Винсенти перелетел трехмильный мост Аннаполис – Чесапик-Бей, обогнул с юга морскую академию США и город Аннаполис и повернул на запад, к Роквиллу. Винсенти видел утопающие в огнях центр космических полетов Годдарда, больницу Уолтера Рида, храм мормонов и морской госпиталь в Бетесде. Пройдя примерно в пяти милях к северу от Бетесды, он услышал:

– “Дьявол ноль три”, вам знакомы специальные маршруты один и четыре, сэр?

– Подтверждаю, “Дьявол ноль три”.

– “Дьявол ноль три”, оттуда, где вы сейчас, направляйтесь к международному аэропорту Атлантик-Сити прямо через перекресток Кэбин-Джон, специальный маршрут № 1, Хейнс-Пойнт, специальный маршрут № 4, ноттингемский всенаправленный курсовой маяк УКВ-диапазона, прямо, на высоте двух тысяч футов, не залетайте за обсерваторию, Капитолий или арлингтонское национальное кладбище, держите скорость на уровне двухсот узлов, сообщите, когда пройдете мост Уилсона.

– Ноль три, все записал, спасибо. – Винсенти сбавил скорость и поблагодарил свою счастливую звезду. Спецмаршруты № 1 и № 4 – это маршруты вертолетов, которые обычно идут вдоль Потомака. Ему предстояло короткое, но весьма зрелищное путешествие.

Оно и впрямь вышло зрелищным. Начав с военно-морской исследовательской лаборатории Тейлора, он полетел над Потомаком на юг, и перед ним во всей своей красе полыхали залитые огнями просторы Вашингтона и его вирджинских пригородов. Винсенти увидел военно-морскую обсерваторию США, университет Джорджтауна, остров Тедди Рузвельта, затем слева показался Капитолий. Мемориалы, памятники и исторические здания были ярко освещены. Белого дома он не увидел, зато почти все до единого здания и памятники вдоль Молла предстали во всей своей красе, вплоть до самого Капитолия. Казалось, стоит ему протянуть руку, и он дотронется до памятника Вашингтону. Он видел все – огни, освещающие мемориал ветеранов войны во Вьетнаме, Зеркальные пруды, мемориал Джефферсона... Зрелище поистине было захватывающее.

Он пролетел к востоку от арлингтонского кладбища и разглядел мемориал Иводзима, даже увидел единственную точку света, отмечавшую участок Кеннеди. Последуй он на запад вдоль Мемориального моста, увидел бы сквозь деревья ярко-желтое сияние вечного огня. На фоне огней Пентагон-Сити четко был виден пятиугольник Пентагона. Винсенти заметил, что на вертолетную площадку в Пентагоне опускается вертолет, и подумал: интересно, кто же там на борту? Он надеялся, что там, внизу, в этом дворце шарад, все спокойно.

На борту радарного самолета АВАКС командир корабля майор Скотт Милфорд добросовестно продолжал сканировать все пять жизненно важных секторов, к которым он был прикреплен: Бостон, Нью-Йорк, Филадельфию, Питтсбург и Вашингтон, округ Колумбия, но он неизменно возвращался проверить “Фокстрот Исполкома Один”.

За модифицированным “боингом-747”, номер по ВВС VC-25A, который обычно величали самолетом № 1 ВВС США (хотя на самом деле называли его так, только когда на борту находился сам президент Соединенных Штатов; нынче же вечером он шел под наименованием “Фокстрот Исполкома Один”, что означало, что на его борту находится кто-то из членов семьи президента или какой-нибудь высокопоставленный чиновник из Белого дома), был закреплен обычный код отметчика системы управления воздушным движением федерального управления гражданской авиации, и все вроде бы было нормально. Он летел по маршруту семьдесят семь, часто используемому высотному коридору для рейсов из Новой Англии с последующей пересадкой на рейсы в районы Филадельфии и Балтимора. Обычно самолету VC-25A обеспечивали прямой маршрут от аэропорта до аэропорта, даже если движение было довольно напряженным, но, поскольку президента на борту не было, экипаж, очевидно, работал спустя рукава и следовал по обычным маршрутам полетов, чтобы не усугублять и без того напряженное положение с управлением аэронавигацией над всем восточным побережьем. После происшествия в Лос-Анджелесе Белый дом кое-чему научился. Тогда самолет ВВС № 1 заблокировал рулежную дорожку, и президент застопорил движение в международном аэропорту Лос-Анджелеса на то время, пока президента за двести долларов подстригал знаменитый голливудский парикмахер. Этот случай показал, насколько чувствительна общественность к тому, что первое лицо страны, пользуясь привилегиями своего положения, попросту говоря, плюет на простой народ.

