Странный ответ, – подумал Ким и зубами вытащил сигарету из полупустой пачки.

– Так значит, завещания не было?

Дворецкий покачал головой.

– Совершал ли Карр крупные сделки перед гибелью?

– Возможно. – Краешек губ Линдона едва заметно дёрнулся. – Мне он не отчитывался.

– Понятно. – Ларго глубоко затянулся. – А как насчет общественной деятельности? Ей ваш хозяин занимался?

– В течение долгих лет господин Карр возглавлял общество защитников традиционной морали.

Ким подавился дымом и зашёлся кашлем.

– П-простите… что?

Дворецкий расценил его вопрос по-своему и счёл нужным разъяснить:

– Общество защитников традиционной морали борется за сохранение чистоты нравов и ратует за отказ от противоестественного мужеложства.

– Спасибо, я понял, – буркнул Ларго, вспоминая снимки, на которых Милос Карр жарил своего голубоглазого секретаря. – Как думаете, вашего хозяина могли шантажировать?

– Меня бы это не удивило.

А ты знаешь больше, чем готов сказать, дружище, – подумал Ким и спросил:

– Кто вёл деловую переписку от его имени?

– Господин Ней. Но он, к сожалению…

– Мёртв. – Ларго нахмурился. – Что вы можете сказать о нём…о Нее?

Дворецкий задумался, но лишь на мгновение.

– Весьма приятный молодой человек.

– Карр доверял ему?

– Вне всякого сомнения.

– Ценными бумагами Карра занимался тоже он? – Ким выпустил дым через нос и впечатал окурок в хрустальную пепельницу. Поначалу она тоже напомнила ему голую задницу, и стоило немалого труда догадаться, что на самом деле это – листья кувшинки.

– Совершенно верно.

Мажордом напрягся, как струна, в ожидании нового вопроса, но его не последовало. Ларго поднялся и коротко кивнул.

– Вы очень помогли следствию. Благодарю.

– Это всё, что вы хотели уточнить? – Железобетонная выдержка Линдона дала трещину, или показалось?

Ким мгновенно навострил уши. Старый перец ждал расспросов о кукле! – понял он.

Неужели…

– На самом деле есть ещё кое-что, – Ларго вперился взглядом в кислую рожу мажордома. – Альбер Ней рассказал, как стал свидетелем гибели господина Карра. Парень утверждал, будто хозяина убила кукла. Что вы думаете по этому поводу?

– Думаю, так всё и было, – не моргнув глазом, заявил дворецкий.

Вот тебе и раз! Любопытно. Весьма и весьма любопытно!

– А почему же вы молчали всё это время? Почему не сообщили раньше? Не поддержали Альбера в его подозрениях?

Мажордом насупился и поджал губы. Ларго терпеливо ждал ответа, хотя на самом деле вовсе не нуждался в нём: всё и так ясно. Чопорному стручку щедро заплатили. Сначала за молчание, а теперь – за готовность говорить.

Кто-то ждёт, что, услышав показания Линдона, я завиляю хвостом и побегу трезвонить о неисправных куклах направо и налево, – подумал Ким и нахмурился.

Чёрт! До чего же противно чувствовать себя марионеткой!

– Всего доброго, господин Линдон, – сказал он, нахлобучив шляпу. – Не смею больше вас задерживать.

С высоты тридцать шестого этажа город напоминал море огней. Ким смотрел на сверкающие реки сквозь панорамные окна кабинета покойного Лессера, сосредоточенно курил и делал пометки в потрёпанном блокноте с обугленной обложкой. Времени на размышления хватало с избытком: управляющий имуществом Стального Виктόра задерживался на совещании.

На Агломерацию медленно опускалась ночь. Пепельно-серое небо налилось свинцом и стремительно потемнело, став угольно-чёрным – под стать настроению...

Зацепки не сходились одна с другой, и Ларго раздражённо перечеркнул свои записи.

Чёртова чертовщина!

Он не собирался сюда приезжать. Вовсе. Ну, или, по крайней мере, уж точно не сегодня. Но плотный график Ами Токадо вывернул планы наизнанку: полдня пришлось убить на одни звонки! Дошло до того, что голос секретаря главы Инкубатора начал казаться смутно знакомым. «Господин Токадо не может встретиться, – ворковал услужливый клерк на другом конце провода. – Он занят. Даёт интервью». Ларго попытался назначить рандеву на поздний вечер, но Отец Человечества выступал на закрытом заседании Общества защитников традиционной морали. «Я приеду утром», – заявил Ким. Он готов был идти ва-банк и пробивать лбом стену: ведь не исключено, что жизнь Токадо находилась под серьёзной угрозой. Однако утром глава Инкубатора отправлялся на конференцию на Острова. Ближайший свободный час маячил в графике только через неделю, и Ларго, скрепя сердце, согласился на этот вариант.

