Из этих строк следует:

Что «переводчик» имел в своем распоряжении, правда на короткое время, таинственную книгу «Протоколов», откуда он сделал выписки, и что этот «переводчик» точно знает, что разоблачаемых им «сионских представителей» не следует смешивать с представителями сионистского движения.

Помимо комментариев «переводчика», «Знамя», печатая «Протоколы», предпослало им редакционное предисловие. В этом предисловии заслуживают внимания два момента.

1. Прежде всего редакция настоятельно подчеркивает, что она не осведомлена о происхождении «Протоколов».

«Нам прислана, – пишет она, – рукопись, являющаяся переводом протоколов заседаний всемирного союза франмасонов и сионских мудрецов. Таково заглавие, данное рукописи переводчиком. Как, где, каким образом могли быть списаны протоколы этих заседаний во Франции, кто именно списал их, мы не знаем, но безусловно убеждены в их подлинности» («Знамя» от 28 августа 1903 г.).

Весь вопрос о происхождении «Протоколов», таким образом, перенесен целиком в плоскость доверия, причем требуется доверие совершенно слепое к людям, которых сама редакция не знает.

2. Слабости этой позиции не может не чувствовать сама редакция, а потому при всем своем «убеждении» в подлинности «Протоколов» она заготовляет на всякий случай запасную оборонительную линию:

«Если даже допустить, – пишет она, – что Протоколы, апокрифичны, то и в этом случае они представляют исключительный интерес и огромное значение: несмотря на не совсем удачный и местами туманный перевод, они, очевидно, написаны очень умным человеком, не только хорошо знакомым с еврейским вопросом, но и глубоким наблюдателем, сумевшим в современном движении и завоевательной политике евреев уловить основания программы, которую они так неуклонно проводят в жизнь, стремясь завладеть миром и создать сверхправительство» («Знамя» от 28 августа 1903 г.).

Т.е. редакция, печатая «Протоколы», заявляет о них: если они и подлог, то во всяком случае хорошо сделаны.

Брошюра «Корень наших бедствий» перепечатывает комментарии переводчика, но не редакционное предисловие: штаб войск гвардии, распространяя эту брошюру, не собирался сеять у читателей сомнения в ее подлинности.

Бутми, переиздавая текст «Знамени», дополнил его «предисловием», особой «Справкой об иудеях и заключительным словом», а также перепечаткой известной «Речи раввина к еврейскому народу».

В этом издании прежде всего интересно то обстоятельство, что в нем впервые появляется дата перевода, которой нет ни в «Знамени», ни в брошюре «Корень наших бедствий», текстами кот. пользовался Бутми. Нет ее также ни у Нилуса, ни в литографированном издании. Эта дата в издании Бутми повторена два раза. Прежде всего в конце текста «Протоколов» у него стоит пометка: «Перевод с французского. 1901 г. Декабря 9-го».

Далее ее повторяет Бутми и в своем предисловии: «Протоколы эти, как тайные, были добыты с большим трудом, в отрывочном виде и переведены на русский язык 9 декабря 1901 г. Почти и (?) невозможностью вторично добраться до тайных хранилищ, где они запрятаны, а потому они не могут быть подкреплены точными указаниями места, дня, месяца и года, где и когда они составлены».

С другой стороны, перепечатав полностью оговорку переводчика о несмешивании «сионских деятелей» с «сионистскими», Бутми от себя в «заключительном слове» решительно оспаривает эту оговорку.

«Переводчик, – пишет он, – напрасно в примечании своем просит не смешивать сионских мудрецов с представителями сионистского движения, т. е. сионизма, основанного доктором Герцлем в 1896 г. Сионизм Герцля примкнул к масонству в 1900 г., распространился по России и стал главным орудием в деле распространения внутренней смуты, терзающей теперь нашу Родину и разоряющей весь русский народ согласно плану сионских мудрецов» (Бутми «Враги рода человеческого», изд. 2, Птб., 1906 г., стр. 87).

