Он посмотрел на медальон. Порывшись в памяти темной души архимага, он увидел бесчисленные убийства и другие преступления, слишком ужасные, чтобы дать им названия. Рейстлин покрепче ухватил медальон и зашвырнул его в ближайший бассейн с кислотой.

Маг наблюдал, как кислота медленно растворяет артефакт — точно так же, как тот совсем недавно пожирал его самого. И казалось, он слышит бессильное злобное шипение…

Рейстлин подобрал Око Дракона и, полюбовавшись на переливающиеся цвета, произнес слова, унесшие его прочь из подземных туннелей.

На полу осталось лишь мертвое тело Рейстлина Маджере.

Рейстлин стоял перед сломанной колонной, усыпанной драгоценностями, которые, блистая и переливаясь, соблазняли неосторожных и вели к гибели.

Маг произнес слова заклинания, которого не знал, и начертил в воздухе руну.

Внутри камня появилась фигура — молодая женщина с прекрасным лицом, потемневшим от горя. Глаза женщины оглядели окружающую тьму.

Он видел движение ее губ, слышал призрачный мучительный крик.

— Берем идет, Джесла, — произнес Рейстлин.

Он сделал все возможное, чтобы не наступать на подземный поток, наполненный ползающими и извивающимися детенышами драконов. Поднявшись на выступ скалы, выступавший из грязной воды, он присел на некотором расстоянии от Камня Основания.

Здесь можно подождать. Маг произнес слово «дулак», и посох послушно погас.

В темноте Рейстлин ждал человека, который был достаточно глупым или слишком храбрым, чтобы вступить в заклинание-западню. Рейстлин знал этого человека — его собственную другую половину.

Он услышал хлюпающие шаги двух существ, бредущих через кишащую детенышами окровавленную воду.

Маг узнал их и в темноте.

Первым шел Карамон — хороший человек, хороший брат, гораздо лучший, чем он, Рейстлин, заслуживал. Вторым брел Берем Вечный. Его изумруд замерцал, и, словно отвечая, Камень Основания взорвался разноцветными вспышками своих драгоценностей.

Карамон зорко поглядывал вокруг, сжимая меч, выпачканный в крови. Его черные доспехи были измяты, на руках и ногах кровоточили порезы. На голове виднелась серьезная рана. Его обычно веселое лицо было бледным, искаженным болью. Горе оставило на нем свою метку.

Темнота изменилась — темнота изменила его.

Брат был потерян.

Рейстлин заглянул в будущее и увидел конец. Он увидел любовь сестры и прощение, искупление своего брата.

Брат нашелся.

Он видел падение Храма. Камень раскалывается, и Темная Королева вопит от бессильного гнева, отчаянно пытаясь удержать власть над миром. Он видел зеленого дракона, ожидающего команды унести его к Палантасской Башне.

Ворота Башни теперь медленно открываются.

— Ширак, — сказал Рейстлин, и магический свет посоха Магиуса рассеял тьму.

Тьма Храма отброшена ярким блеском моей магической силы. Карамон с мечом в руке может лишь стоять рядом и с почтением наблюдать, как враги падают от моих заклинаний.

Молния потрескивает на кончиках пальцев, огненные вспышки слетают с моих рук, фантомы, такие реальные, что могу убивать одним страхом, извиваются у моих ног.

Гоблины с криком умирают на копьях легионов рыцарей, которые заполнили пещеры. Они скандируют мое имя, а потом исчезают от взмаха моей руки.

Детеныши драконов в ужасе бегут, прячась в самые темные и глухие уголки подземелий. Дракониды обращаются в прах. Темные жрецы, что защищали лестницы, корчатся под ударами блистающих копий, с их губ срываются последние безответные молитвы.

Наконец появляются черные мантии, старейшие из Ложи, собираясь уничтожить меня — молодого выскочку. Но с ужасом обнаруживают, что непонятным образом я гораздо старше их.

Моя сила феноменальна. Старейшины сознают: победить меня невозможно. Воздух наполняется звуками заклинаний — черные мантии исчезают так же быстро, как и появились, уносясь на крыльях заклятий, не забыв поклониться напоследок в знак глубокого уважения.

