Люди приходили повидаться с ней в библиотеку. Всех потрясло это происшествие, но всех, даже Беллу и Генри, мягко выпроводили. Джеффри Чарльз взял командование на себя. Бен Картер и еще двое ставили поврежденную мебель на место и вытирали кровь. Но трудно скрыть такой ужас. Нож безумца.

Несколько часов спустя Демельза позвала:

— Росс.

— Что такое?

— Почему ты дрожишь?

— Что? Ничего подобного!

— Нет, дрожишь. Точнее, дрожал во сне.

— Я не спал. Хотя да, уже начал засыпать...

— Что такое?

— Я вдруг понял, что именно ты пережила. Картина так и стоит перед глазами: по одну сторону стола сидишь ты, по другую — он, и вы разговариваете. Пока он выплескивал на тебя яд своего извращенного сознания, я... я в это время смотрел на фейерверки. Почему я не учуял опасности?

— Потому что за все годы, прожитые здесь, нам ни разу не угрожала подобная опасность.

Он ненадолго замолчал.

— Когда я подошел... когда прижал к себе, ты на меня накричала.

— Правда? Да, точно. У меня случилась истерика.

— Понятное дело. Теперь до меня дошло... ты кричала, что мне следовало прийти, вместо того, чтобы разговаривать с Валентином.

— Говорю же. Со мной случилась истерика. Ты бормотал что-то про Валентина. Я не понимала, что говорю.

— Поэтому я хочу разъяснить подробнее. Когда я собрался уходить, Джеффри Чарльз рассказал, что Валентин выкрал Джорджи у матери. Я подошел к нему узнать, что это за идиотский план. Клянусь, я говорил с ним не больше трех минут!

— Что ж, в конце концов, все обошлось.

— Но я должен повиниться. Знаешь, когда я подошел к нему, то велел Бетси Мартин спуститься к тебе и передать, что я иду. А потом... потом я увидел... такую радость у нее на лице и понял, что прошу ее пропустить самое интересное зрелище, которое она вряд ли увидит еще раз, поэтому остановил ее и сказал, чтобы не беспокоилась. Не беспокоилась! Великий Боже, я мог обречь тебя на гибель!

— Я же говорила... откуда тебе было знать?

Росс накрыл ее руку своей.

— Ты спрашивала, почему я дрожу. Вот именно поэтому!

— Знаешь, Пол совсем свихнулся. Это так пугает! Вот как будто что-нибудь случилось с судовым компасом. Там магнитное поле или что-то в этом роде? Дуайт как-то объяснял. Так вот, словно у Пола компас сломался. Сейчас он ведет корабль в ошибочном направлении, убивает людей и при этом ведет себя так, словно ничего особенного не случилось. Его семья ни о чем не подозревала.

— Кажется, миссис Келлоу подозревала. Судя по тому, что сообщил констебль Парди о беседе с Келлоу, когда рассказал им о случившемся. Миссис Келлоу призналась, что Агнета Тренеглос укрывалась в сарае за ночь до ее убийства. А мистер Келлоу, по его словам, в ужасе от Пола.

— А Дейзи?

— Дейзи — нет. Даже сейчас отказывается верить. Мол, это все лживые измышления. Закатила истерику.

Демельза поежилась и с трудом успокоилась.

— Мне придется выступать на суде?

— Зависит от других доказательств. А также от того, как он поведет себя на допросе. Он может во всем сознаться. Как правило, у убийц причудливое сознание, они собой гордятся. Им нравится, когда другие слушают про их злодеяния. С тобой он говорил очень откровенно.

— Да, Росс, но тогда он не собирался давать моим показаниям дальнейший ход!

— Ты тоже не собиралась! Богом клянусь, верить не хочется!

— Что ж, значит, Валентина невиновен... — сказала Демельза чуть погодя. Она вздохнула, стараясь не разрыдаться. — Ему полегчает. По крайней мере, мне так кажется. Если только он не получал удовольствия от того, что его подозревают. Временами кажется, будто на его корабле тоже сломался компас.

На некоторое время они отвлеклись от ужасных мыслей про Пола Келлоу, и это пошло обоим на пользу. Уже пошел третий час, в кромешной тьме зимней ночи оба нуждались во взаимном присутствии, словно заново обрели друг друга. Женская рука и мужская переплелись, теплое дыхание напоминало исповедь человека, чья жизнь могла оборваться шесть часов назад из-за вторжения в дом друга, превратившегося в чудовище. В течение тридцати лет им не раз грозила опасность, но, как правило, опасность осознаваемая и ожидаемая, которая отчасти предполагалась и планировалась. А тут она нагрянула внезапно.