Это место заключительного слова Бутми имеет большое значение, так как он был первым, кто стал утверждать тождество «сионских мудрецов» с сионистами: до него все издатели «Протоколов» (и Нилус в том числе) или не касались этого вопроса, или прямо это тождество оспаривали.

До сих пор, как мы видели, издатели «Протоколов» в вопросе о происхождении последних не дают никаких конкретных указаний, которые давали бы возможность поймать какую бы то ни было нить для дальнейшего расследования. Единственным издателем «Протоколов», в комментариях которого имеется нечто похожее на подобные конкретные указания, был С. А. Нилус. В его издании вопрос о происхождении «Протоколов» трактуется в двух местах – в заключительных замечаниях после текста «Протоколов» и в своем вступительном очерке.

Заключительные замечания в издании Нилуса являются не чем иным, как несколько измененными примечаниями «переводчика» из газеты

«Знамя». По вопросу о происхождении «Протоколов» изменений два: прежде всего у Нилуса нет оговорки «переводчика» о сионистах. Вопроса о взаимоотношениях между сионистами и «сионскими мудрецами» Нилус в первых двух изданиях Протоколов (т. е. в 1905 и в 1911 гг.) совершенно не касается.

Далее, то место примечаний «переводчика», где говорилось, что выписки из книги «Протоколов» делал он сам, в издании Нилуса заменено другим: «Эти протоколы были тайно извлечены (или похищены) из целой книги протоколов. Все это и добыто моим корреспондентом из тайных хранилищ Сионской Главной Канцелярии, находящейся ныне на французской территории» («Великое в малом», 1905 г., стр. 394).

«Переводчика», который в газете «Знамя» выступал в качестве, так сказать, самостоятельного предпринимателя, Нилус превратил в своего «корреспондента».

В этой редакции заключительные замечания перепечатаны Нилусом и в издании 1911 г. Совершенно иначе они средактированы в издании 1917 г., к которому мы вернемся ниже.

Более интересны указания, даваемые Нилусом в его вступительном очерке. В издании 1905 г. он писал:

«Нам удалось получить в свое распоряжение от одного близкого нам человека, ныне уже почившего, рукопись, в которой с необыкновенной отчетливостью и ясностью изображены ход и развитие всемирной роковой тайны, имеющей привести отступнический мир к неизбежной для него развязке. Дана нам была эта рукопись года четыре тому назад (в 1901 г.) с удостоверением, что она представляет собой точную копию-перевод с подлинных документов, выкраденных женщиной у одного из влиятельнейших и наиболее посвященных руководителей франкмасонства, после одного из тайных заседаний посвященных во Франции, этом современном гнезде франкмасонского заговора» (стр. 321—322).

В этих строках заслуживают быть отмеченными целый ряд мест:

• Прежде всего из них мы узнаем, что Нилус получил не французский текст выписок, а только «копию-перевод».

• Затем мы узнаем, что «близкий» Нилусу человек, передавший ему эту «копию-перевод», к моменту издания уже умер.

• Далее здесь впервые говорится, что похищение протоколов совершено женщиной; об этой таинственной женщине, игравшей огромную роль в истории «Протоколов», нам еще придется много говорить в дальнейшем.

• Похищение это было совершено ею у «одного из влиятельнейших и наиболее посвященных руководителей франкмасонства».

• Похищение совершено после заседания «посвященных», которое происходило во Франции.

Наконец, следует обратить внимание и на то отличие в начертании слов «франкмасоны», которое существует между «Нилусом», с одной стороны, и газетой «Знамя» и брошюрой «Корень наших бедствий», с другой: в то время как последние пишут «франмасоны», у Нилуса стоит «франкмасоны».

В издании 1911 г. к строкам о близком человеке, от которого Нилус получил «копию-перевод» «Протоколов», сделана сноска:

Тайна этого лица раскрывается только в издании 1917 г. Издание 1917 г. сильно изменено, и притом в тех обоих местах, где речь идет о происхождении «Протоколов», т. е. в заключительных замечаниях и в вводном очерке.