– Весьма предусмотрительно, – сказал Ким, принимая документ. Знакомые цифры бросились в глаза первыми: ноль одиннадцать двести – точка – шестьдесят два. Да, та самая кукла, та самая партия. Характеристики впечатляли: киборг пятикратно превосходил старушку Надин интеллектом и словарным запасом, а показатель объёма памяти заставил Ларго присвистнуть.

– Однако!

– Да, – кивнул Мирео. – Знатная вещица. Программа даже эмпатию предусматривает! Смотрите, вон там, дальше, в графе «дополнительно».

Ларго глянул в перечень опций и нахмурился.

– Она что, могла испытывать эмоции?

– Имитировать, – поправил Мирео. – Сам я, правда, не видел, не довелось, но…

Провались они пропадом, чёртова куклы! – сердито подумал Ким, выслушивая новые подробности о способностях экспериментальных киборгов. Однако... пора бы вывернуть беседу в нужное русло. Причём резко. В лоб. И без лишних предисловий.

Он залпом осушил бокал и вперился в собеседника взглядом.

– Лессера шантажировали, не так ли?

Словесный поток мигом прекратился, а Мирео хмыкнул и развалился в кресле. Длинные пальцы забарабанили по подлокотникам.

– Вам что-то известно? – Лукаво улыбнулся он.

– Кое что, – не менее лукаво улыбнулся Ларго.

– Кто-то проболтался, да? – Управляющий извлёк из внутреннего кармана портсигар. Закурил. По кабинету поплыл дым, пахнущий вишней. Грёбаный пижон! – Кто же?

Ты, – подумал Ларго, а вслух сказал:

– Это конфиденциальная информация.

– Что ж, раз вы всё знаете, упираться не имеет смысла.

– Абсолютно никакого. – Ким снова почувствовал себя ищейкой, напавшей на след. Приятное ощущение. Правильное.

– Наверное, ничего нового я вам не скажу, – протянул Мирео, небрежно стряхивая пепел. – Виктόр совершил немало злодеяний, но дельцом был отменным. Это подтвердит любой, кто знал его. Лессер просчитывал всё на сто шагов вперёд и чуял выгоду там, где другие оказывались слепы. Он умел делать деньги и любил это занятие, но…

– Но?

Управляющий замялся. Заёрзал на стуле и дёрнул галстук, ослабляя узел.

– Не уверен, что имею право обсуждать подобные вещи. Это... это недопустимо. Совершенно недопустимо. Коммерческая тайна и...

Мда... – подумал Ларго и тяжело вздохнул. – Похоже, призрак Стального Виктóра мрачной тенью витает над головами сотрудников "Стали и сплавов"...

Они боялись его живого, неужели боятся и мёртвого?

– Позвольте вас разубедить. – Он извлёк из кармана значок Особого Отдела. – Я детектив. И я при исполнении. Вам напомнить, что грозит за сокрытие улик и отказ сотрудничать?

Мирео снял очки, понурил голову и шумно выдохнул.

– Незадолго до гибели Лессер велел подготовить сделку по продаже акций Кибериума, – выпалил он, не поднимая глаз. – А это – форменное безумие.

– Возможно, ему предложили хорошую цену, – деликатно предположил Ларго, а управляющий... рассмеялся. Хрипло, глухо и надрывно, как, должно быть, смеются умалишённые.

– Что вы! – Мирео утёр глаза тыльной стороной ладони: от хохота у него выступили слёзы. – Акции Кибериума – золотое дно. Лессер ни за что не расстался бы со своим пакетом. Это же идиотизм! Всё равно, что добровольно согласиться на кастрацию.

– Вы считаете, его принудили к сделке шантажом?

– Другого объяснения не вижу, – пожал плечами Мирео. – Но сделка так и не состоялась...

– ...потому что Лессера убила кукла, – угрюмо подытожил Ким и достал блокнот. – А повод для шантажа имелся, как вы думаете?

– Ну... Я...

Ларго подался вперёд и усмехнулся.

– Мирео, дружище... – прошептал он и заговорщически подмигнул. – Вы всерьёз полагаете, что скажете что-то, о чём я ещё не знаю?

– Вы про наши...ммм... наказания?

