Убедившись, что Аннабель нашла себе занятие, Фрэнки решил прогуляться вокруг отеля. То, что он увидел, его потрясло. Лужайки зеленели шелковистой травой, вдоль дорожек были высажены кусты буганвиллей и шиповника, над которыми вздымались кроны пальм и других экзотических деревьев. Великолепный бассейн с прозрачной водой, на который он набрел, был окружен частными кабинками для переодевания, каждая из которых больше напоминала отдельный домик. Фрэнки тотчас зарезервировал одну на свое имя, распорядившись приплюсовать стоимость аренды к счету за номер, а потом отправился поглазеть на знаменитый «Салон любителей поло» на открытом воздухе. Там он увидел — или ему показалось, что увидел — самого Джастина Тимберлейка, который сидел в одной из беседок с очень аппетитной блондинкой голливудской внешности.

Экскурсия вокруг отеля окончательно убедила Фрэнки в том, о чем он подозревал с самого начала: Лос-Анджелес был его городом. Здесь было где развернуться, и развернуться с размахом. Он, Фрэнки Романо, сможет очень быстро стать главным поставщиком первоклассных красоток для богатых, сексуально озабоченных парней, которые вместо игры в свидания предпочитают просто заплатить. Для богатых и знаменитых парней, которые очень скоро станут его клиентами и хорошими знакомыми. Круз, Клуни, Снуп Дог и, может быть, даже сам Тимберлейк — все они не смогут обойтись без своего закадычного дружка Фрэнки Романо.

Подумав об этом, Фрэнки ухмыльнулся. Нет никаких сомнений: Нью-Йорк, по сравнению с Лос-Анджелесом, просто отстой. Глухая провинция. Именно здесь кипит настоящая жизнь, и здесь он должен остаться во что бы то ни стало.

А Аннабель ему в этом поможет.

Откинувшись на спинку ободранного кожаного кресла, Саймон Уэйтроуз внимательно смотрел поверх заваленного всякой всячиной стола на худого нервного парня, который вошел в его кабинет. Чип Бонифасио, кажется…

— Итак, Чиппи, что у тебя есть? — осведомился редактор.

Прежде чем ответить, Чип несколько раз моргнул. Сидевший перед ним человек с умными глазами и сильным британским акцентом заставлял его чувствовать себя не в своей тарелке — уж очень он был похож на знаменитого телеведущего Саймона Коуэлла. Тот тоже называл вещи своими именами, был напористым, агрессивным, почти грубым и оттого — малоприятным. Но ведь он, Чип, пришел сюда не для того, чтобы подружиться с редактором. У него была ценная информация, за которую ему уже обещали целую кучу денег, и теперь Чипу оставалось сделать только одно: представить доказательства того, что его сведения — чистая правда.

Чип уже дважды встречался с сотрудниками издания В первый раз это была старшая помощница и правая рука Саймона — неприятная женщина с выступающими передними зубами и прицельным, как у снайпера, взглядом постоянно прищуренных глаз; во второй — сам Саймон, главный редактор, который и держал в руках вожделенный мешок с деньгами. Именно Саймон обещал Чипу заплатить за информацию, если только он добудет неопровержимые доказательства того, что Аннабель Маэстро занималась сводничеством и что в качестве «девочек», которых она поставляла состоятельным клиентам, на нее работали хорошо известные модели, актрисы, певицы.

Неопровержимые доказательства… Интересно, что именно Уэйтроуз считает неопровержимыми доказательствами?

Момент, который Чип выбрал для решительных действий, был как нельзя более удачным. Фрэнки и Аннабель свалили из города, а Джени руководила бизнесом из их квартиры на Парк-авеню. Чип, разумеется, был там вместе с матерью, благодаря чему у него появилась замечательная возможность отыскать то, что могло ему пригодиться. Но для этого ему нужно было нейтрализовать мать, которая была слишком любопытна и вечно лезла в его дела.

Этот вопрос Чип решил быстро. В понедельник, ближе к вечеру, он подкинул матери в чай две таблетки «Амбиена». Вскоре она начал клевать носом, а потом и заснула, и Чип принялся обыскивать квартиру в поисках чего-нибудь такого, что могло подтвердить рассказанную им в издательстве историю.

