Хотя нет, это из другой сказки.

Под сердцем кольнуло, когда моя сила, подчиняясь, потекла наружу — прикрыв веки, я видела ее зеленоватым маревом. Оно вихрилось туманом, собиралось вокруг нас с Ильей облаком.

И его нужно было как-то отправить дальше, заставить обтечь деревню, отыскав следы проклятия. Оставался только вопрос — как? Толкнуть? Мысленно приказать? Пожелать, как с замком на сундуке, который вытрепал мне все нервы?

У Искусницы рекомендаций по этому поводу не было.

Не смущаясь присутствия Ильи, которому все равно не видно, что я делаю, я перепробовала всё, что пришло в голову.

И когда результата не получила, вздохнула. Видимо, придется воспользоваться вторым способом: “Ежели не получится — так можно просто деревеньку вкруг обойти”.

Бить ноги не хотелось. От слова “совсем”. Но что поделаешь — придется.

И мы пошли.

Зеленоватое марево-облако послушно тронулось с места, так и окружая нас коконом.

Как ни странно, ноги почти не страдали: ни на корни я не натыкалась, ни о камни не билась… как будто лес заботливо расстелил передо мной дорожку.

Да что там — дорожку, даже ветки бережно отводил в сторону, чтобы не хлестали по лицу, не хватали за волосы…

Кажется, мне сейчас намекают, что мне бы стоило хоть иногда покидать Премудрое урочище не верхом на богатырском коне от одного человеческого жилья к другому,, а по простому, ходить в лес ножками: кому-то не хватало внимания своей хранительницы.

Совесть царапнула острыми коготками, и я по наитию, как силу, послала вовне свое сожаление.

Я не очень хорошая Премудрая. Извини.

А в ответ зашумело, загалдело, окутало безусловным пониманием: Премудрой не нужно быть хорошей, Премудрой достаточно просто быть.

И, подчиняясь всё тому же наитию, я открылась лесу.

И сила, хвойная, лиственная, травная, ручейная, земная — хлынула в меня на вдохе.

А на выдохе — выплеснулась из меня вовне, растеклась, разлилась вокруг. Но это уже была моя сила, родная, ощущаемая как часть себя.

И, затопив с головой всё вокруг, она неостановимо разливалась дальше, укрывая мой лес, мою деревню, с каждым вдохом умножаясь во мне, с каждым выдохом — прибывая снаружи …

И можно было бы больше никуда не идти — я и так уже ощущала всё окрест, как саму себя. Но мне просто нравилось идти по моему лесу.

Чужака я ощутила издали. Да не простого чужака — от него тоже тянуло силой. Колдун.

Не желая ни рисковать здоровьем хоть своим, хоть Ильи, ни дать незванному гостю сбежать, я просто окутала его силой, спеленала одеялом, как младенца. И только затем позвала богатыря:

— Илюш, гость у нас. — И, опережая движение, которым он потянулся к мечу, призналась. — Я связала его, но все равно, надо поспешить. Как бы я его своими вязанками не угробила…

Илья молча оттер меня плечом, вынул-таки меч (видно, к моим вязальным способностям у него доверия было еще меньше, чем у меня), и попер вперед танком.

А я что? Я сзади побрела: все равно мне с мужиками не драться, а если здраво рассудить, так это грамотная стратегическая расстановка сил нашего маленького отряда: танк впереди, маг за его спиной…

Но мыслишка о том, что зря, зря я Алешу с хвоста сбросила, в голове все же крутилась. Сейчас бы за милую душу выпнула его если не перед Ильей (а то бы Илья мне такое позволил!), то плечом к плечу с моим богатырем. Глядишь, враг бы Алешей и соблазнился!

И с этими кровожадными мыслями я и шла за Ильей — цепко держа чужака своей силой.

Ему это, конечно, вряд ли добавляло комфорта, а вот мне спокойствия — так вполне.

Сквозь древесные стволы забрезжил свет, и из-под древесных сводов мы вышли на поляну — так себе, не то что поляна, скорее, проплешина, только и хватает на то чтобы кроны соседних деревьев над ней не смыкались.

А чужак оказался и впрямь чужаком, не чужачкой. Лежал себе на траве ровно по центру поляны, вытянувшись во весь рост, спеленутый зеленоватым облаком моей силы, как куколка диковинного насекомого.

