Река Чу спускается с гор Тянь-Шаня и подходит к Иссык-Кулю почти вплотную. Однако, не добежав до озера всего три километра, неожиданно поворачивает на юг и уходит через Боамское ущелье вниз, на просторы Чуйской долины — главной житницы и хлопковой сокровищницы Киргизии. Впрочем, в особенно многоводные годы Чу по одной из боковых проток все же сбрасывает весной часть своей воды в озеро.

Когда подъезжаешь к Иссык-Кулю со стороны Боамского ущелья, поражает резкий переход от тесного, сжатого скалами ущелья к неожиданно огромному и бескрайнему простору гигантского водного пространства. Первое впечатление от приближающегося синего водоема — море! Настоящее, южное, теплое, сверкающее, безбрежное… Оно выглядит каким-то чужеродным среди мертвой, каменистой пустыни. Вид западной прибрежной равнины можно назвать марсианским. Не вода, а ветер, жара и мороз были создателями этого дикого ландшафта, окрашенного в красно-бурые тона. Красноцветный песчаник — главная горная порода в этой местности, очень податлив и легко подвергается выветриванию. Вот природа и создала здесь целый музей — то ли скульптурный, то ли архитектурный. В контурах скал-останцов угадываются готические соборы и ампирные особняки, то буддистские пагоды, средневековые замки и храмы…

У самого берега толща песчаников обрывается. Озерная волна набегает на пляж, то песчаный, то галечниковий, но всегда ровный, широкий, чистый и совершенно безлюдный. Конечно, с каждым годом туристов на Иссык-Куль приезжает все больше, и, хотя большинство из них углубляется в горные долины Прииссыккулья, береговые пляжи тоже, конечно, не остаются без внимания. Но, тем не менее, на одного туриста на Иссык-Куле приходится пока сто квадратных метров пляжа. Это наверное, раз в сто больше, чем на Черноморском побережье!

Дорога из Боамского ущелья приводит путешественника в город Иссык-Куль (раньше он назывался Рыбачье) — главный порт на большом судоходном озере. Отсюда гористые берега расходятся, открывая глазу простор Иссык-Куля, огражденного могучими хребтами. Горы все в пятнах ледников и снежников, почему и носят название Алатау — пестрые горы. Хребты вдали растворяются в полуденном солнечном мареве, берега озера как бы исчезают… Лишь кое-где над бескрайней синей поверхностью воды высоко повисает призрачная, словно цепь облаков, гряда белых вершин.

Озеро вытянуто с запада на восток. Оно напоминает по форме миндалину длиной сто семьдесят и шириной шестьдесят километров. Издавна славилось оно своей удивительно чистой и прозрачной водой. Прибор для измерения прозрачности воды — так называемый диск Секки в Ильмень-озере или, например, в озере Ханка исчезает из глаз уже на глубине пяти-семи метров. А в иссык-кульской воде белый диск виден даже на двадцатиметровой глубине.

Чистая вода — благоприятная среда для жизни рыб. Исстари на озере ловили рыбаки чебака и сазана, османа и маринку. А в 1930 году сюда подселили севанскую форель. Рыба прижилась, и вырастает в новом водоеме даже более крупной, чем у себя на родине. Позже в ИссыкКуле акклиматизировали также аральского леща и селигерского судака.

Приехав на Иссык-Куль, каждый путешественник непременно совершит плавание по озеру. Лучше всего пересечь его целиком, закончив рейс в Караколе, как теперь называется памятный каждому россиянину город Пржевальск. Здесь в 1888 году, в самом начале своего пятого путешествия в Центральную Азию, скончался великий путешественник Н. М. Пржевальский. С 1889 года город носит имя первопроходца (до 1889 и в 1921–1939 годы Каракол), здесь на берегу озера стоит величественный памятник с бронзовым орлом на верхушке и простой надписью: "Путешественник Пржевальский".

С борта теплохода вид озера не менее прекрасен, чем с горных перевалов. На закате оно из голубого делается пурпурным, а в лучах утреннего солнца его поверхность слегка серебрится. "Водоем незабываемого очарования…" — сказал об Иссык-Куле известный географ и путешественник академик Берг.

