За это время – если ничего не произойдет, если он не собьется с пути, его не снесет ветром, не помешает дождь – он должен оказаться над лугами. И если ночь останется ясной и свет луны – достаточным, он увидит поляну для приземления.

А еще – на это обращали его особое внимание – при встрече с другим самолетом следует дважды покачать крыльями справа налево. Это опознавательный знак пилотов наркомафии, своего рода приветствие, принятое среди этих воздушных джентльменов удачи.

Холмы возникли внезапно, гораздо раньше, чем он их ожидал. Он взял штурвал на себя и почувствовал, как воздушный поток немного сносит его вправо. Пришлось сбросить газ и придавить левую педаль, но болтанка не прекращалась, и ветер становился сильнее.

Через пару секунд он понял причину того, почему самолет стало кидать из стороны в сторону: он попал в полосу жуткого тропического ливня. Струи дождя с грохотом били по фюзеляжу; лобовое стекло покрылось слоем воды, с которым не справлялись стеклоочистители. Впереди стояла сплошная серая стена. Он закрыл левое окно, подтянул подсос и начал плавное снижение до шестисот пятидесяти футов. Под самолетом была кромешная тьма. Ни малейшего просвета в черноте джунглей. Он постарался мысленно восстановить очертания и изгибы Марта-Браэ. Чувствовал он себя крайне неуютно. Он продолжал выдерживать скорость и курс по компасу, но понимал, что его немного снесло в сторону. В этом смысле у него было совсем мало опыта – всего два ночных полета, которые и без того запрещались его лицензией, и как откорректировать снос только по приборам, не пользуясь наземными ориентирами и связью, он не знал.

Его продолжало сносить. Почему-то в голову пришли морские термины, и Алекс определил, что ветер дует с кормы через старборд[47], с сожалением подумав, что под парусом он чувствует себя гораздо увереннее. Он выровнял самолет и довернул вправо, обратно в стену дождя. Сквозь лобовое стекло ничего не было видно, поэтому он потянулся через сиденье и открыл правое окно. Шум встречного ветра заглушил все остальные звуки; в окно били струи дождя, моментально залив сиденья, пол кабины, приборную панель… Намокла и заблестела доска с нарисованным маршрутом, мел расплылся.

И тут он увидел его… точнее – это. Плато на травянистой равнине. Через старборд, тьфу ты, через правое окно. Более светлую полосу посреди всеобщей черноты. Темно-серую прогалину во мраке леса.

Его снесло влево от поляны – всего на милю, может, немного больше.

Но он добрался до места. И в этот момент все остальное не имело значения. Он быстро пошел на снижение, заходя над лесом с левого берега, выбрав эту точку как вершину восьмерки, необходимой для захода на посадку. Описав три четверти петли, он отдал штурвал от себя, направляя самолет к земле. На альтиметре оставалось сорок футов, когда сзади на поляне внезапно вспыхнул свет. Он поблагодарил судьбу: этот тусклый свет в кромешной тьме помог ориентироваться. Он доверял показаниям приборов, с трудом, но все-таки видел землю и был готов к посадке в темноте, но луч неизвестно откуда возникшего света придавал уверенности.

И дал возможность различить очертания еще одного самолета, замершего на краю поля.

Там, откуда начиналась дорога к лагерю.

О боже! Ничего не удалось. Он опоздал.

Самолет коснулся земли. Он приглушил двигатель и покатил к чужому самолету, левой рукой доставая пистолет, а правой совершая необходимые манипуляции по управлению машиной.

В свете его фар появился мужчина, странно машущий руками. Он был без оружия и не делал никаких попыток скрыться. Алекс был откровенно озадачен ситуацией: люди «Данстона» – это убийцы, а человек в лучах фар не проявлял никакой враждебности. Вместо этого он развел руки в стороны и покачал ими, как крыльями, – справа налево, несколько раз, пока самолет Маколифа приближался к нему.

Наконец Алекс вспомнил инструкции, полученные на поле у Юнити-Холл. «Если заметите встречный самолет, покачайте крыльями – справа налево… Два раза…»

Человек на земле – пилот наркомафии!

Маколиф затормозил и выключил зажигание, крепко зажав пистолет и не спуская пальца со спускового крючка.

