Дыхание Киры участилось, и наши поцелуи стали жарче и глубже.

− Боже, я люблю тебя. Ты нужна мне. Прости меня. Останься со мной. Скажи, что я тоже нужен тебе… Скажи, что ты тоже хочешь меня. Пожалуйста, будь моей.

Реальность накрыла меня снова, когда я умолял ее о любви. Все это время она молчала. Она не сказала в ответ ни слова, кроме моего имени. Что это значит? Она в шоке от того, что я говорил? Ее удивило то, насколько мне дорога? Она не уверена в чем-то? Ей вообще было дело до моих признаний? О чем она думает?..

− Кира?..

Она попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова. Стараясь успокоиться, она закрыла глаза. Я видела слезы, поблескивающие сквозь ресницы, но я не знал, что это значит. Она очень долго молчала и не открывала глаза. Думаю, это и есть мой ответ. Она не чувствует того же, что чувствую я. Она не любит меня. Я излил душу зря. Хотя нет, не зря. Я открыл себя кому-то, а я никогда не делал этого раньше. Это должно было что-то значить.

Я отстранился, и ее глаза наконец открылись. Она схватила меня за руку и остановила. Мне было больно смотреть на нее. Сейчас она снова разобьет мне сердце? Смогу ли я это пережить? На самом деле, вряд ли. По щеке покатилась слеза. Кира вытерла ее, затем взяла мое лицо в свои руки и притянула ближе. Наши губы встретились, и мое сердце воспарило и разбилось.

− Кира… − я отстранился.

Мне нужны были ее слова, а не действия. Ее глаза были такими же влажными, как мои, когда она посмотрела на меня. Она проглотила комок в горле, затем наконец заговорила.

− Ты всегда был прав: мы не друзья. Мы намного больше, чем друзья. Я хочу быть с тобой, Келлан. Я хочу быть твоей. Я итак твоя.

Она говорила не так прямо, как я… Но я все понял. Кира действительно любит меня. Она не хотела этого, но это случилось, и она больше не хотела с этим бороться. Она была моей. Наконец-то.

Я снова придвинулся к Кире, возвращаясь к ее губам. Я целовал ее с упоением, со всей душой, но все же… сдерживая себя. Она могла передумать в любую секунду. Могла раздавить меня одним лишь словом. Я подсознательно готовился к ее отказу, в надежде, что тогда будет не так больно.

Мое тело подрагивало от напряжения, и каждое место, которого она касалась, горело от невыносимого желания. Она — все, чего я хочу, все, что мне нужно, все, на что я надеялся. Кира провела пальцами по моей спине и стянула мою футболку через голову. Я коснулся ее кожи, освобождая ее от рубашки. Мне хотелось, чтобы между нами больше не было никаких барьеров.

Но я не хотел пугать Киру, поэтому продолжал двигаться дразняще медленно. Ее пальцы ласкали мою голую спину, затем скользнули по моим ребрам, к шраму, который я получил, защищая ее. Эта рана была небольшой платой за ее безопасность. Я с радостью заплачу еще раз. Даже больше, если придется. Я бы отдал за Киру свою жизнь.

Мои руки скользили по ее обнаженным плечам, я позволил подушечкам пальцев пробежать по ее лифчику и вниз до талии. Я хотел большего, но не знал, готова ли она. Не знал, уверена ли она в своих словах на сто процентов.

Перенеся центр тяжести, я взялся за пуговицу на ее джинсах. Мне отчаянно хотелось этого, но я не мог вынести еще одного «нет». Меня бы просто разорвало. Мне нужна была хоть какая-то уверенность в том, что все в порядке.

Будто услышав мои размышления, Кира прошептала:

— Я твоя… Не останавливайся.

Она заерзала подо мной, и теперь я точно знаю, что она хочет этого. Она моя. Мне нечего бояться. На этот раз Кира не отвергнет меня.

С облегчением выдохнув, я всерьез взялся за ее джинсы. Да, это случится. Мы собирались отдаться друг другу. Все будет хорошо.

Кира расстегнула мои джинсы, пока я расстёгивал ее. Едва справившись с застежкой, я начал стаскивать их с нее. Мне казалось, будто я светился, излучая сплошное обожание.

— Кира, я люблю тебя, — пробормотал я.

