Молодой карит с трудом удержался от того чтобы поморщится. А так хорошо всё начиналось! Проверил клапан подсумка, и чуть качнул головой. Ножи были так себе, и лежали в своём вместилище не слишком удобно, но это было лучшее что удалось отыскать на складах посольства. Собственных могло оказаться маловато для предстоящего поединка, а эти лишними не будут.

В пору о собственной Хризантеме задумываться. Хотя, что тут думать? Ему бы хотелось всё то же самое, но поменьше, ибо таскать тяжело, немного другую форму лезвий, и…

Поймал на себе странный взгляд местного принца. Примерно так начинал смотреть, чуть щурясь, Амарими, когда замышлял какую-нибудь проказу. И вопросительный взгляд его ничуть не смутил, Алан только улыбнулся, мягко так, вежливо, и совсем-совсем не фальшиво.

— Знаешь, я слышал, уважаемые леди, что общались с тобой вчера остались очень впечатлены. И весьма сожалели, что не могут посмотреть на сегодняшний бой.

Шоуки подозрительно прищурился, рассеянно проверяя крепление ножен и подсумков.

Алан, продолжил, улыбаясь всё шире и, в какой-то мере, паскуднее.

— А ещё их интересовало написание твоего имени. Хотят перевести, должно быть. И если ты проиграешь этот бой, то я скажу им, что оно переводится как “чайный куст на склоне”.

Молодой карит потерял самообладание, и поперхнулся вдохом, не в силах выразить охватившее его возмущение каким-либо приличным словом, или фразой. Алан же, улыбаясь, подтолкнул его к дверям, заявляя что всё, пора, и выпихнул Шоуки на арену, вынудив того оставить такой вопиющий шантаж без ответа.

Все взоры обратились на него, но шоуки это не особо волновало. Он злился, стоически пытаясь удержать в себе чувства. Негоже их демонстрировать, тем более что его соперник тоже вышел уже на присыпанный тонким покрывалом снега песок арены.

Хм. А на нём сегодня ещё больше амулетов, и скрытые ножи в сапоге и рукавах. И клинок не побрезговал взять, молодец какой.

Даже пара бусин из небесного металла в кармане завалялась… Шоуки давно подметил, что в этих краях никто почти не носит при себе небесного металла. Он встречается, разве что, совсем небольшими вставками в приспособлениях, контролирующих стационарные магические плетения, например. И, что удивительно — в женских украшениях на приёме. Небольшие пластинки с гравировкой занимали центральную часть в богатых украшениях, вместо каких-нибудь драгоценных камней.

Не удивительно — на то земли и прокляты, что не найти в них благословенного металла.

Вот и сейчас вокруг ни у кого его нет почти, за исключением целой делегации зрителей из Посольства.

Кожу щекотнуло будто невидимой кистью. Холодной и мокрой. Неприятное ощущение возникло на границе невидимого барьера и исчезло, стоило перешагнуть незримую черту. Шоуки вышел на означенное место, и вежливо поклонился распорядителю. Тот отдал последние наставления, напомнил правила, дождался перевода и отступил за пределы душного купола.

Шоуки положил руку на рукоять клинка, перестав “рассматривать” окружающих, и переключившись наконец на противника. Эвон как высокомерно держится, губы кривит в презрительной усмешке. И надо было ему затевать всё это? Столько неприятностей из-за этого типа. Ну ничего, правила не так уж суровы, достаточно вышвырнуть его за черту, либо же обездвижить тем или иным образом, лишив возможности продолжать бой.

Либо вынудить признать поражение. И почему сейчас этот вариант кажется столь заманчивым?

Но тут надо аккуратно, чтобы не демаскировать своё знание языка. Но пора думать и о бое. Отмашку вот-вот дадут.

Шоуки неторопливо обнажил клинок, и отвёл в сторону, опустив к земле остриё. Коснулся мыслю своего духовного сосуда, начиная прогонять духовную энергию по телу, разогревая мышцы и укрепляя связки. Этому он научился не так давно, да и скромные размеры сосуда едва позволяли использовать эту технику, но после поглощения жемчуга ситуация стала не такой уж и плачевной. А скорость ему сейчас понадобится. Вон, противник его тоже прихватил кулаком крупный амулет.

