– И что с того… – тупо повторил Ларго. Он силился понять, что происходит, но ему, видимо, и впрямь отшибли мозги. Всё это очень походило на сон или бред. Может, всё это не по-настоящему? Может, нет никакого коридора, и безумца с арбалетом нет, а просто Хома подсыпал ему в суп какой-то своей гадости, как давно грозился?

«Расслабиться бы тебе, Легавый, – частенько повторял наркодилер. – Закинуться. Хоть разок. Не повредит, дело говорю!».

– Давай шаги считай, – скомандовал спаситель, перехватывая арбалет в другую руку. – Как дойдешь до сотни – скажешь.

Ким начал считать. Раз, два, три, четыре… Тоннель казался бесконечным. Куда же он ведёт? К центру Земли? Через сорок шагов пришлось пригнуться. Через семьдесят каменный свод стал выше, но под ногами зачавкала зловонная жижа. На сотом шаге старик остановился. Сам. Напоминать не потребовалось.

Тоже, видать, считал, – догадался Ким, тщетно пытаясь разглядеть в темноте хоть что-то.

– Ну-ка, подержи моего красавца. – Дед вручил арбалет, а сам принялся шарить по стене руками. Что-то нажал, где-то стукнул…

Когда стена отъехала в сторону, у Ларго чуть не подкосились ноги.

Это бред... Бред! Это всё грёбаный бред! Мне всё это снится!

Ким с трудом сдержался, чтобы не отхлестать себя по щекам.

– Прошу в мою скромную обитель. – Старик отступил, гостиприимно пропуская его вперёд.

– Кто вы? – не выдержал Ларго.

– Опа! – хмыкнул тот. – Уж думал, ты и не спросишь. Сам-то не догадался?

Кима словно током ударило. Он заморгал, глядя на ухмыляющегося старика.

Три имени…

Не может быть. Не может!

Три имени…

Осталось три имени... Всего три.

Имре Хара...

Ами Токадо…

– Вы Ладимир Лей, – хрипло выдавил Ким.

– Именно. – Старик пожал ему руку. – Заходи. Гостем будешь.

Давно ли я перестал быть детективом, – думал Ларго, озираясь по сторонам. – Или старик прав, и бывших детективов не бывает?

Глаза цеплялись за каждую деталь, за любую мелочь в обители знаменитого борца с режимом – Ладимира Лея. Хотя назвать это место «скромной обителью» язык не поворачивался. Подземное убежище, надежно защищённое от релидиевого излучения плотной свинцовой обшивкой, напоминало секретную лабораторию. И ей, по сути, и являлось. В углу урчали мощные генераторы: один основной и два аварийных. На длинных столах разместилась батарея разнокалиберных экранов и циферблатов, паяльных станций, малопонятных установок и прочих технических прибамбасов.

Мага бы сразу понял, что тут к чему, – подумал Ким, пялясь на загадочное устройство, отдалённо напоминающее миниатюрную гильотину, оснащенную клешнями.

Восточную стену сплошняком – от земляного пола до низкого свинцового потолка – покрывали газетные вырезки. Старые пожелтевшие листы бумаги. Местами буквы истёрлись, но Ларго сумел разобрать заголовки.

«Особый отдел разгромил партию Левых радикалов. Лидеру оппозиционеров удалось скрыться»...

«Инкубатор запустил новую серию экспериментов»...

"Имре Хара внёс инициативу об ужесточении наказаний за мужеложство. Общество защитников традиционной морали одобрило решение премьера"...

«Следы Ладимира Лея теряются в Зоне Отчуждения. Поиски врага народа поручены Особому отделу»...

«Продукты Кибериума – шаг в будущее. Спутницы жизни на любой вкус!»...

«Шокирующие подробности по делу Селверуса»...

«Верховный суд помиловал одного из самых одиозных экстремистов»…

Вырезок на стене имелось столько, что не счесть, и Ким хмуро скользил по ним взглядом. Мелькали заметки про Карра и Лессера, про Ами Токадо, Кукловода и даже про самого Ларго: «Прославленный детектив Особого отдела оказался пешкой Рольфа Этингера». На фото под статьёй Ким увидел себя в наручниках на скамье подсудимых и сжал кулаки.

Они сделали меня разменной фигурой, – мрачно подумал он. – Использовали, как болвана...

– Занятное чтиво, да? – Лей отлучался в соседний отсек и теперь вернулся. В руках он держал стакан с мутной белой жидкостью. – На вот, выпей.

