Сам он относился к подобным случаям более спокойно. От матери, у который был большой опыт управления отелями, он знал, что к персоналу следует быть более снисходительным, да и сама борьба с воришками, по определению, была делом безнадежным. Как говорила Лаки, мир устроен так, что бармен обязательно будет подменять водку «Серый гусь» более дешевыми сортами, а официантки и повара — таскать продукты, приборы и скатерти, поэтому разумный человек предпочтет просто закрыть глаза на воровство. Пока, разумеется, оно не приобретет угрожающие масштабы.

Интересно, подумал Бобби, застанут ли они в клубе Зейну и ее свиту?

Он надеялся, что да, застанут, хотя нет, лучше бы с ней не встречаться!

Черт побери, подумал он, это же смешно! Нужно взять себя в руки и постараться справиться с наваждением, какой бы знаменитой и привлекательной ни казалась ему поп-дива. Кроме того, Зейна частенько вела себя так, словно она в упор его не замечает, а Бобби к подобному отношению не привык.

В конце концов, он — сын Димитрия Станислопулоса и Лаки Сантанджело и заслуживает уважения.

Оставалось только этого уважения добиться.

— Еще один «Беллини», — проговорила Зейна низким, хрипловатым голосом, в котором слышался легкий акцент.

Один из сопровождавших ее «мальчиков» тут же вскочил, чтобы бежать за коктейлем. Этот девятнадцатилетний перуанский манекенщик был ее последним приобретением, и Зейна повсюду таскала его с собой. Смазливая мордашка, тело атлета и интеллект шиншиллы — что еще требуется от мужчины?

Зейна звала перуанца «Пупсик». Он и в самом деле напоминал младенца невинным взглядом больших темных глаз, полными губами и румяными, нежными щеками, но в постели это был дикий зверь, которого, впрочем, она без труда укротила.

Как и всех предыдущих.

В ее опытных руках все они быстро становились ручными, после чего она отправляла их в отставку, а себе находила новую игрушку, нового Пупсика.

Вошедших в клуб Бобби и Эм-Джея Зейна заметила сразу.

Чернокожий ее интересовал мало — он был не в ее вкусе, а вот Бобби Станислопулос Сантанджело был действительно красавчик.

Зейна видела его насквозь. Мальчишка, строит из себя крутого, а сам только и мечтает, как бы забраться к ней в трусики.

Она представила себе, как удивился бы Бобби, если б узнал, что двадцать пять лет назад, когда самой Зейне едва исполнилось пятнадцать, ее лишил девственности его отец — Димитрий Станислопулос.

По алым губам Зейны скользнула легкая улыбка. Ах, Димитрий… Какой был мужчина, какой любовник!

Говорят, яблочко от яблони недалеко падает. Вот только стоит ли тратить время, чтобы в этом убедиться?

Может быть.

Возможно, это даже доставит ей удовольствие.

А может быть, и нет.

Бобби тем временем двинулся к ее столику. Сегодня он что-то припозднился, обычно парень появлялся в клубе гораздо раньше. Незаметно наблюдая за ним изо дня в день, Зейна пришла к выводу, что у Бобби определенно имелся свой стиль, своя индивидуальность, однако, с ее точки зрения, этого было недостаточно. Неплохим приложением к стилю мог служить опыт, который приходит только с возрастом. Зейна считала: мужчина должен быть либо девятнадцатилетним, либо пятидесятилетним, но обладать невероятным богатством и властью. Юность или неограниченное могущество — только эти две вещи возбуждали Зейну по-настоящему.

Размышляя обо всем этом, она продолжала наблюдать за Бобби. Он останавливался у каждого столика, наклонялся и что-то говорил клиентам, но курс его оставался прежним — его к Зейне тянуло, словно мощным магнитом. В том, что в конце концов Бобби окажется рядом с ней, она нисколько не сомневалась, хотя буквально каждая женщина в зале старалась усадить его рядом с собой. И действительно, меньше чем через пять минут Бобби уже стоял перед ее столиком.

Кто бы сомневался…

— Добрый вечер, Зейна, — сказал Бобби, продолжая разыгрывать роль внимательного и радушного хозяина. — Рад снова видеть тебя в нашем заведении. Тебе что-нибудь нужно?

