикально, без малейшего крена. Если не считать легкой поросли водорослей на белой краске, выглядела она так же безупречно, как на поверхности.

Встретились у кормы, и Питт написал на своей доске для сообщений: „Есть повреждения?“

В ответ Джордино написал: „Никаких“. Потом они медленно поднялись на палубу, мимо темных окон гостиной и еще выше — на мостик. Ничто там не говорило о смерти и трагедии. Посветили через окна в темное нутро рубки, но увидели абсолютную пустоту. Питт заметил, что стрелка машинного телеграфа застыла на надписи „Стоп машина“.

Он помедлил, потом написал на своей доске: „Я вхожу“.

Глаза Джордино под маской блеснули, и он написал: „Я с тобой“.

По привычке они проверили друг у друга оборудование. У них оставалось еще двенадцать минут. Питт попробовал толкнуть дверь рубки. Сердце у него сжалось. Даже рядом с Джордино предчувствия угнетали. Ручка повернулась, дверь открылась. Сделав глубокий вдох, Питт проплыл внутрь.

В луче фонаря тускло блестела медь. Питта сразу удивила пустота помещения. В нем ничего не было.

На полу никаких предметов. Он сразу вспомнил „Пайлоттаун“.

Не найдя ничего интересного, они спустились по лестнице в жилую зону. В тусклом свете помещение как будто уходило в вечность. Повсюду та же странная пустота. Джордино направил луч наверх. Балки и потолок красного дерева казались голыми. И тут Питт понял, что не так. Потолок должны были скрывать всплывшие предметы. С корабля сняли все, что могло подняться и уплыть к берегу.