Потрепало уцелевшего японца действительно сильно. К старым ранам в левой ягодице, обоих бедрах и правой оторванной пятке, прибавились новые. Осколки искромсали в трех местах левое плечо и руку, проб и ли ее кисть. Повезло ему в том, что сразу не убило и упал он в яму, подальше от других. Как говорят врачи в таких случаях, жизненно важные органы не задеты. Хотя и придется его теперь с ложечки кормить. Надеюсь, выкарабкается, я сделал все, что мог, хоть и не хирург и антибиотиков у меня, кроме спирта, здесь нет. Раздевшись и осмотрев себя, я увидел на левой грудной мышце огромный синяк, болевший при любом прикосновении. Хорошо, что ребра вроде бы целы. Спасибо Поле, спасла ее броня, хотя я и узнал по собственному опыту, почему ее забрак овали. Свинцовую пулю ТТ или Лю гера тряпочный бронник может и остановит, но вот от серьезной травмы не гарантирует.

Закончив с «неотложкой», я забрался с биноклем на самого пострадавшего от моей «артподготовки» — самолет АНТ-9. Похоже, покататься на нем мне не светит. Оба колеса основных стоек шасси сдулись, из крыльев вовсю капала уже не только вода, но и керосин. Отлетался. Хотя, послужить возвышенным наблюдательным пунктом еще может. Встав на крышу фюзеляжа во весь рост, я осмотрел горизонт, который оказался чист. Похоже, если кто видел или слышал бой местного значения, то или вмешаться не мог, или посчитал, что себе дороже и спрятался подальше от греха. Можно без опаски было заняться оприходованием трофеев.

В качестве добычи мне достались самурайский меч, напоминавший «парабеллум» пистолет, одиннадцать винтовок, большей частью побитых, с расщепленными ложами, одна из которых, к счастью целая, была с оптикой, миномет-уродец, калибром миллиметров пятьдесят и шесть гранат к нему. Еще два десятка почти таких же, но без переходников с метательными зарядами, нашлось у стрелков. Собрав все оружие вблизи, я не поленился сходить и за пулеметом, оснащенным оригинальной системой питания из бункера, снаряжаемого винтовочными обоймами. Пальнув из него короткой очередью для пробы по хвосту самолета, я убедился, что дыры получаются точно такие, какие я видел на переборке. Неужто сбили вот из этого? Тогда дохлый пулеметчик — ас! Но в то, что он уложил в кабину практически весь свой оперативный боезапас из бункера, мне не верилось. Значит, где-то здесь есть еще такие же пулеметы или машинка посерьезнее. Придет в себя японец — спрошу.

С самого начала я решил, что когда снимусь с этого места, тяжелый пулемет с собой не потащу. Снайперская винтовка предпочтительней. Осмотрев ее внимательно, я подивился тому, что прицел не имеет вообще никаких регулировок. Взглянув на прицельную марку, я увидел шкалу горизонтальных и вертикальных поправок, с нанесенными на ней цифрами 6, 8, 10, 12, 14. Они явно означали сотни метров, ярдов, футов, или каких-то иных национальных единиц измерения. Определить цену деления я решил просто — отошел на сотню шагов и, наведя верхнее перекрестье на киль самолета с нанесенным на нем красным флагом, в самую его середину, сделал три выстрела. Моя догадка подтвердилась, попадания во флаг легли кучно, вписавшись в круг в три сантиметра диаметром. Стало быть, сетка размечена до полутора километров, неплохо. Винтовка мне понравилась. Мягкая отдача, полное отсутствие вспышки и отличная меткость. Только прицелу бы кратности побольше, у этого два или два с половиной, что сразу заметно человеку, привыкшему к стандартному четырехкратному ПСО.

Впереди было гораздо менее приятное занятие — похороны. Оттащив пока трупы японц ев подальше, я собрал амуницию, один ранец, личные документы и письма, которые все равно не мог прочитать, присмотрел себе китель размером побольше да форменную кепку. Потом, в ыкопав неглубок ую, метра полтора, братскую могилу, забрав документы, я положил туда экипаж советского самолета, по-людски завернув каждого в нашедшиеся среди груза чистые белые простыни. Вырубив топором из обшивки АНТ-9 лист гофрированного дюраля, я накрыл им павших, чтобы не разрыли падальщики. Другой лист согнул в трехгранную пирамиду, увенчанную большой пятиконечной звездой, на которой и выбил, с помощью молотка и отвертки имена и фамилии авиаторов, не забыв указать сегодняшнее число.

— Земля вам, ребята, пухом и Ц арствие небесное, — сказал я последние слова и, по обычаю, хлопнул граммульку крепчайшего спирта из медицинских запасов, запив его тут же ягодным морсом уже из своей личной литровой фляги. — Будешь? — предложил я самураю, заметив, что тот пошевелился.

— Воды! — сипло потребовал тот.