— Если Зейне что-нибудь понадобится, Бобби, — протянула она, лениво поигрывая густой шевелюрой вернувшегося с коктейлями Пупсика, — Зейна обратится к официанту или к кому-нибудь еще.

Бобби кивнул. По крайней мере сегодня она назвала его по имени, хотя частенько делала вид, будто оно вылетело у нее из головы.

— В таком случае мне хотелось бы угостить тебя и твоих, гм-м… друзей бутылочкой «Кристалла». За счет заведения.

— Только одной бутылочкой? — Зейна слегка наклонила голову, насмешливо глядя на него.

«О боже!» — подумал Бобби, борясь с нарастающим смятением. Зейна слишком напоминала ему Сиринити, хотя и была минимум на двадцать лет старше. Обе умели быть стервами.

— Я пришлю две, — сказал он, не желая сдаваться так легко.

Пупсик самодовольно ухмыльнулся.

«Ухмыляйся, ухмыляйся, пижон, — подумал Бобби. — Скоро ты окажешься бывшим манекенщиком и ее бывшим приятелем, а твое место займет какой-нибудь другой Мистер Эквадор или откуда ты там взялся».

Зейна несколько мгновений с вызовом смотрела на него, потом откинула голову назад, тряхнув длинными черными волосами.

— Пять бутылок, Бобби, — сказала она, величественным жестом указывая на поклонников, которые пожирали ее голодными взглядами. — Друзья Зейны умирают от жажды.

Бобби покачал головой, стараясь не думать о том, как сексуально выглядит Зейна в шоколадно-коричневом платье из мелкой «сетки», едва прикрывавшем ее хищное, смуглое тело. Ему даже показалось, что он видит ее соски… Да что там — он их определенно видел!

— Две бутылки за счет заведения, — проговорил Бобби ровным голосом. — За остальные три вам придется заплатить полную стоимость.

Зейна дугой изогнула подведенную бровь.

— Ты шутишь?

Бобби нахмурился. Быть может, она и околдовала его, но бизнес есть бизнес.

— Сожалею, но таковы правила, — сказал он твердо.

— Ах, Бобби!.. — Зейна притворно вздохнула. — Разве ты не знаешь, что Зейна может пойти в любое место и получить все, что захочет, совершенно бесплатно?

— Рад за тебя. — Бобби бросил на звезду испытующий взгляд. Неужели она действительно уйдет — или все-таки останется? И чего больше хочется ему самому?

Он и сам этого не знал.

— Да, — проговорила Зейна с саркастической улыбкой. — Многие завидуют Зейне, потому что ей всегда везет. А как насчет тебя? — Она выдержала долгую паузу. — Тебе везет?

Насколько Бобби мог припомнить, это был самый продолжительный разговор с Зейной с тех пор, как она впервые появилась в его клубе. Теперь он был уверен, что она никуда не уйдет. Самое время обдумать и сделать свой ход. Момент казался ему весьма подходящим, хотя Зейна, — он видел это, — продолжала теребить пальцами роскошную гриву своего Пупсика.

Пупсик, кстати, поглядывал на него довольно злобно, однако, несмотря на это, Бобби ясно ощущал исходящую от него гомосексуальную ауру. Это было по меньшей мере странно.

— Я считаю, что любое везение — результат собственных усилий, — сказал Бобби и тут же сообразил, насколько банально это прозвучало. При других обстоятельствах его слова можно было счесть выражением его кредо. Бобби действительно считал, что каждый человек кует свое счастье — или несчастье — исключительно сам, однако Зейну эта фраза только рассмешила.

— Продолжай так считать, Бобби, и, быть может, тебе повезет, — сказала она. — Наивность — редкое качество у мужчин, оно придает им шарм.

И, не утруждая себя дальнейшими объяснениями, она подтянула к себе за волосы голову Пупсика и впилась ему в губы демонстративным поцелуем взасос.

Бобби поспешил отойти от столика. К черту Зейну и ее прихлебателей, подумал он. Она явно пыталась с ним играть — именно играть, а не заигрывать, а ему это совсем не нравилось.

Или… нравилось?

— Проснись, детка! — проворковал Фрэнки. — Ну Давай же, открывай свои большие глазки!