Рейстлин всмотрелся в стекло.

— Как ты узнала, что я предупрежу их? Расскажу об этом месте?

— Если бы этого не сделал ты, то уж Иоланта — обязательно. Кто из вас двоих будет первым, не имеет значения…

Меч с тихим свистом покинул ножны. Было видно, что клинком Китиара владеет мастерски. Она была непримирима и безжалостна. Возможно, она чувствовала некоторое сожаление, собираясь убить Рейстлина, но сам он не сомневался — сестра доведет начатое дело до конца.

Маг замер на месте, не пробуя бежать. Какой в этом смысл? Он представил себя бегущим в ужасе по лестнице в развевающейся мантии… А потом его ноги подогнутся, дыхание с хрипом будет вырываться из груди — в этот момент сестра и нанесет удар сзади…

— Я помню тот день, когда ты и Карамон появились на свет, — внезапно сказала Китиара. — Карамон был розовым крепышом, а ты слабеньким, едва живым. Если бы не я, ты бы умер. Я даровала тебе жизнь. Полагаю, это дает мне право ее и забрать. Но ты все равно мой братик. Не сопротивляйся мне, и я сделаю твою смерть быстрой и безболезненной. Один миг. Но сначала отдай мне Око Дракона.

Рейстлин сунул левую руку в мешочек, ощутив подушечками пальцев прикосновение шара. Он, не отрываясь, смотрел сестре прямо в глаза.

— Зачем тебе Око? — спросил маг. — Оно мертво. Магия ушла из мира.

— Она ушла от тебя, возможно, — сказала Китиара, — но не из Ока. Иоланта рассказала мне все. Если артефакт был создан, он всегда останется таким.

— А, ты, наверное, имеешь в виду такое… Ширак! — неожиданно выкрикнул Рейстлин, и посох Магиуса взорвался светом.

На миг ослепленная, Китиара заслонила глаза одной рукой, а другой сделала выпад во тьму. Рейстлин легко увернулся и, вытащив руку из мешочка, сыпанул разноцветные шарики под ноги сестре.

Все еще плохо видящая, Китиара наступила на мрамор и заскользила, теряя опору. Она рухнула на спину, сильно ударившись затылком о каменный пол.

Рейстлин схватил посох и стоял, готовый проломить ей череп, если глаза сестры откроются. Однако Китиара лежала без единого движения. Маг опустился на колени, положил руку сестре на шею и уловил слабое биение пульса. Она очнется. Со страшной головной болью, с двоением в глазах — но очнется.

Рейстлину, вероятно, следовало убить ее, но, как она сказала недавно, Кит даровала ему жизнь. Рейстлин отвернулся. Еще один долг оплачен.

Он повернулся к Песочным Часам Звезд. Три луны мерцали во тьме, как светлячки, пойманные в банку.

— Разбей их! — услышал он крик Фистандантилуса.

Маг поднял часы. Он ожидал ужасной тяжести, а они оказались такими легкими, что он едва не выронил их от неожиданности. Уже собравшись разбить артефакт, Рейстлин замер. Зачем Фистандантилусу помогать ему?

Он поставил часы на пол. Яркая песчинка задрожала, собираясь провалиться вниз. И тут башню потрясла вибрирующая песня баньши. Лорд Сот вернулся в Даргаард.

Сквозь песню Рейстлин разобрал грохот шагов Рыцаря Смерти, спускающегося по лестнице. Маг уже собрался бежать и хотел вернуть песочные часы на место, когда яркая песчинка начала падать…

Рейстлин как зачарованный наблюдал за ее падением, когда яркая мысль, подобная вспышке света на посохе Магиуса, осенила его разум. Надеясь, что еще не слишком поздно, он стремительно перевернул песочные часы.

Сияющее зернышко вернулось и полетело в ту половину часов, которая теперь стала основанием.

Три луны исчезли.

Рейстлин больше не мог видеть их благословенный свет. Он не знал, выиграл он или потерпел неудачу. Потом маг поднял ладони вверх:

— Каир тангус миопиар!

Голос дрогнул. Несколько мгновений Рейстлин ничего не чувствовал, его сердце замерло в ужасе… А потом знакомая, успокаивающая, жгучая теплота пронеслась в крови — и огненный шар зажегся в его руках. Маг посмотрел на появившийся огонь и облегченно выдохнул.

Боги магии обрели свободу.

