Да! Чуть не забыл! У меня же завтра заканчивается срок проживания в служебной гостинице. И когда мне все успеть-то?

— Ну что же, — вырвал меня из собственных мыслей голос полковника, — ваша группа, штабс-ротмистр, не безнадежна, — это уже Пантелееву. — Окольникова передавайте подполковнику Тузникову, а остальные на время курсов остаются в вашем ведении.

— Есть! — прищелкнул каблуками наш куратор.

После чего скомандовал встать. Дождавшись, когда все встали из-за парт, он приказал следовать за ним и покинул класс первым. Комиссия в это время тихо обменивалась впечатлением о нас между собой.

Оказавшись в коридоре, я догнал Пантелеева и, состроив слегка придурковатую рожу тупого служаки, спросил.

— Господин штабс-ротмистр, не подскажете, который час?

— Перегрелся что ли? — посмотрел он на меня недоуменно.

Но я просто не знал, как лучше к нему обратиться. С одной стороны, он меня раньше знал и хоть как-то повторять характер прошлого Григория не хотелось. Пока Пантелеев ведет себя корректно, но если подумает, что я все тот же Григорий Бологовский, то судя по его первой реакции, может начать вставлять палки в колеса. С другой стороны, если просто спрошу время, он может отказаться ответить. Скажет, что это не важно, потому что нас ждет... что-нибудь. Наверняка ведь у него есть какой-то план на нас. Хотя бы ознакомить с расписанием занятий или еще что. А если я уже опаздываю на встречу с Воронцовой? Я ведь об этом даже не узнаю, пока время не будет безвозвратно упущено! Короче, я решил выбить нашего куратора из колеи и таким образом узнать ответ на свой вопрос. И первое мне похоже удалось.

— Никак нет! Хочу узнать, когда время обеда.

Покрутив в недоумении шеей, Пантелеев все же достал из кармана часы-луковицу и посмотрел на них.

— Полвторого. И впрямь, пообедать стоит, — кивнул он и посмотрел на нас. — Объявляю обеденный перерыв. Подходите ко мне в кабинет к трем часам.

Черт! А я в это время должен уже с Воронцовой встретиться возле Хитровки. И что делать?

Остальные члены нашей группы тут же поспешили на выход, а я чуть придержал шаг, чтобы остаться наедине с Пантелеевым. Для того это не осталось незамеченным. Он тоже придержал шаг и как только последний из курсантов скрылся на лестничной площадке, обернулся ко мне.

— Ты о чем-то хотел поговорить?

— Да. У меня встреча назначена на три часа. Важная. Если не явлюсь на нее, может что-то плохое произойти.

— И с кем же ты встречаться собрался?

— С завербованными мной рабочими, — не моргнув глазом, соврал я.

И тут же пожалел об этом. Во время ответа у меня по спине пробежал табун мурашек, на которые я не обратил внимания, но оказалось, что зря.

— Врешь! — констатировал Пантелеев, демонстративно показав мне свою правую ладонь — очевидный намек на примененную магию. — Говори как есть, что у тебя в три часа намечено?

— Встреча с дамой, — хмуро ответил я.

Снова те же чувства, а ладонь у Пантелеева не светится магией. Похоже, это особенность магии разума. Надо будет запомнить. Вот только мне от этого не легче, а как бы наоборот. Лицо Пантелеева стало презрительным, и он через губу процедил:

— Ты ничуть не изменился, хоть и пытаешься показать обратное. Все такой же ловелас и бабник. Чтобы в три часа был у меня в кабинете, иначе я подам ходатайство на твое исключение из рядов службы.

— Вы не поняли меня, Юрий Николаевич, — сцепив зубы, на «вы» обратился я к своему ровеснику и бывшему однокласснику. — Встреча реально важна. Проверьте своей магией мои слова!

— И чем же она важна? — демонстративно активировав магию на своей ладони, свысока посмотрел на меня Пантелеев.

— Одна дворянка желает посмотреть на Хитровку. Я имел неосторожность дать ей согласие показать это место. Это было до того, как я узнал, чем знаменит этот рынок. Встреча назначена около торговых рядов. Если я не приду, то она может решиться на самостоятельный осмотр Хитровки, и к чему это приведет, я даже гадать не хочу.

