Джонни трусцой подбежал к сэру Арнольду и, заискивающе глядя в глаза, протянул солидную кучку скомканных купюр.

— Это еще зачем? — брезгливо глядя на замусоленные деньги, поинтересовался лейтенант, — Мне не нужна эта мелочь!

— Но сэр! Здесь почти две сотни фунтов, — пролепетал Джонни.

— Поздравь от моего имени мистера Алекса и передай выигрыш ему! Сэр Эндрю! Идемте вглубь острова и решим наши вопросы!

— Арвидас! Не составите нам компанию? — сказал Морозов так, словно эта мысль возникла в голове только сейчас.

Мишрис согласно кивнул и так неуверенно поднялся, словно был изрядно навеселе. Темнота наступала быстро и ущербная Луна напоминала угасавшему дню, что пора бы и честь знать. За ближайшим холмом оказался еще один, а вот за ним… Пожалуй, трудно было найти место для церемонии удобнее этой ровной, окаймленной замшелыми камнями, площадки.

— Андрей Васильевич! Вы это чего, камлать собрались? — возмутился Арвидас, — Почему без бубна? Господи, что это такое? Отойдите!

Литовец упал на четвереньки и принялся очищать рукавом полустертую мозаику.

— Какое варварство! Дайте мне десяток матросов и немедленно начнем раскопки!

Арнольд озадаченно посмотрел на Морозова, затем на маньяка-археолога и тяжело вздохнул.

— Арвидас, прекратите! — раздраженно приказал Морозов, — Как дите малое!

— А вдруг здесь сокровища? — последовал убийственный ответ, — Дайте карандаш и бумагу! Надо начертить план раскопа!

— Его надо изолировать! — тоном нетерпящим возражений заявил лейтенант, — Если о мифических сокровищах узнают матросы, то все пропало!

— Не бить же по физиономии? — буркнул Морозов.

— Это к сэру Алексу! — улыбнулся Арнольд, — Свяжем брючными ремнями и отнесем в лазарет!

— Не мешайте! — закричал Арвидас, — Лучше сбегайте на корабль за ломиком или киркой!

Поручик вскочил, вооружился мраморным обломком и недовольно посмотрел на спутников, поигрывавших кожаными ремнями.

— Скажи им! — взмолился кладоискатель, увидев девушку появившуюся в базилике неизвестно откуда, — Осторожнее, господа!

— Опять привидения? — язвительно заметил Морозов и обратился к Арнольду, — Милорд! Ему снова кажутся женщины!

Лейтенант понимающе кивнул и проверил ремень на прочность.

— Господа! Оставьте нас! — злобно прошипел Арвидас, — Еще шаг и будем драться на дуэли!

— Будьте джентльменом и пригласите даму на корабль, — улыбнулся англичанин, — Как ее зовут? Представьте нас!

— Я сбиваю с ног, — хихикнул Морозов, — А Вы, сэр, вяжите!

Морозов хотел толкнуть безумца, но вдруг осознал, что не может сделать даже пол шага или пошевелить пальцем. Развалины словно по волшебству превратились в роскошный эллинистический портик. Арвидас удивленно осмотрелся и от неожиданности чуть не упал. Нет ничего хуже ощущения собственного идиотизма и осознания болезненной нормальности. Взгляд остановился на двух мраморных статуях до мелочей повторявших фигуры Морозова и сэра Арнольда, облаченных в римские тоги. Девушка в черном хитоне поклонилась солидной матроне в роскошных одеждах, сотканных из лунного света. Женщина, опираясь на руку чернобородого мужчины, важно подошла к резному креслу, небрежно кивнула своему спутнику и присела, как подобало царице.

— Хайре, базилисса! — скорее подумал, чем сказал Арвидас по-древнегречески.

Царица улыбнулась, благосклонно кивнула и, едва уловимым жестом, заставила исчезнуть немногочисленную свиту. Мишрис остался один на один с хозяйкой призрачного зала, нерешительно подошел к трону и остановился, размышляя о собственной призрачности. Морозов по-прежнему не мог пошевелиться и мрачно наблюдал за лицедейскими движениями прибалтийца, кланявшегося пустоте, словно на приеме у государя-императора.

— Странно спятил, наш друг! — процедил Андрей Васильевич, — У Лидбитера описано нечто похожее.

— Сэр Эндрю! — простонал англичанин, — Луна исчезла! Я этого не перенесу!