Рейстлин швырнул Песочные Часы Звезд в каменную стену, и тонкое стекло разлетелось на несметное количество острых кристаллических осколков. Вырвавшийся на свободу песок разметался на полу, словно крошечные звезды.

Рейстлин стремительно, как только мог, выбрал Око Дракона среди рассыпавшихся по полу шариков.

Дверь распахнулась от удара рыцарской руки Сота.

У Рейстлина оставалась сила произнести лишь несколько магических слов…

Только их.

Рейстлин появился из коридоров магии в номере «Разбитого щита». Он был измотан до предела и с нетерпением ждал момента, когда сможет упасть на кровать и забыться сном. К его удивлению, кровать оказалась занята.

— Добро пожаловать! — сказала Иоланта.

Она растянулась под его одеялом, и теперь, когда ведьма приподняла голову, маг увидел ее лицо — все в синяках и ушибах. Под глазами набухли огромные фиолетовые кровоподтеки, один глаз полностью заплыл. Губы были разбиты, прекрасная одежда изорвана в клочья. Синяки спускались и дальше, вниз по шее.

— Спасибо, мой милый, что спас мне сегодня жизнь, — пробормотала она разбитыми губами, — Жаль, не смогу отплатить тебе…

Она искоса посмотрела на мужчину, который стоял у окна, не сводя взгляда с трех лун, только что завершивших построение гигантского глаза в небе. Император Ариакас не потрудился обернуться. Он просто посмотрел через плечо — лицо Ариакаса было мрачным и осунувшимся.

Рейстлин уже ничего не чувствовал. Он знал, что умрет через несколько секунд, но был слишком измотан для сопротивления. Он решил бросить какое-нибудь смертельное заклинание, но слова магии лишь затрепетали на задворках измученного разума и разлетелись прежде, чем маг смог собрать их воедино.

— Если собрались меня убить, делайте это теперь, — сказал он устало. — Мне требуется отдых любой ценой.

Иоланта попробовала улыбнуться, но лишь болезненно скривилась, потрогав пальцем свои чудовищные синяки.

— Моему господину нужно Око Дракона, — сказала она.

Рейстлин сорвал с пояса мешочек и швырнул его на пол. Ткань лопнула, и оставшиеся там шарики покатились в разные стороны.

Три луны в небесах начали расходиться, но все еще образовывали глаз. Под серебристым и красным светом Око начало расти и увеличиваться, оно словно купалось в магическом сиянии. Внутри шара зажглись собственные огни и медленно закружились.

Ариакас воззрился на Око, очарованный. Он отошел от окна и присел на корточки рядом, стараясь получше разглядеть артефакт. Руки из Ока потянулись к нему. Пальцы императора дернулись — он должен был прикоснуться к Оку Дракона, понять, можно ли им управлять… Ариакас почти дотронулся до артефакта, когда вдруг с мрачной улыбкой отодвинулся назад.

— Хорошая попытка, Маджере, — сказал он, вставая, — но я не так глуп, как король Лорак.

— Это точно, мой повелитель, — вставила Иоланта.

Удар ледяного воздуха, словно дыхание самой Ледяной Стены, поразил Ариакаса сзади. Магический холод сковал его плоть и заморозил дыхание. Волосы и доспехи покрылись крупным инеем. Конечности задрожали. Кровь застыла. Яростное и удивленное выражение замерло на лице. Неспособный двигаться, император медленно завалился набок с глухим стуком, как ледяная глыба.

— Никогда не поворачивайся спиной к магу, — посоветовала Рейстлину Иоланта. — Особенно если он на многое способен.

Рейстлин, отупевший от усталости, смотрел, как Иоланта идет к Ариакасу. Она встала на колени, положила руку тому на шею и немедленно выругалась.

— Пусть метнет его в Бездну и обратно! Ублюдок все еще жив! А я надеялась, что сразу завалила его! Такхизис наверняка слишком ценит его!

Иоланта сунула маленький кристаллический конус за декольте и протянула руку Рейстлину:

— Я знаю, ты устал. Я перенесу тебя. Скорей! Надо убираться отсюда, прежде чем его стража поймет, что происходит.

Рейстлин непонимающе воззрился на нее. Он слишком устал, чтобы думать. Надо заставить себя соображать. Маг покачал головой и, игнорируя протянутую руку, поднял с пола пылающее огнями Око. От его прикосновения артефакт немедленно сжался, скрывшись в ладони.