У местных магов и правда есть своя тактика боя с каритами. Возводить самые простые щиты, послойно, один за другим, так быстро, как это возможно, и пытаться бить по противнику специфическим набором заклинаний.

Не нужно строить сложные, изощрённые щиты — напитанный духовной силой клинок всё равно взрежет их с одного удара. Поток духовной силы скомкает и сметёт любые направленные чары не имеющие материальной компоненты. Вся красота сложных и многослойных чар, творимых родовитыми чародеями не стоит и сточенной монеты в битве с каритами. Простые, быстрые, топорные чары — вот то, что позволяет им хоть как-то сопротивляться.

Отмашка.

Шоуки рванул вперёд, в два удара сердце сократив расстояние и рубанул коротко. Угадал с расположением щита, хотя тот явно пытались сделать максимально прозрачным и незаметным. Будто полено ударил, и тут же развернув клинок остриём вперёд коротко ткнул в грудь отшатнувшегося Аскольда. Удар о твёрдое в ладони от тела противника. Клинок соскользнул вниз, пропарывая защиту Аскольда. А вот это, похоже, уже щит создаваемый амулетом — не привычный купол, или полусфера…

Провалился вперёд, быстро делая подшаг и разворачивая корпус. Проклятие бурлит вокруг тошнотворно, то опадая, то усиливаясь. Глаза северянина расширяются, лицо бледнеет, он делает жест и потоки местной душной силы устремляются к нему жадно всасываемые. Шоуки проскочил мимо, рубанув очередной щит, краем глаза заметил подозрительное шевеление под ногами, и отскочил в сторону. На мгновение замер, удерживая клинок в верхней атакующей позиции, и внимательно наблюдая за противником. Тот тоже потратил эти несколько мгновений на передышку и осмысление произошедшего, прекратив пятится.

Смешно, но они просто поменялись местами за эти считанные удары сердца. И только несколько дюжин тонких шипов из смеси снега и песка сейчас осыпались и обваливались на землю между ними, лишившись поддержки. Шоуки бы готов поспорить на что угодно, что остротой они мало чем отличались от стали мгновение назад.

Так вот каково биться с магом…

Удар сердца, и он снова сорвался вперёд, на ходу выхватывая из подсумков ножи, один за другим отправляя вперёд. Пробить защиту мага они не могли, хоть и направляемые его духовной силой, они не были насыщены ею в достаточной степени, зато, ударяясь о препятствие — чётко его обозначали.

Аскольд тоже опомнился после первой сшибки, и начал возводить один за другим невидимые барьеры между собой и противником. И, к неприятному удивлению Шоуки, делал тот это очень шустро и с умом. Вот один нож отскочил от невидимой стены и кувыркнувшись упал в песок, а другой, пролетел совсем рядом беспрепятственно. Шоуки едва успел шатнуться в сторону и задел невидимое препятствие лишь боком, устояв на ногах, и успел увернуться от очередных рванувших вверх песчаных шипов. Маг отступал, отплёвываясь препятствиями, и волоча за собой вперемешку песок и снег, будто собираясь поднять его вал перед собой подобно крепостной стене. Шоуки это не нравилось, и он торопился нагнать противника, тщательно следя за бурлением проклятия вокруг. Его колебания, заставлявшие сжиматься в спазмах желудок на удивление неплохо обозначали моменты когда маг производил на свет очередное заклинание. Вот Шоуки проскочил мимо двух щитов, одного совсем невидимого, другого немного мутного и кривоватого, почувствовал очередное движение “проклятия”, и сцепил зубы, окунаясь в поток огня. Выброшенной вперёд духовной силы едва хватило, чтобы развеять чары и разогнать пламя, жар лизнул кожу, потянуло палёными волосами и тлеющей тканью. Духовный сосуд в груди заныл от такого резкого и обильного выплеска силы, но это последнее, что сейчас волновало Шоуки. В след за пламенем в него летели узкие каменные шипы. Резко вспомнились занятия с лучниками, разве что эти снаряды у него перехватить и отвести бы не удалось, не хватило бы сил.

Осознание, что маг его сейчас нашпигует иглами как боги ёжика мелькнуло на грани сознания с опозданием. Карит уже сжал свой духовный сосуд и ударил сам себя, в ноги, в спину, помогая мышцам подбросить тело вперёд и вверх.