Мужчина появился из-за крыла и что-то закричал Алексу в открытое окно. Белый, в просторной накидке типа пончо, с акцентом уроженца Юга Соединенных Штатов, откуда-то из дельты Миссисипи.

– Черт побери! Чертовски оживленное местечко! Рад видеть твою белую шкуру, парень. Я вожу черных и трахаю их баб, но все равно они мне не нравятся! – Пилот орал что есть мочи, но голос с трудом перекрывал шум дождя.

Алекс присмотрелся. Он был среднего роста и, судя по лицу, худощавым, но жилистым. Житейские невзгоды изрядно потрепали его. Ему было за сорок.

– Давно вы здесь? – крикнул Алекс, стараясь скрыть волнение.

– Привез сюда шестерых черномазых минут десять назад, может, чуть раньше. Ты, наверное, с ними? Командуешь парадом?

– Ага.

– Да, на них никогда нельзя положиться, когда возникают проблемы. А на этих горных лугах ничего, кроме проблем, и ждать не приходится. И здесь без белого человека не обойтись, готов поставить на кон собственные яйца!

Маколиф, прикрываясь бортом кабины, сунул пистолет за пояс. Надо было поторапливаться. И отвязаться от пилота.

– Они сказали, что есть проблемы? – бросил он как бы между прочим, выбираясь на крыло под дождь и спрыгивая на мокрую землю.

– Черт побери! Судя по тому, как они лаялись промеж себя, они в ярости. Похоже, кто-то по второму разу загнал партию дури, за которую эти парни уже выложили свои сраные баксы. Еще скажу – вооружены они до зубов.

– Кретины! – отозвался Алекс. – Господи, послал же ты идиотов на мою голову!

– Похоже, они прольют сегодня немало кровушки, приятель. Эти черномазые уложат кучу своих братьев, чтоб мне провалиться!

– Если они это сделают, все пойдет к чертям собачьим, в Новом Орлеане запахнет жареным… – Алекс помнил, что этот крупнейший портовый город в штате Луизиана – главная перевалочная база для доставки наркотиков в южные и юго-западные штаты. И пилот-южанин наверняка об этом знает. – Они пошли вниз по склону? – Алекс намеренно указал направление на сотню ярдов от тропинки, ведущей в лагерь.

– Черта с два они знали, куда идти, парень! У одного из них было что-то похожее на счетчик Гейгера, да только кажется мне, что эта хреновина не очень-то им помогала. По-моему, они пошли туда. – Пилот махнул рукой чуть левее невидимой отсюда тропы.

Алекс быстро занялся подсчетами. Сканирующее устройство, используемое людьми «Данстона», способно определить место с точностью до тысячи ярдов. Сигнал они поймают, но уточнить направление не смогут – для этого нужны другие приборы. В этом слабость всех подобных мини-радаров дальнего радиуса действия.

Тысяча ярдов – это три тысячи футов, или более полумили в густых, труднопроходимых лесах Кок-Пита. И если у этой банды всего десять минут форы – это еще не смертельно. Тропы они не знают; впрочем, он тоже не знал ее, но хотя бы ходил по ней. Дважды. Таким образом фора сокращается. А если они еще и ошиблись, входя в лес так, как показал пилот, и если предположить, что они пойдут по прямой… преимущество во времени сводится к нулю.

Если… если он найдет тропу и не собьется с пути.

Он поднял воротник куртки, укрываясь от дождя, и забрался снова в кабину, чтобы достать из-под сиденья короткоствольный автомат с полностью снаряженной обоймой – один из тех, что были в машине Дэниела. В карманах у него было четыре запасные обоймы – по двадцать патронов в каждой.

Сто патронов.

Весь его арсенал.

– Я должен догнать их, – прокричал Алекс пилоту. – Будь я проклят, если мне охота держать ответ перед парнями из Нового Орлеана!

– Да, там крутые ребята! Я бы никогда не летал здесь, будь у меня другая работа. Они сдерут шкуру с кого хочешь.

Не удостоив его ответом, Маколиф помчался к краю поляны. Тропа начиналась справа от огромного колючего куста – он хорошо помнил это, потому что расцарапал себе лицо, не успев прикрыться рукой от веток, отпущенных впереди идущим проводником.