— На мне?

Приблизившись почти вплотную, Коршун коснулся моего виска, и тут уж я вспомнила, что на мне художества фрейлины, и в полумраке тёмную подсохшую жижу вполне можно принять за капли крови.

Он обо мне заботится? Спасибо, не надо.

Ни заботы, ни нежностей, ни привязанностей!

— Это у меня маска. Для лица. Увлажняющая… — Дёрнула головой, избавляясь от прикосновения, от которого мурашки побежали по телу, и обхватила себя за плечи.

Взгляд тенебрийца тут же переместился ниже, к моим верхним восьмидесяти, кокетливо подчёркнутым кружевами и тончайшей тканью.

Неловко-то ка-а-ак…

— Сейчас… — Ярнефельт стащил с себя мундир, набросив его мне на плечи.

Почувствовав на себе взгляд Фенеллы, полный обиды и ревности, выразительно посмотрела на Коршуна, и он, поняв без слов, что вторая дэйя осталась без внимания, пошёл к креслу за пеньюаром.

— Ты закончил? — мрачно и ледяно (уж слишком ледяно) поинтересовался претёмный владыка, когда и вторая его невеста прикрылась.

Судя по выражению лица Саварда, забота побратима его не слишком впечатлила, а скорее, оставила в мыслях неприятный осадок.

— Я всё ещё жду ответа, дэйи. Что. Здесь. Случилось?

— Я-а-а… — неуверенно начала Фенелла, откровенно тушуясь под взглядом жениха.

Что же касается меня, то я была не готова вот так сходу признать, что гуляю по чужим снам. Или ухожу в астрал, или Пьяный его знает что ещё вытворяю под воздействием хвостиков да травок.

— Я прибежала на крик. Точно так же, как, полагаю, и вы. — Поплотнее запахнула мундир на груди под хищным, всё ещё вымораживающим взглядом Саварда.

Такой жених мне откровенно не нравился, несмотря на всю его красоту, магию и мужское обаяние.

— Долго не могла уснуть, а тут услышала крик. Испугалась, побежала… — Я замолчала и покосилась на принцессу, давая понять, что теперь её очередь выступать.

— А мне… мне приснился кошмар. Жуткий, невозможно реальный… Казалось, всё происходит на самом деле. — Фенелла вздрогнула, и по её щекам одна за другой покатились слёзы. — Повсюду были змеи, они пытались меня задушить, ужалить, подобраться ближе! Я уже готова была… выпрыгнуть из окна, когда… — Её высочество прерывисто вздохнула. — Ощутила чьё-то присутствие, как будто кто-то был рядом и пытался удержать меня от отчаянного шага. Потом вдруг поняла, что змеи ненастоящие и начала давить их. А потом… прибежала Дамия.

Ярнефельт с его величеством переглянулись, и я поспешила перевести взгляд на витой подсвечник, сделав вид, что увлечённо считаю кованые загогулины. Одна, вторая, третья…

— Сейчас же пришлю к вам лекаря, — сказал Савард, обращаясь к Фенелле. — А вам, дэйя Дамия… — в упор посмотрел на меня.

— А мне лекаря не надо, — поспешно заверила я. — Говорю же, это просто увлажняющая маска. Для поддержания красоты и юности.

Улыбнувшись, максимально беззаботно и очаровательно, я опустилась в коротком реверансе и спросила, могу ли быть свободна. Заметила, как Ивар было ринулся ко мне, но его остановил Савард.

— Вас проводит стража. Где, к слову, ваш личный охранник?

И почему все мужики в этом месте недолюбливают мою Улю-Эвельера? Ну хоть лучшая половина Агатовых чертогов от него-неё в восторге…

— Ему ведь тоже иногда отдыхать надо. Доброй ночи, ваше темнейшество. Ваши тёмности… — попрощалась я кивком головы и с Коршунами.

Правитель что-то шепнул одному из ринувшихся за мной стражнику, а Ярнефельт проводил меня взглядом.

Только оказавшись за дверями спальни, я позволила себе выдохнуть. Добравшись до кровати, рухнула на одеяло, и ко мне тут же принялась ластиться моя ласковая собачка.

— Интересно, если мне приснится несколько дюжин тявкающих мопсов, я тоже решусь на какую-нибудь глупость? — пробормотала, поглаживая малыша.

— Куда ты умчалась? — Абель подкралась бесшумно, заставив вздрогнуть.

Брр… Думала, она уже ушла.

— К Фенелле.