Начал Чип с хозяйской спальни, но здесь не было ничего, кроме безумного количества дизайнерской одежды, бесчисленных туфель и сумочек. Эта тварь — Аннабель Маэстро — швыряла деньги направо и налево, словно боялась, что они вот-вот выйдут из моды.

В стенному шкафу, принадлежащем Фрэнки, Чип обнаружил несколько двухсотпятидесятидолларовых галстуков (совсем новых, даже ценники на них сохранились), с полдюжины костюмов от «Бриони», несколько курток «Хьюго Босс», черные кашемировые свитеры с длинными рукавами и дорогую спортивную одежду.

Все это стоило целое состояние.

Примеряя перед зеркалом одну из курток, Чип испытал острый приступ зависти. Пока он не покладая рук возит шлюх на свидания, эта заносчивая стерва и ее обдолбанный дружок огребают всю выручку. Где справедливость, спрашивается?

Ничего, теперь они свое получат! Чип выведет их на чистую воду, он расскажет, какими грязными делишками они ворочают.

Доказательства нашлись в запертом бюро в библиотеке. В его ящиках Чип обнаружил несколько записных книжек с адресами и телефонами «девочек» и клиентов, а также фотографии, дополняющие снимки, которые он сделал сам с помощью камеры мобильного телефона.

— Доказательства. Я принес доказательства, — сказал Чип, лихим жестом швырнув на стол редактора толстый конверт с фотографиями и компьютерными распечатками.

— Какие же? — спросил Уэйтроуз, вскрывая конверт и высыпая его содержимое на стол.

— Непроверж… В общем, те самые, которые вы хотели, — похвастался Чип. — Особенно фотографии. Там есть несколько — настоящие бомбы!

— Бомбы, говоришь?.. — пробормотал Саймон. — Надеюсь, это действительно так, потому что я терпеть не могу тратить время впустую.

— Я бы никогда не стал отнимать у вас время по пустякам, — сказал Чип, усмехаясь.

— Что ж, поглядим, что ты там принес… — Саймон принялся перебирать бумаги. Под руки ему попался снимок, на котором Аннабель была запечатлена вместе со своими знаменитыми родителями. Редактор поднес его к настольной лампе и некоторое время внимательно рассматривал. На снимке Аннабель было лет пятнадцать.

— Симпатичная девчонка, — заметил он. — А поновее ничего нет? Ну, где она с отцом или с матерью, а лучше — с обоими?

— Я поищу, — пообещал Чип.

Уэйтроуз взял в руки другое фото. На нем Аннабель и Фрэнки снялись с двумя «девочками», которые работали на них постоянно. Одна из них была довольно известной певицей, другая — не менее известной актрисой, снимавшейся в телесериалах. Не знаменитости в полном смысле слова, но не узнать эти лица мог только слепой.

— Это ихние девки, — сказал Чип. — Я сам много раз возил их на свидания к клиентам. И других тоже.

— Вот как? — Редактор внимательно посмотрел на него.

— Ну да. Эти девчонки не прочь подзаработать. За один раз они получают тысяч по восемь. Наличными, естественно.

— Доказательства?

— А вы посмотрите… — Чип кивком головы указал на груду фотографий на столе. — Там должны быть снимки, которые я сделал, когда возил этих баб к клиентам. Правда, там они в масках, но узнать их все равно можно. Кроме того, у меня записаны все даты, точное время, имена клиентов, а главное — я сохранил квитанции из отелей, где все это происходило. Думаю, это именно то, что вам нужно.

— О’кей, — сказал наконец Уэйтроуз, просмотрев еще несколько снимков. — Похоже, малыш, ты действительно принес нам стоящую информацию. А самое главное — если мы поторопимся, то сумеем опубликовать наш материал уже в среду или в четверг. — Редактор ненадолго задумался, подняв глаза к потолку, потом закончил решительно: — Как раз к похоронам…

Мне крупно «повезло». Аннабель вообразила, будто я — ее близкая подруга, а Феликс посчитал, что это превосходно и что «лучшего нам не надо». Чушь собачья, хотя я его понимаю. Мистер Челюсти был готов на все, лишь бы ублажить нашего звездного клиента — в том числе и пожертвовать мною. «Ради дела», как он любил выражаться.