— Не врешь, — нахмурился Пантелеев. — И что это за дама?

— Госпожа Воронцова. Лидия Сергеевна.

— Слышал о ней, — задумался Юрий. — Интересная дама, своими выходками иной раз всю Москву будоражит. Такая могла пойти на подобную авантюру. Хорошо! — кивнул он мне. — Иди с ней на встречу, но потом предоставишь подробный отчет. Понял?!

— Так точно, — выдавил я из себя.

Подробный отчет пусть и о таком своеобразном, но свидании. Козел!

— Мне бы подъемные получить... — заикнулся я.

— Не раньше, как получишь план занятий и инструктаж, — отрезал Пантелеев. — Это будет в три часа дня, сейчас у меня обед. Так что выберешь?

Я молча козырнул, развернулся и пошел на выход из здания. Все же он меня недолюбливает! Сволочь. Ну ничего, будем решать проблемы по мере их поступления.

Время до встречи, хоть и немного, у меня еще было, и я решил тоже пообедать, чтобы не смущать девушку бурчащим животом. Попробовал сунуться в прачечную, но, как и ожидалось, раньше завтрашнего дня мой костюм не высохнет, хотя его уже и вычистили.

Сразу после обеда поймал извозчика и без проблем доехал до нужного места. На этот раз никто на меня подозрительных взглядов не бросал и сразу после высадки к полиции не бросался. Мундир в этом плане помог лучше любых документов. Хоть какая-то польза от него.

Уточнив у стоящего на перекресте городового время, я стал неторопливо прохаживаться вдоль бульвара, всматриваясь в проходящих мимо дам. Те, если замечали мое внимание, тут же стремились прикрыться веерами, либо отворачивались и в испуге ускоряли шаг.

Лишь минут через десять уже подумав, что меня все же «отшили» и никто не придет, я случайно заметил в толпе бежевое неброское платье. Сначала не обратил на ее обладательницу никакого внимания, но при повторном проходе вдоль перекрестка снова заметил ее, что и привлекло мой взгляд. Осторожно приблизившись, я смог рассмотреть черные локоны, выбивавшиеся из-под шляпки в тон платья, а затем рассмотрел и лицо. Сердце пропустило удар. Это была она. Лидия Воронцова. Бровки чуть нахмурены, взгляд встревоженный и недовольный, но для меня — самый прекрасный на свете! Да что со мной такое?! Встряхнулся, пытаясь прийти в себя. Неужели какая-то магия? Почему именно она на меня так действует? Причем только, когда я ее вижу. Стоит нам расстаться, и мои мысли текут уже спокойнее, и я могу сосредоточиться на других вещах, а сейчас — все вокруг затмевает ее лицо, ее образ, желание подойти, обнять, вдохнуть запах ее духов...

Я еще раз тряхнул головой, и решительно двинулся сквозь толпу к девушке.

— Не меня ждете, милостивейшая сударыня? — подошел я к ней сзади.

Та чуть вздрогнула при звуках моего голоса и резко обернулась. На лице за доли мгновения пронеслось несколько чувств — от узнавания, радости, облегчения... до настороженности при взгляде на мой мундир, недоумения, озарения и...

— Ха-ха-ха!!! — звонко на всю улицу расхохоталась Лидия.

— Со мной что-то не так? — я стал судорожно осматривать свой мундир, не понимая реакции Лидии.

Та смеялась наверное около минуты, чем привлекла внимание всех прохожих. Уже задыхаясь от буквально душащего ее смеха, она стала утирать выступившие слезы, и с укором посмотрела на меня.

— Григорий, если это ваше настоящее имя, ну нельзя же так.

— Что я сделал?

— Я-то думала, почему мне удалось так легко сбежать от сопровождающих папеньки. Даже немножко загордилась собой, а тут вы, — продолжила Воронцова невпопад.

— Да что не так? — стал я медленно закипать.

— Ваша форма. Ведь наша встреча тогда в электрическом театре была не случайной? — пояснила очевидные, как ей казалось, вещи девушка.

— Да, это моя форма. Но я не понимаю ваших речей...

— Вас ведь мой папа приставил ко мне для охраны? — уже в лоб спросила Воронцова.

— Нет. Никогда не видел вашего отца. С чего вы вообще взяли...