И я рассказала о своих гуляньях по астралу и чужом кошмаре. Фрейлина слушала, не перебивая. Лишь когда я умолкла, произнесла:

— Насколько мне известно, у Дамии не было никаких магических даров.

— Возможно, этот дар мой…

Если верить бабе Клаве, то я девушка с сюрпризом, а после всего, что со мной в последнее время случилось, не верить ей было сложно.

Ещё бы понять, что это за сила и за какие такие грехи я её получила.

Утром обсуждение странных ночных происшествий продолжилось, только теперь к нам присоединилась ещё и Ульяна. Подруга явилась спозаранку, сетуя на то, что её подняли по приказу некоего пернатого — не будем показывать пальцем и озвучивать имена, и так прекрасно ясно, кому в этом замке не давал покоя уроженец Бризантии.

— Представляете, что он велел мне передать? — не успев оказаться в спальне, принялась жаловаться Ульяна. — Сказал, что я бесполезный к тебе придаток, годный только на то, чтобы жрать да спать. А я разве виновата, что мне постоянно есть хочется?! Я же теперь мужчина, — закончила она чуть слышно и расстроено взмахнула густыми ресницами.

Повезло Эвельеру с внешностью. И с телом.

Интересно, как он там в новом, так сказать, оформлении?

Я тут же приказала себе не думать о болезненном и неприятном, потому что в голову начинало лезть всякое. Как эта сладкая парочка с нашими телами обращается? Что вытворяет? Как там Димка, да и вообще все наши…

Позволив себе минутку слабости и ностальгии, собралась с духом и протянула Ульяне булочку. Пришлось звать Айю и просить принести нам чего-нибудь вкусненького. Завтрак с невестами ещё нескоро, а мне надо кормить подругу. И самой подкрепиться. Из-за ночных потрясений есть хотелось неимоверно.

Пока Зефирка ныряла мордочкой в миску, а Велик неторопливо что-то выклёвывал из кормушки, я рассказала Ульяне, понуро жующей сладкую сдобу, об успешно пройденной проверке наркотической жижей и о своём астральном променаде.

— И это ещё не всё. На корабле мне тоже кошмар снился. Про похороны жены матроса, который утопился. Помните?

Добавив себе в чашку чая, Ульяна сказала:

— Получается, ты у нас что-то вроде медиума…

— Не то. Призраков ведь не вижу. Но кажется, могу пробираться в чужие сны.

— Как эти ваши… — Ульяна перевела взгляд на Абель, задумчиво щёлкнув пальцами. — Ну как их там?

— Пьющие, — подсказала фрейлина.

— Они! — довольно причмокнула губами Уля.

— Спасибо, что сравнила меня с местными чертями, — состроила я кислую мину.

— Ну это я ведь просто рассуждаю!

«Ты точно не Пьющий, но дар у тебя интересный, — отвлекся от кормушки Велик. — Редкий. Раньше подобных тебе было немало, но когда из мира начала уходить магия…»

— И как же звали таких, как я?

Ульяна с Абель притихли, правильно поняв, что я разговариваю с иргилом.

«А что мне за это будет?» — не растерялся он.

— Торгуешься?

«Пытаюсь понять, выгодно ли мне продолжать».

— Ну, чего хочешь? — борясь с желанием швырнуть в шантажиста булочкой, спросила я.

Долго ворон не думал, тут же озвучил просьбу, прозвучавшую скорее как приказ:

«А дай-ка ты мне, девонька, во-о-он то колечко. Смотрю на него и глаз радуется. Потешь своего узника бесправного подарочком».

Артист и вымогатель.

На туалетном столико лежало лишь одно колечко — крупный рубин в оправе из ажурного серебра. Зажимать украшение я не стала, у Дамии их было море. Почему бы не подарить одно ворону? Сунула в клетку сверкнувшее в солнечных лучах колечко и потребовала:

— Выкладывай.

Сцапав украшение, Велик спрятал его в одной из кормушек, после чего соизволил ответить:

«Таких, как ты, Саша, называют Сновидцами, но дар у всех разный. Некоторые, самые слабые, которых можно встретить и по сей день, способны видеть вещие сны, а скорее лишь отголоски того, что уже произошло или должно произойти. Другие, более сильные, о которых уже давно ничего не слышали, но не исключено, что они всё же существуют, способны проникать в чужие сны, заглядывать в глубины подсознания. А были и такие, кто умел сны создавать — наполнять разум картинами счастья или погружать в пучину кошмаров. От таких колдунов предпочитали избавляться — уж больно их сила походила на ту, коей владели злые духи. Поэтому, Саша, лучше о своих талантах помалкивай».