Ким кивнул. О наказаниях, закреплённых в уставе "Стали и сплавов" ходили легенды, а Лессер слыл изощрённым садистом. Подписывая трудовой договор, несчастные подчинённые добровольно соглашались на применение к себе особой системы штрафов, где порка считалась самой мягкой санкцией...

Однако предположения Ларго не оправдались: управляющий мотнул головой и помрачнел, как грозовая туча.

– Было что-то ещё? – догадался Ким и замер в ожидании ответа.

– Возможно. – Мирео плеснул себе ещё виски и опрокинул одним махом. – Но это не точно. Вы, кстати, уверены, что не приходили на вечеринку в честь моего назначения? Никак не соображу, где я мог вас видеть. Такое знакомое лицо...

– Не увиливайте. – Ларго добавил голосу стальных ноток и сжал кулак, хрустнув костяшками.

– Ох, ладно. – Управляющий поднялся и подошёл к исполинскому – во всю стену – окну. Сцепил руки за спиной. – Вы загнали меня в угол, детектив. Хотя, говоря откровенно, я рад рассказать всё это. Видите ли... Лессер – настоящее чудовище. И мне... Да и не только мне... очень жаль, что он сдох быстро и без особых мучений.

Сосед Альбера Нея замолчал, и тишина, повисавшая в исполинском кабинете, показалась Ларго противоестественной и токсичной, как пары релидия.

– Говорите же, – прохрипел он.

Мирео развернулся и встретился с ним взглядом.

– Виктóр Лессер торговал людьми, – сухо отчеканил управляющий. – Продавал собственных подчинённых на опыты.

Лифт. Кто только изобрёл эту дьявольскую штуковину? Жуткая стальная клетка на хлюпком тросе. Ларго скривился, когда зеркальные двери разъехались, приглашая в металлический плен. Да уж! Одно дело – любоваться ночной Агломерацией из окон лессеровского кабинета, и совсем другое – спускаться с тридцать шестого этажа в железной капсуле. Ким шумно выдохнул и ослабил галстук. Пот лил ручьями, и спина взмокла, словно он целый день на жаре грузил уголь.

Панель на глянцевой стене мерно отсчитывала цифры: тридцать пять, тридцать четыре, тридцать три... А Ларго усилием воли собрал мысли в кучу и стал их думать. Думал он с таким остервенением, что, казалось, слышит скрип собственных извилин.

Слова Мирео стучали в голове молотом.

Леесер торговал людьми...

Торговал людьми...

Продавал собственных подчинённых...

Ларго вспомнил Стального Виктóра таким, каким видел в последний раз: бездыханный труп, распростёртый между белым кожаным диваном и гигантским камином. Он не знал Лессера лично – слишком уж тот большая шишка – однако слышал о нём немало. Немало ужасных, леденящих душу историй и пугающих сплетен, но то, что поведал ему сосед покойного Альбера Нея...

Лессер торговал людьми...

Если бы этот занимательный факт биографии садиста-извращенца всплыл на поверхность, Виктóра не смог бы отмазать никто. Даже сам Имре Хара. Так что, повод для шантажа имелся. Причём – весьма нехилый. Так же, как и в случае Милоса Карра: репутация хозяина стыковочных станций лопнула бы, как пустая скорлупа, узнай кто о его связи с голубоглазым секретарём. Да, угрозы – преотличный способ убеждения. Особенно, когда дело касается акций Кибериума. Ведь именно в них всё дело. В них и только в них. Ведь если Карра, как и Лессера, вынуждали продать ценные бумаги, становится понятно, зачем убрали бедолагу Нея.

Альбер ведал документацией шефа, – нахмурился Ларго. – Парень мог знать имя охотника за акциями.

За акциями, с которыми Карр готов был расстаться в обмен на пикантные фото и обещание молчать.

А Лессер...

Лессер торговал людьми...

Ким передёрнул плечами: неприятно засосало под лопаткой.

Да... Показания Мирео бесценны... Воистину бесценны! Только вот... Можно ли принять его слова на веру безоглядно, как истину в последней инстанции? Вряд ли. Управляющий не назвал конкретных имён и ничего не знал о таинственном покупателе лессоровских подчинённых.

Возможно, это всего лишь очередной слух и не более, – вздохнул Ким и бросил взгляд на панель: осталось всего одиннадцать этажей. – А может, это просто ловушка. Новая попытка сбить меня с панталыки. Хотя...