— Из системы охлаждения пополам с керосином? — спросил я шутя. — Вот до чего человек дойти может, такую гадость пить! Животом же болеть потом, задница устанет! На-ка лучше ледку из термоса-холодильника пососи, рядом с лекарствами грязи быть не должно, — предложил я, сбегав до самолета и обратно.

Японец принялся мое подношение рассасывать, а я, радуясь свободным ушам, принялся рассуждать.

— Воды у нас с тобой маловато будет, не протянем долго. Раз уж ты в плен попал, то, может, скажешь, в какую сторону путь направить, чтобы к людям выйти? Ведь засохнем насмерть!

— Убей меня, — отозвался тот абсолютно равнодушно. — Сэкономишь воду.

— Здрасти приехали! А с кем я тогда разговаривать буду? Помереть от жажды — это понятно и непредосудительно. А вот со скуки… Нет, Танака, будешь жить!

Незаметно за делами, на степь опустился вечер и солнечный диск клонился на северо-западе к горизонту. Пожевав мелко наструганной бастурмы с хлебом, поделился с японцем, которого пришлось кормить с рук. Голова, между тем, была занята оценкой положения. Вот что бы я сам сделал, послав разведку к сбитому самолету, где она и сгинула? Конечно, то, что сперва наведались ко мне только раненые, наводило на размышления. Может, в «главных силах», если они вообще есть, нет больше ходячих? Какой-нибудь госпиталь… Нет, там, по крайней мере, врачи должны быть. С другой стороны — полтора десятка рыл на экипаж АНТ-9, да с пулеметом, минометом и снайперской винтовкой, должно было хватить за глаза. Нельзя исключать, что инвалидная команда еще не вся сточилась. Понятно, что теперь, когда, как в анекдоте, у медведя пулемет и снайперская винтовка, днем ко мне не попрут. Даже я, здоровый, на пару километров на брюхе не подписался бы, пузо сотрешь. А вот ночью… Ночью, когда нишиша не видно, по степи можно ходить в рост и незаметно сблизиться. Главное — не шуметь. Приходится признать некую вероятность повторного визита непрошенных гостей. И ведь не уйдешь. Бросить все лишнее — жаба душит. Не говоря уже о японце. По-русски он говорит неспроста. Наверняка какой-нибудь разведчик. Такого ценного языка крайне желательно сберечь.

Приняв решение остаться на месте, я, первым делом, уложил японца под стабилизатором АНТа, где земля не пропиталась вытекшим керосином, на накрытые простыней упаковки с ватой, накрыл плоскость сверху холщовым полотнищем, в которое было завернуто белье, пришпилив его к земле согнутыми из полосок дюраля скобами. Палатка получилась так себе, но все же не под открытым небом ночевать. А по моим меркам — вообще сервис и комфорт, отель пять звезд. Связывать бедолагу я не стал, все равно он ни руками, ни ногами ничего не может, но на всякий случай, чтобы не уполз, я приковал его за пояс к фюзеляжу тягой управления хвостовым оперением. Без отвертки даже здоровый не освободится, а перетереть жесткий многожильный стальной трос за ночь — перетиралка устанет.

Покончив с этим делом, стал, пока светло, разбираться с гранатами. Задумав понатыкать вокруг растяжек, я хотел понять, сколько «эфок» я могу пустить на это дело. Если научусь пользоваться японскими, коих аж двадцать шесть штук, то можно все РГО использовать. А если нет — то штук шесть-восемь придется себе оставить. Осмотрев внимательно ребристый цилиндрический корпус с ввинченным в него запалом без предохранительного рычага, как на советских гранатах, и с веревочной петлей вместо кольца, я аккуратно вывинтил взрыватель. Экспериментировать на снаряженной гранате я не собирался. Зажав последний пассатижами, отведя подальше руку от тела, я с силой дернул за веревку. Предохранительная вилка отделилась от запала, но никаких эффектов вроде хлопка наколотого капсюля за этим не последовало. Положив опасный предмет, я отошел и выждал пятнадцать секунд. Взрыва не последовало. Значит, надо сделать что-то еще или я имею дело с инерционной машинкой мгновенного действия, срабатывающей от удара. Попытавшись вставить вилку на место, сделать этого я не смог, что-то внутри уже сместилось, поэтому я привязал к взрывателю длинный шнурок и, размахнувшись как кистенем, с силой приложил его об землю. Никакого эффекта. Черт, придется разбирать… Стащив сверху штампованный колпачок, удерживаемый зажимами, я увидел пробку с выемкой, которая просто выпала, когда я перевернул ее вниз. Посмотрев внутрь, я увидел там на небольшой глубине пружинку и капсюль. Остальной объем запала, надо полагать, занимал замедлитель и детонатор. Поискав в траве пробку, я поднял ее и увидел ввинченный ударник. Приблизительно понятно. Аккуратно собрав все как было, уперев взрыватель донцем в землю, я тюкнул по колпачку обухом топора. Хлопок! Есть! Выбросив запал, стал считать. Взорвалось секунд через восемь. Многовато. Хотя… Они же этим же и из миномета пуляют, поэтому замедление такое большое.