Первая удача в этом охотничьем сезоне несколько смягчила команду Горзвала. Они кивали пассажирам, даже иногда улыбались, а свою работу выполняли почти радостно. Угрюмое молчание сменилось смехом, шутками и песнями.
Валентин и Карабелла услышали певцов — это была группа моряков, заливавших в бочки ворвань,— и направились к корме корабля. Карабелла быстро подхватила несложную веселую мелодию и стала тихо наигрывать ее на своей маленькой арфе.
— Смотри-ка,— сказала Карабелла,— вон Залзан Кавол. Валентин обернулся. Действительно, у поручней, сложив все руки, стоял хмурый скандар.
— Похоже, песня ему не нравится. Что это с ним?
Валентин со смехом зааплодировал. Залзан Кавол, полный негодования, немедленно подошел к нему.
— Мой лорд,— воскликнул он,— как ты терпишь такое непочтительное…
— Не называй меня так во всеуслышание. А что туг непочтительного? О чем ты говоришь?
— Неуважение к страшной трагедии! Неуважение к покойному короналю! Неуважение к…
— Залзан Кавол! — мягко остановил его Валентин.— С каких это пор ты стал поборником приличий?
— Я знаю, что правильно и что неправильно, мой лорд. Насмехаться над смертью лорда Малибора — это…
— Полегче, дружище! — Валентин положил руку на локоть скандара.— Лорд Малибор давно умер, и ему все равно, с почтением или нет относятся к его персоне. А я с удовольствием послушал песню. Если я не оскорблен, почему же это так задело тебя?
Но Залзан Кавол продолжал ворчать:
— Позволь мне сказать, мой лорд, ты еще не вполне усвоил порядок вещей. На твоем месте я запретил бы этим рыбакам петь такое в твоем присутствии.
— В моем присутствии? — Валентин широко улыбнулся.— А какое им дело до моего присутствия? Я всего лишь пассажир, которого едва терпят. Если бы я высказал что-либо подобное, меня тут же выкинули бы за борт, и я тоже стал бы добычей дракона. Подумай об этом, Залзан Кавол! И успокойся, друг. Глупая матросская песня, только и всего.
— Все-таки…— прошептал Залзан Кавол и отошел в сторону.
— Он все принимает всерьез,— Карабелла засмеялась.
Валентин начал негромко насвистывать, а затем напевать:
— Да, вот что,— обратился Валентин к Карабелле.— Милая, окажи мне услугу: когда моряки закончат работу, отведи в сторону одного — вон хоть того, рыжебородого, я думаю, у него хороший бас — и разучи с ним эту песню. А потом ты научишь меня. Может, Залзан Кавол улыбнется, если я сам запою ее? Давай-ка…
Прошла неделя, прежде чем они снова увидели драконов. За это время песенку выучили не только Валентин и Карабелла, но и Лизамон Халтин, которая с удовольствием распевала ее своим хриплым баритоном. Но Залзан Кавол по-прежнему хмурился и недовольно фыркал, как только слышал ее.
Второе стадо драконов было гораздо больше первого, и Горзвал разрешил взять примерно две дюжины маленьких, одного среднего и одного большого, по крайней мере в сто тридцать футов. Так что следующие несколько дней все были по горло загружены работой. Палуба стала пурпурной от драконьей крови, а кости и крылья лежали по всему кораблю, пока команда рассортировывала их по размерам и оттаскивала вниз. На капитанский стол подали деликатесы из самых таинственных внутренних частей дракона, и Горзвал выставил бочонки отличного вина, чего совсем никак нельзя было ожидать от капитана, находившегося на грани банкротства.
— Пилиплокское золотое,— пояснил он, наливая щедрой рукой.— Я хранил это вино для какого-нибудь особого случая, а сейчас, без сомнения, он и есть. Вы принесли мне большую удачу.
— Твои товарищи-капитаны не обрадуются, услышав это,— ответил Валентин.— Мы легко могли бы отправиться с ними, знай они, что мы приносим удачу.
— Их потеря — наш выигрыш. За ваше паломничество, друзья! — воскликнул капитан-скандар.
Теперь они шли в более спокойных водах глубокого зеленого оттенка. Здесь, вблизи тропиков, жаркий ветер с Сувраэля затих и подул более приятный, более влажный — с юго-запада, с далекого полуострова Стойензар на Алханроэле. Вода стала изумрудно-зеленого цвета, появилось множество морских птиц, под самой поверхностью воды мелькали ярко окрашенные рыбы — пища драконов. Архипелаг Родамаунт был уже недалеко. Горзвал предполагал закончить лов здесь: «Брангалин» мог вместить еще несколько больших драконов, пару средних и штук сорок маленьких. Затем капитан высадит пассажиров и вернется в Пилиплок, где продаст добычу.
— Драконы! — закричал дозорный.
Это было громаднейшее стадо, в несколько сотен драконов. Повсюду из воды высовывались горбатые спины. Два дня «Брангалин» шел среди них и поработал на славу. На горизонте виднелись другие корабли, но они держались в отдалении, ибо правила запрещали вторгаться на чужую промысловую территорию.
Горзвал прямо сиял от счастья, что плавание оказалось столь успешным. Он сам часто ходил с командой лодочников, и Валентину это казалось необычным. А однажды Горзвал даже отправился на верхнюю палубу, чтобы выстрелить гарпуном. Корабль под грузом драконьего мяса осел ниже ватерлинии.