Демельза стояла на краю пропасти, и только благодаря милосердному вмешательству чужого, в сущности, человека ее оттащили от края.

Сон не шел. Демельзе хотелось подробно рассказать Россу о беседе с Полом, где тот разъяснял причины (безумные причины) убийств тех женщин. Основой всего было самооправдание и непомерный эгоизм, острая необходимость творить зло, чтобы доказать что-то себе и миру в целом. Но Демельза знала, что если начнет посреди ночи рассказывать об этом Россу, то не остановится, пока все не выльется в приступ рыданий и дрожи с головы до пят, за что она впоследствии будет себя презирать.

Оба задремали около четырех, а часом позже их разбудили петушиные крики. Звуки настолько привычные, что обычно не тревожили.

Белла и Гарри опоздали к завтраку: оказалось, что вчера вечером Гарри ненароком подпалил волосы у костра, поэтому перед завтраком Белла отвела его на кухню и подрезала волосы под правым ухом, чтобы сравнять с левой стороной, укороченной огнем.

— Белла считает, что должно быть ровно, — объяснил Генри.

— Тебе повезло, что ухо не поджег. — Демельза с благодарностью цеплялась за обычную рутину, хотя все еще не верилось в нее. — Что это было, хлопушка?

— Нет, римская свеча. Я поковырял ее, чтобы понять, почему она не выстрелила.

— И она выстрелила.

Генри просиял и кивнул.

— Именно.

— А где в это время находилась Эллен?

Эллен Проктор заплатили, чтобы она присмотрела за Генри. Тот отмахнулся.

— Ой, болтала то с Фредом Смитом, то с Маркусом Дэниэлом.

Демельза глянула на Росса, который улыбался и пожимал плечами.

— Говорил же, она слишком симпатичная для няньки.

Таким образом они мило беседовали на отвлеченные темы и избегали обсуждать вчерашнюю ночную трагедию, пока Гарри о ней не вспомнил. Его восхищала жестокость драки.

— Дубинка против ножа! Боже ты мой, как бы хотелось это увидеть! Бах — бум! Бах — бум! Бац-бац-бац! Когда я был маленьким, то обычно брал палку на пляж и бросал ее Фробишеру. Капитан Придо, наверное, хорошо вдарил Полу по башке. А где капитан Придо? Я думал, он в комнате Джереми.

— Он был там, но дядя Дуайт решил надлежащим образом перевязать ему руку, поэтому рано утром он ушел. Надо сходить навестить его, поблагодарить.

— Он словно... словно ангел возник из-под земли, — сказала Демельза.

Утро прошло беспокойно, в упорном стремлении подсознательно справиться со случившемся. Обедали позже, у Росса и Демельзы отсутствовал аппетит.

После обеда, когда Белла улучила момент и застала их в одиночестве, она робко произнесла:

— Вчера вечером у меня не вышло вам сообщить, но почта пришла около четырех, и я получила письмо от Кристофера. Вы сейчас прочтете или лучше вечером, когда у нас появится больше времени?

— Давай сейчас, — попросила Демельза.

— Конечно, — согласился Росс, — если новости хорошие.

— Ну да, вроде бы... — Белла вытащила из-за корсажа письмо, которое выглядело зачитанным до дыр. Рука Белла неуверенно протянула письмо, и кусочки сургуча просыпались на стол. — Вам это не понравится.

— Выбирать тебе, милая, — сказала Демельза.

Белла развернула письмо, окинула взглядом начало и сообщила:

— Мне предложили роль в «Ромео и Джульетте», но не стоит ожидать многого, потому что все решит собеседование. Меня прослушает мистер Фредерик Макардл. Если он одобрит мою кандидатуру, то мне предложат прикрывать миссис Шарлотту Бэнкрофт, которая играет Джульетту.

Минуту спустя Демельза переспросила:

— Прикрывать?

— Да, если миссис Бэнкрофт заболеет или произойдет что-то непредвиденное, меня позовут ее подменить. Это значит, что я должна знать ее роль слово в слово, и у меня будет возможность увидеть ее игру и поучиться. А еще, — она перевернула лист обратной стороной, — еще, если пройду собеседование, мне предлагают небольшую роль со словами. Просят сыграть Бальтазара, слугу Ромео. Хоть роль и не многословная, но я все время буду стоять на сцене рядом с Ромео!