Ну и что с ним делать? Брать кокон и к Настасье тащить? Да так себе идея, честно говоря: если слишком часто просить у соседей помощи, то либо так им надоешь, что в самый важный момент останешься без помощи, либо однажды соседи перестанут считать себя соседями, и сочтут хозяевами.

Хотя, казалось бы, мне до этого дела быть не должно, я же все равно отсюда свалю, как только найду способ, но мысль эта была неприятна. Царапала.

Так что к Искуснице я не пойду. Сперва сама разобраться попробую.

Подумала так, да и придавила его силу — своей. И только после этого потянула на себя спеленавший незнакомца кокон.

Само как-то получилось, но получилось отменно!

Вон, и чужак это отметил: дернулся, затрепыхался. Наверное, это тяжело, всю жизнь чувствовать свою силу, знать ее, срастись с ней — и в один миг понять, что дотянуться до нее не можешь. Вряд ли кому-то такое понравилось бы — но мне тоже не нравились чужаки, гуляющие по моей территории без спроса, не нравилось, что мог бы сделать с неумехой вроде меня опытный и хитрый колдун, а больше всего мне не нравилось, что сила моя, отозванная, растеклась по поляне, завихрилась, заклубилась — и собралась в одном месте, подсветив его зеленью.

Видимо, это и имела в виду настасья, когда писала в своей инструктаже “сила тебе покажет, где творилась волшба, которую найти хочешь”.

И надо же, как интересно вышло: именно рядом с этим местом я и застукала чужака.

А он, между тем, совсем в себя пришел, поднялся, отряхнулся. Красавец нарядный оказался — глаз не оторвать: золотистые кудри, голубые глаза, кафтан (если это, конечно, кафтан называется, а не как-то иначе) красный, золотом вышит, и шапка ему подстать. Сапоги, слава богу, просто красные, без золота.

Сложен тоже неплохо: высокий, кость тонкая, плечи широкие. Черты лица правильные — как на картинке.

На мой взгляд и Илье, с его тяжеловесным спокойствием, и даже Алеше, похожему на поджарого волка-переростка, чужак проигрывал, очень уж сахарный. Но тут уж дела вкуса.

— Вы кто такие?

Можно было бы подумать, что этот вопрос задала я — но нет, у меня только что, прямо на глазах, прямо из-под носа, украли реплику.

Вместо ответа я чуть приподняла брови. Ладно, вру — брови сами приподнялись. Спасибо большому опыту покер-фейса, что на лоб не полезли!

Илья потянул из ножен меч, взмахнул им, и я вздрогнула: как-так? Убить просто за хамство? Но… а допросить?!

Но Илья, рыкнуы “Шапку долой, сопляк! На колени”, виртуозно сбил ее с головы наглеца мечом, не дожидаясь, пока тот исполнит требование. А потом плашмя шлепнув чужака клинком по плечу, опустил его на землю — в прямом смысле слова.

— А. Хозяйка! — язвительно кривя рот, сделал правильные выводы чужак.

До чего интересный парень!

Я обошла его по кругу, с любопытством разглядывая.

— И как? Хорош?

Насмешки у него в голосе было хоть отбавляй. Не похоже, что Илюшин педагогический прием пошел гостю впрок.

Жалостливо взглянув, уточнила:

— Тебе как? Честно или чтобы не обидно?

Он в ответ губы покривил в усмешке, самоуверенный до крайности молодой мужчина, привыкший ронять женщин в обморок одни своим присутствием.

Наверное, чуть раньше и я бы вполне могла урониться — красивый, гордый, в глазах читается ум и харктер. Но всё, поздно, у меня иммунитет. Спасибо Настасье, и, не думала, что когда-нибудь это скажу, Мирославе.

— Кто таков? — перешла я к допросу.

Раз уж Илья его не пришиб, хе-хе!

— А что, ведьма, сама разве вызнать не можешь? Премудрости не хватает? — по-волчьи ощерился чужак.

Хэк! — кулак Ильи смачно впечатался хаму в солнечное сплетение.

— Не мочь хулить матушку Премудрую!

Назидательное посыл Ильи эффекта не произвел: добытый нами пленник держался за грудь и живот, сплевывал, но смотрел по-прежнему со злобой.

— Кто таков? — повторила я ласково, как убогонькому.

Он не ответил. Хамить, правда, больше не решился.