Морозов закрыл глаза, сосредоточился и ощутил присутствие чего-то древнего и нечеловечески сильного. Это нечто распласталось в сознании черным кракеном, потянулось к любопытствующему и резкая боль пинком вышвырнула из транса.

Арвидас прислушивался к божественной речи, и с каждым словом базилика таяла словно мираж, превращаясь в пушистые белые облака. Мгновение и небесная белизна потемнела, став налитыми свинцом грозовыми тучами игравшими яркими росчерками молний.

Арвидас пролетел сквозь редкие разрывы облаков, опустился ниже туч и увидел город, окруженный неприступными стенами, игрушечными на фоне высоких гор с одной стороны и бесконечного моря с другой.

— Гераклея! Гераклея Понтийская! — стучало в висках, — Митридатов город!

В своем видении Арвидас сам себе казался богом, который лениво наблюдал за маленькими фигурками людей, спешивших по своим делам на агору или в порт. Холодный горный ветер сорвал кажущуюся божественность и потащил смертного в сторону храма Геракла, окруженного колоннадой и покрытого двускатной черепичной крышей. Смерч злобно потащил добычу в провал храмовых ворот к чему-то сверкающему невыносимым блеском. В глазах наступила ночь, и Арвидас упал на камни. Темная туча наползала на Луну, призрачная базилика таяла и богиня, сидевшая на троне, расплывалась серебристой дымкой.

Андрей Васильевич и лорд Арнольд, ощутив свободу движений, бросились к поручику.

— По-моему жив! — заметил англичанин, — При случае расскажу эту историю сэру Артуру Конан-Дойлу, магистру Портсмутской ложи «Феникс»!

— Сюда бы доктора Уотсона! — улыбнулся Морозов, — Арвидас, очнитесь!

Поручик открыл глаза и непонимающе посмотрел на своих спутников, словно видел их впервые в жизни.

— Где я? — простонал Арвидас, растирая ушибленный локоть, — Какого дьявола меня сюда затащили?

— Видите ли, мой друг! — хихикнул капитан, — Мания кладоискательства, синдром графа Монте-Кристо!

— Издеваетесь? — буркнул Мишрис и попытался встать, — Все дороги ведут в Зонгулдак! Ее надо спасти!

— Кого? — участливо поинтересовался Андрей Васильевич и подмигнул сэру Арнольду.

— Царицу! — раздраженно отмахнулся Арвидас и едва не свалился от головокружения, — Если б я был богом или полубогом!

— Магия — наука серьезная! — без тени иронии заявил Морозов и достал из кармана пиджака серебряный кубок, — Сэр Арнольд! Передайте мне эликсир!

Морозов церемонно взял флягу в левую руку, а правой, начертал гептаграмму, бормоча под нос полнейшую абракадабру, понятную только посвященным. Арвидас притих и с интересом наблюдал, как густая пряная жидкость тонкой струйкой заполняла кубок. Рука у мага слегка дрожала, и Морозов посмотрел на собрата по тайнокнижию и прочей чертовщине. Общение с кракеном обошлось дорого, слишком дорого. Жутко перевирая текст, Морозов оборвал церемонию отрывком Аполлония Тианского, и протянул чашу Арвидасу. Кандидат в небожители ответил гомеровской цитатой и залпом выпил с пол-штофа жуткой смеси красного сухого вина и спирта на меду. Англичанин с завистью посмотрел на Мишриса и покачал головой. Морозов успокоил благородного лорда, показав, что фляга еще не пуста. Арвидас, слегка пошатываясь, забрался на пригорок, попытался взлететь и скатился с холмика прямо под ноги сэра Арнольда.

— Дикость! — возмутился лейтенант, — А если он умрет?

— Не должен! — пожал плечами Морозов, — Помогите перенести это тело в лазарет! Угощайтесь!

Масоны допили коктейль и молча направились к корабельной стоянке.

Стамбул встретил противным дождем, сильным ветром и штормом отголоском прошедшей зимы. Морозов стоял на палубе, опершись на фальшборт, курил и рассматривал гавань, накрытую холодной моросью. Порт ничуть не изменился с тех пор, как транспорт «Херсон» останавливался здесь и турецкие власти дрожали, ожидая нашествия одичавшей солдатни. Зря тогда не высыпали на берег, послушались Кутепова, заверения Врангеля о скором реванше, а то вернули бы одним ударом второй Рим, коль потеряли третий.