Механик экипажа Милфорда – капитан Морин Тейт повернулась и увидела, что ее командир хмурится, глядя на радароскоп.

– Вас все еще волнует тот рейс VC-25, сэр? – спросила она, и в глазах ее он уловил насмешливый огонек.

– Да не VC, а вся политика Белого дома не дает нам покоя, – пожаловался Милфорд. – Мы создаем целостную систему сложной противовоздушной обороны, и нас же обвиняют, когда она не срабатывает, зато когда президент пожелает вдруг ступить на тропу предвыборной кампании, он за одну ночь все отменяет. А сейчас Белый дом везет одну из своих важных шишек по нашему воздушному пространству, а мы впервые услышали об этом только двадцать минут назад.

– Это вина федерального управления гражданской авиации, а не Белого дома, – сказала Тейт. – Мы проверяли, у них есть план полета и предупреждение об опасности. К тому же северо-восточный сектор ПВО поднял в воздух два F-16 с аэродрома в Отисе, и они его осмотрели – это VC-25, как пить дать.

Самолет ВВС № 1 обычно имел эскорт военных истребителей, если находился во враждебном воздушном пространстве или в непосредственной близости от него, а в эти дни, когда Казье разгуливал на свободе, воздушное пространство над Соединенными Штатами определенно следовало рассматривать как враждебное. Однако обычная процедура предусматривала, что истребители не должны подходить ближе чем на три мили – достаточно близко для такого большого авиалайнера, как 747-й, – а после захода солнца вообще не должно было быть никакого сопровождения, если только о нем не попросят, поэтому истребители, взлетевшие с небольшой базы на мысе Код, вскоре после перехвата вернулись домой. Наверное, с них сделали несколько обалденных снимков.

– Пожалуй, у меня неспокойно на душе, потому что обычно мы получаем сообщение от командования военными операциями в воздухе или от командования 89-й авиабригады, прежде чем они сажают VC-25, – сказал Милфорд.

Это не было ни законом, ни обычаем, но во время проведения специальных операций и особенно при чрезвычайном положении, как сейчас, центр операций миссий поддержки (ЦОМП) 89-й авиабригады – подразделения ВВС, которое сопровождало правительственные самолеты с базы ВВС Эндрюс, обычно извещал командование боевыми операциями и АВАКС, что у них будет спецрейс по такому-то и такому-то воздушному пространству. Чтобы облегчить перелет весьма важных персон, достаточно было устного согласия. От Милфорда не укрылась веселая улыбочка Тейт, и он добавил:

– А еще я расстроен, что не получил приглашения на президентскую вечеринку в саду.

– Все через задницу, как у нас заведено, – подбросила Тейт. – Хотите радировать и поднять хай в Эндрюс? Я могу связаться с ЦОМП. – Милфорд на мгновение заколебался, не желая лишний раз беспокоить экипаж VC-25, но Тейт приняла его нерешительность за согласие. – Связь, это ГИ, соедините меня с 89-й из ЦОМП на четвертой кнопке, ладно?

– Сделаем, – ответил офицер связи, а секундой позже сказал: – ЦОМП на четвертой кнопке, ГИ. Позывные “Полночь”.

– Благодарю.

– Эй, а это еще кто такой? – спросил Милфорд. Он переключился на вашингтонский сектор радарного экрана, где большая электронная стрелка указывала на быстро и низко идущую радарную цель прямо посреди округа Колумбия, всего в нескольких милях от Капитолия. – Господи Иисусе, кто это? Кто дал ему разрешение летать там?

– Диспетчер вашингтонских аэродромов по заходу на посадку знает о нем, сэр, – доложила Тейт, сверившись с отделом связи. – Это F-16 из Атлантик-Сити, “Дьявол ноль три”. Похоже, он летит по кольцевому маршруту Белтуэй.