Наслаждаться пейзажами озера можно бесконечно. Они не наскучат глазу, даже если проведешь на иссык-кульских берегах месяц и больше. Но не только теплые пляжи и лазурные воды манят путешественника, добравшегося через горы до "голубого сердца Тянь-Шаня", как именуют Иссык-Куль. Природные диковины таят в своих долинах и окружающие озеро горные хребты.

Кунгей-Алатау, более доступный и лучше изученный, подарит вам встречу с шумными водопадами на реке Кызыл-Бойрок и с живописнейшим горным озером в лесистом ущелье Чон-Аксу, с суровыми ледниковыми цирками и приветливыми лесами из голубой ели, стройной и грациозной, словно кипарис. Это самая освоенная часть Прииссыккулья, и большинство путешественников ограничивается знакомством именно с ним, не подозревая о том, что противоположный берег озера прячет от них гораздо более интересные творения природы.

А расположенный на южной стороне озера хребет Терскей-Алатау известен прежде всего знаменитым ущельем Джетыогуз ("Семь быков"), чьи семь причудливых красных скал не уступят по красоте самым прославленным утесам плато Колорадо или Атласских гор. Привлекают сюда туристов и минеральные источники, которых немало в Джетыогузе. А в Двенадцати километрах от него находится "Поляна цветов", представляющая все разноцветье субальпийских лугов. Незабудки и герани, звездчатки и генцианы, мелколепестники и примулы — белые, голубые оранжевые, ярко-синие, розовые и желтые — буквально заставляют забыть о времени и бродить, бродить без конца по цветущему лугу, наслаждаясь этим сказочным цветочным изобилием.

В самом центре Терскей-Алатау, рассекая его пополам, спускается к самой красивой на озере Тихой бухте живописнейшее ущелье Барскаун. А за хребтом, на трехкилометровой высоте, лежат суровые холодные пустыни — сырты, усеянные странными на вид растениями-подушками. Мир сыртов настолько необычен и странен, что кажется перенесенным с другой планеты. Но попасть сюда нелегко. На юг, за хребет, ведет всего одна автодорога, а все прочие маршруты через перевалы четырехкилометровой высоты потребуют от путешественников хорошей альпинистской подготовки.

Но какими бы маршрутами ни странствовал турист: на шлюпках или теплоходе по озеру, с рюкзаком по ущельям, горным перевалам и ледникам или просто на пару недель забравшись с горными лыжами на почти неизвестные слаломистам лихие трассы Каракольского ущелья — все равно он сохранит потом надолго ощущение прикосновения к чуду. И, вернувшись с Иссык-Куля, не раз вспомнит впоследствии картину, увиденную с перевала, когда внизу неожиданно открылся во весь горизонт "драгоценный аквамарин в серебряной оправе горных снегов", как назвал когда-то это озеро совсем, казалось бы, не сентиментальный человек — солидный ученый Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский.

В первый момент кажется, что это мираж. После долгих часов езды по сухой, ровной и почти безводной степи, бескрайних пшеничных полей да редких элеваторов за окном поезда вдруг возникают темно-зеленые горные склоны и просторная синяя гладь озера с обелисками гранитных скал на берегах. И уютный белый городок у подножья поросших соснами и березами высоких сопок кажется перенесенным откуда-нибудь из Забайкалья или от подножья Жигулей. Так встречает путешествующего по Казахстану самый северный оазис в степях Средней Азии — удивительный и ни на что непохожий край по имени Кокчетау.

Можно спорить — горы это или нет. Географы чаще называют Кокчетау просто возвышенностью. Может быть, они и правы: ведь даже самая высокая здешняя точка — гора Синюха — отнюдь не Монблан, ее высота чуть меньше километра. Но для того, кто бродил с рюкзаком по пропитанным хвойным ароматом лесным тропам Кокчетау и поднимался на их крутые гранитные сопки, переходил вброд каменистые русла говорливых речек и заплывал на лодке в живописные бухты спокойных озер, всегда будет ближе другое прозвище этой чудесной страны — "Казахстанская Швейцария".

Это поэтичное имя очень метко определяет облик уникального уголка природы, словно волей могучего волшебника заброшенного из другого мира сюда, в самое сердце казахских степей.