Затем я нежно поцеловал ее в шею. Когда я прижимался носом к ее шее, я услышал ее тихий голос:

— Келлан, подожди… Всего мину… — я даже не дал ей закончить нашу кодовую фразу, значащую «отвали».

— Кира… — простонал я. Разочарование боролось с горем в моем теле, когда я ослабил хватку на ее джинсах и лег рядом. Неужели она снова так со мной поступит?.. — О… мой… бог. Ты серьезно?

Я покачал головой. Я был шокирован, но в то же время почему-то совсем не удивлен.

— Пожалуйста, не делай этого снова. Я не выдержу.

— Нет, я не буду… но, — ее тон был виноватым, но решительным.

Я поднял голову, недоверчиво глядя на нее.

— Но?

Из-за этих внезапных пауз у меня покалывало в животе. С этим ощущением я слишком хорошо знаком, когда дело касается Киры. Сквозь разочарование пробивалось раздражение.

— Ты понимаешь, что если ты продолжишь так обращаться с моим телом, то у меня никогда не будет детей?

Кира поджала губы, но не удержалась и захихикала. Я отстранился, чтобы посмотреть на нее, и нахмурился. Я действительно не шутил.

— Рад, что тебя это веселит…

Все еще смеясь, она смотрела на меня искрящимися от счастья глазами приятного оттенка морской волны. Проведя пальцем по моей щеке, Кира сказала:

— Если мы собираемся это сделать… Если я буду с тобой… Это случится не на полу в подсобке Пита.

Она окинула взглядом помещение, и я расслабился. Она отвергала не меня, а само место, и это я могу понять. Подсобка была не самым романтичным или удобным помещением в мире. Я могу подождать, чтобы снова быть с ней, но не могу устоять перед шансом подразнить ее.

— Теперь тебя, значит, не устраивает грязный пол? — мягко поцеловав ее, прошептал я. Изобразив самое очаровательно выражение лица, на которое я способен, я добавил: — Неужели ты заставила меня изливаться только затем, чтобы снова раздеть?

Кира засмеялась, затем нежно обхватила мое лицо.

— Господи, я скучала. Мне не хватало этого.

Довольный, я поглаживал ее живот, не сводя с нее глаз.

— Чего именно?

— Тебя… Твоих шуток, улыбки, прикосновений, твоего… Всего.

В ее голосе было столько нежности, что я начал плавиться.

— Как же я тосковал по тебе, Кира.

Я наблюдал, как мои слова отражаются на ее лице, затем наклонился и поцеловал ее. Меня осенила одна мысль, и я отстранился, чтобы посмотреть на Киру с игривой усмешкой.

— Знаешь… Здесь масса возможностей, помимо пола.

— Да неужели? — улыбнулась она, явно наслаждаясь моментом.

— Ага, — оглядев комнату, я представил себе все различные места и позы, в которых мы с Кирой могли бы продолжить исследовать друг друга. — Стол… стул… полка… стена?

Моя улыбка стала дьявольской, когда я снова взглянул на нее. Все эти места казались мне сказочными, и в то же время ни одно из них не было ее достойно. Мне хотелось уложить ее на кровать. Ничто другое просто не подойдет.

— Просто поцелуй, — смеясь и качая головой, прошептала Кира.

Теперь я мог это сделать.

— Да, мэм, — улыбнулся я. Принявшись упоенно целовать нежную кожу ее шеи, я добавил: — Динамщица.

Ее ответ был таким же игривым.

— Кобель.

Она поцеловала меня в щеку, и я рассмеялся. По комнатушке разнесся легкий стук, но я не собирался останавливаться. Кира издавала такие сладкие звуки, когда я слегка проводил кончиком языка по ее горлу и подбородку… В этот момент дверь распахнулась.

Вздрогнув, я поднял голову и увидел вошедшего в комнату Эвана.

— Черт бы тебя побрал, Эван… Напугал так, что я чуть не обделался! — усмехнулся я.

Прикрывая глаза руками, Эван закрыл за собой дверь.

— Извини, старина. Я знаю, вы тут… Келлан, надо поговорить.

Эван опустил руку и отвернулся. Я прикрывал тело Киры своим, так что был уверен, что он ничего не видит, но он не смотрел в нашу сторону из уважения. Я оценил это, но не понимал, о чем ему понадобилось со мной поговорить прямо сейчас. Конечно, это может подождать.