Надо допросить Токадо с пристрастием, – рассуждал он, рисуя в блокноте точёный профиль Отца Человечества. – Инкубатор и Кибериум связаны. И связаны тесно.

Так тесно, что не заметить этого мог только слепец!

А уж теперь, когда выяснилось, что Токадо – ведущий акционер Кибериума...

Что произойдёт, если Инкубатор восстановит двойную икс-хромосому? Кибериум рухнет, словно карточный домик. То же самое случится с научной империей Токадо, когда воссозданные женщины начнут рожать. Самое выгодное для этих воротил: всеми силами поддерживать сложившуюся систему.

"Рука руку моет", – пришла на ум поговорка, и Ким вытащил из пачки очередную сигарету. Похоже, Этингер и Токадо много лет дурачили весь мир. И у них это неплохо получалось. А что же теперь? Кто-то всеми силами старается замазать Кибериум. Заинтересован ли в этом Отец Человечества? Сомнительно. Весьма сомнительно. Только, если…

– Потрясающий вид, не правда ли?

Ларго вздрогнул, повернулся и увидел щёголя в сером костюме с отливом. На то, чтобы узнать красавца, ушла секунда.

– Господин Мирео! – он пожал протянутую руку. – Вот так встреча. Не ожидал.

– Я, признаться, тоже. – Сосед покойного Альбера Нея улыбнулся. Широко и искренне. В роговых очках и при галстуке он казался воплощением деловой элегантности. От бесшабашного гуляки не осталось и следа. – Присаживайтесь, детектив. Хотите выпить?

– Не откажусь. – Ларго опустился в кресло и откинулся на спинку. – Так вот, значит, какое назначение вы отмечали.

– О да, – хмыкнул Мирео, извлекая из шкафа квадратную бутыль и пару пузатых стаканов.

– Ну и как? Ожидания оправдались?

– Работы немерено, – вздохнул управляющий имуществом и опрокинул в себя щедрую порцию виски. – Но с мёртвым Лессером куда как проще, чем с живым. – Он осёкся. – Теперь меня начнут подозревать в убийстве, да?

– Не думаю, – усмехнулся Ким. – Ничего нового вы не сказали. Виктόр отличался тяжёлым нравом. Это известно всем и каждому.

– Хорошо, если так. – Мирео нахмурился. На высоком лбу обозначились морщины. – А как идёт следствие? Есть новые зацепки? Или версия о кукле окончательная? В новостях сообщали, что…

– Не спешите с выводами, – прервал его Ларго. – Особому отделу предстоит уточнить массу деталей. Я, собственно, за этим и пришёл.

– Вот как? Я думал, вы опросили всех сотрудников.

– Не всех, – Ким поставил стакан на подлокотник и сцепил пальцы в замок. – Как долго вы работаете в компании, господин Мирео?

– Десять лет во внешних филиалах и неделю в новой должности.

– Вам приходилось взаимодействовать непосредственно с Лессером?

– Нет, – управляющий имуществом качнул головой. – Только с его бумагами. Счета, накладные и прочая макулатура. Я получал от Виктόра задания, но исключительно в виде письменных распоряжений – слишком я мелкая сошка для личных контактов.

– Но не теперь.

– Не теперь, – подтвердил Мирео и отсалютовал бокалом. – Хвала Госдепу!

– На вас легла большая ответственность. – Ларго не спрашивал. Утверждал. Всякий знал, что Государственный Департамент не назначит на высокий пост случайного человека.

Бедолаге придётся пахать, как рабу на галерах. Во всяком случае – первое время.

– Огромная.

– А куклы…числились на балансе?

– У господина Лессера имелось несколько изделий Кибериума, – кивнул управляющий. – Как раз вчера я сверял инвентарные номера со списком. Вас ведь интересует вполне определённая кукла, не так ли? Когда мне сообщили о вашем визите, я сделал копию накладной. – Мирео достал из кармана сложенную вчетверо бумагу.