Они кланяются мне.

Рейстлин Маджере — Повелитель Прошлого и Настоящего.

Я маг.

— Это всё пустое дело. Нас что, за придурков считают?!

Б'рак прекрасно слышал эти слова, бывшие не больше, чем шипением. Он был абсолютно согласен, но ему — командиру патруля — не пристало выражать свои чувства.

Другие тоже услышали неудовольствие.

— Если ты не можешь построить своих солдат, капитан, я сделаю это за тебя!

Б'рак злобно зашипел на высокую фигуру, закутанную в чёрное. Если уж он и был в чём-то согласен с людьми, так это в том, что магам не стоит доверять, а тем более доверяться. Но у него не было выбора: они назначались во все патрули. Он развернул крылья, чтобы выразить своё неудовольствие участием волшебника в разведке. Металлическая серебряная шкура капитана заблестела в свете солнца, когда он указал на мага когтем.

— Повелитель Драконов приказал тебе сопровождать нас, Вергрим, а не вести. Я поступаю со своими людьми, как считаю нужным.

Ответная улыбка Вергрима заставила вздрогнуть даже драконианов. Тем не менее маг кивнул, соглашаясь со словами Б'рака, и опять обратил своё внимание на окружавшую их местность.

Уже несколько дней они путешествовали по лесам к северу от Нового Моря. Их задачей было убедить штаб, что этот район не может оказать никакого сопротивления, и эта задача до сих пор заставляла Б'рака сомневаться в полководческих способностях Повелителя Драконов. Он со своими людьми должен был сражаться во славу Королевы. Но к чему были его тактические умения против случайного лося, нескольких птиц и нескончаемых деревьев?

Ситх, его лейтенант, хлопнул Б'рака по плечу и показал направо. Глаза рептилии сузились — капитан патруля осматривал лес. Затем они так же быстро расширились. Что это за прямая фигура там, на расстоянии? Он нетерпеливо изучил её. На животное не похоже. Эльф или, скорее всего, человек. Эльфов обычно труднее заметить. Он предпочёл бы человека. Эльфы были хитры, они вечно выкидывали какую-нибудь штучку вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу с воином. А люди — те умели сражаться. С людьми Б'раку обычно была гарантирована увлекательная битва.

Сзади послышалось бормотание и шелест крыльев. Он велел своим солдатам замолчать, хотя хорошо понимал их нетерпение. Это был первый признак разумной жизни, который они встретили. Б'рак чуть ли не дрожал от возбуждения. Быть может, Повелитель знал больше, чем говорилось в приказах? Командир взглянул на Вергрима, но внимание дракониана-мага было полностью приковано к тёмной фигуре, передвигающейся между деревьями. Если маг и знал что-то, то умело скрывал. Это было вовсе не похоже на Вергрима.

Б'рак послал проследить за путником двух своих лучших следопытов. Это мог быть просто охотник, но такой случай нельзя было упускать. Впереди даже могла оказаться деревня, хотя он не мог взять в толк, как они пропустили её раньше.

Следопытов пришлось ждать долго. Монотонное бормотание Вергрима, который учил чары, не помогало ожиданию. Воины расправили онемевшие крылья. Б'рак в нетерпении сжимал меч. День приближался к концу.

Часа через два появились следопыты. Они сообщили, что путник вёл их от одного места к другому без видимых причин. Когда они уже решили, что он знает об их присутствии, одинокий странник вышел на поляну, окружавшую маленькую деревню. Населена она была эльфами.

Б'рак был слегка разочарован, услышав это, но потом отбросил свои эмоции в сторону. Наконец-то могли понадобиться какие-то действия. Один из следопытов протянул ему карту, показав расположение деревни. Она находилась на некотором расстоянии к северо-востоку. Драконианы должны были появиться там перед наступлением темноты.

Вергрим изучил карту с величайшим интересом, но не произнёс ни слова. Б'рак не обращал на него никакого внимания. Назревала битва, а здесь власть командира была абсолютной. Маг мог только давать советы.