– Что это? – Ларго вспомнил историю с довоенным вином и напрягся.

– Обезболивающее. – Старик всучил ему стакан. Он сменил бинокуляры на обычные очки и выглядел уже не так пугающе. Особенно без арбалета. Выцветшие глаза смотрели лукаво, но беззлобно. – Или думаешь, я спас тебя, чтобы отравить? Логично.

Ким послушно проглотил лекарство и скосоротился: горькая вязкая гадость обожгла гортань.

– И руку дай: надо сделать инъекцию от лучевой, иначе откинешься.

Только сейчас Ким заметил, что на тощей шее борца с режимом мотается полосатый сине-жёлтый галстук. Интересно, зачем ему галстук так глубоко под землей? Странный всё-таки тип...

– Руку!

Ларго вздрогнул и хотел уже воспротивиться, но подумал: зачем? Хуже-то всё равно не станет. Он сжал кулак и отвернулся, безропотно позволяя Ладимиру делать всё, что тот сочтёт нужным. А нужным чудаковатый дед счёл протереть почерневшую от релидиевой пыли кожу какой-то невероятно вонючей дрянью и туго стянуть бицепс жгутом.

– Во-о-о-т, – протянул старик, и тонкая игла вонзилась в вену. – Так-то оно лучше. А теперь давай-ка посмотрим...

Лей вооружился карманным дозиметром. Ларго частенько видел такие у надсмотрщиков и врачей в лазарете. Если уровень радиации приближался к критической отметке, эти штуковины начинали мигать красным и противно пищать. Сейчас же, когда Ладимир ткнул прибором Киму в грудь, датчики зажглись зелёным – опасности нет, однако в выцветших стариковских глазах мелькнула тревога.

– Эй, парень... – лидер оппозиционеров коснулся его предплечья сухими узловатыми пальцами. – Ты... чего это? Ты как?

– В полном порядке, – ответил Ларго и ничком повалился на земляной пол.

***

Какой странный звук...

Ничего более удивительного Ким в своей жизни не слышал. Тихое потрескивание. Такое уютное, что от одного звука становилось теплее.

Так хорошо...

Ларго сладко потянулся и понял, что лежит очень удобно и явно не на нарах: под головой мягкая подушка, сверху – тёплый плед. Рядом – камин: искусственное пламя хрустит фальшивыми дровами.

Это ведь Ладимир позаботился обо мне, – сообразил Ким, рассматривая повязку на руке. – Да ещё и раны обработал. Похоже, не такой уж он и психопат...

И вдруг по голове словно лопатой треснули.

Норма!

Смена!

Парализующие чипы!

Ларго резко сел на постели, готовый вскочить и бежать... вот только куда? Дорогу от бункера к штреку он помнил с трудом, а от мысли о том, сколько времени осталось до конца смены, бросило в пот.

Не успею! Ни за что не успею! Чёрт!

– Тише ты, – голос Ладимира проскрипел над самым ухом. – Тише, тише... Угомонись. Вот твои браслеты, держи.

Ким взял протянутые ремешки и уставился на показатели.

Ну ничего себе!

Две десятки. Полная норма. И у него, и у Лео.

– Но... как? – Он с сомнением глянул на старика.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – хмыкнул оппозиционер и в линзах его очков заплясали отражения искусственного огня: озорные рыжие всполохи. – У меня, кстати, имеется для тебя ещё один гостинец.

– Гостинец?

– Это, кажется, твоё? – Ладимир протянул нечто небольшое, прямоугольное, слегка обугленное...

– Мой блокнот! – выпалил Ким и с трудом сдержался, чтобы не прижать старого приятеля к сердцу. – Но... откуда? Как? Кто...

– Сколько сразу вопросов. – Лей скрестил руки на груди. – Чаю хочешь?

Ларго понурил голову.

Похоже, старик забыл, что мне надо возвращаться на каторгу, пока не хватились, – грустно подумал он.

– Расслабься! – Лей, казалось, прочёл его мысли. – Не так уж и долго ты провалялся в отключке: до конца смены целых четыре часа – вернуться успеешь. Чаю?

– Да... пожалуйста, – учтиво ответил Ларго, поглаживая потрескавшуюся обложку блокнота загрубевшими шершавыми пальцами, а в душе росло и крепло чувство признательности к чудаковатому оппозиционеру.