Блин, аж горжусь своими мыслями, правда, всё равно очково стоять перед той, кто способен стереть тебя с лица земли одним взмахом.

— Вижу, тебе не занимать дерзости, Ханг, — заметила она так, будто разговаривала сама с собой.

Я промолчал. Чего ответить на это? Да? Нет? Смысл провоцировать?

— Хочу, чтобы ты понимал одну важную вещь — Ки теперь часть секты Восхода. Она его полноправный член, который, быть может, займёт высокую ступень в ней, а быть может и достигнет таких высот, которые не снились другим. Она одарённее всех, кого только видел наш мастер Поющий Ветер, а повидал он людей немало, можешь в этом быть уверен. И ей при должном обучении светит удивительное будущее.

— Зачем вы это мне рассказываете?

— Я не хочу, чтобы ты посеял в её сознании зерно сомнений или противоречивых мыслей. Она покладистая, старательная, умная и не по годам одарённая. И столь чистый разум может испортить одно единственное зерно, которое пустит корни и разрушит всё.

— А её вы спросили?

— Дети не знают, чего они хотят. Можешь быть уверенным, она скажет спасибо нам.

— За то, что оторвали её от семьи? — да, я спросил это с вызовом и мог получить за это, но и промолчать что-то внутри мне не давало. А идти против себя я не собирался.

— Теперь мы её семья, младший брат Ханг. Поэтому я бы на твоём месте перестала давать ей ложные надежды и садить в её сознание зёрна строптивости и непокорности. Не хочу, чтобы ты понял меня превратно — это отнюдь не угроза. Это просьба к её другу, каковым она тебя считает.

— Прямо чувствую просьбу.

— Иначе бы я тебя убила, — это было сказано настолько невозмутимо и даже… пофигистический, что мне даже стало жутко.

— Окей. Теперь я в полной мере ощутил лишь просьбу.

— Рада, что мы нашли взаимопонимание, младший брат Ханг. До скорой встречи. И потуши костёр за собой, никто не хочет проснуться в пламени пожара.

С этими словами она подпрыгнула и улетела нахрен. Или на хер. На чей-то.

Собственно, могло быть и хуже.

Последующие несколько дней я только и делал, что занимался.

Убийство парня принесло свои плоды, причём своеобразные. В нормальном мире меня бы остерегались и уважали, как человека, который может дать отпор.

Но я не я, если это обычный мир. Здесь произошедшее послужило для всех как сигнал к действию.

Очень мало было тех, кто сторонился меня, не желая получить порцию проблем. Куда больше было тех, кто наоборот, хотел испытать как себя, так и меня. Видимо, это и есть смысл всей культивации — твоей заднице скучно, и ты ищешь приключения в виде таких, как я, чтобы тебе дали звизды, ты очухался, озверел, стал сильнее и со второй попытки одолел супостата.

Пока что все просто прохватывали звизды.

И тогда мне стало понятно, что тот парень был очень добрым, отзывчивым и спокойным человеком. По сравнению с тем дебилоидным быдлом, которое штурмовало меня, пробуя на зуб. Причём пробовали меня на зуб не только парни, но и девушки.

Сначала мне было немного непривычно забивать их деревянными мечами и вбивать кулак в морду, превращая приятные лица в опухшие рожи, но потом ничего, привык. Причём здесь не существовало градации на мужчин и женщин — все равны. Да и я же не сраный сексист, чтобы парней бить, а девушек — нет, в конце-то концов!

Вот и сейчас я со всей дури херанул по хребту девушки деревянным мечом, заставив её упасть и со стонами боли корчиться на земле. Удивительно, но чем больше я бил этих полоумных, тем больше видел желающих получить по морде.

Меня пугает эта тенденция, учитывая, что здесь люди по силе разные, и на смену первой и второй стадии подтягиваются люди на третьей стадии.

Девушка на земле не могла успокоиться и потянулась к мечу рукой, но я не дал ей этого сделать. Ногой перевернул, схватил за грудки, подтянул к себе и со всей дури просадил ей быка. Один удар, второй удар, третий удар…

На четвёртый её голова безвольно дёрнулась…

И я получил по хребту сам, но от мастера.

— У нас занятия по фехтованию, а не по боевым искусствам. Если дерёшься, дерись на мечах.

— Предлагаете мне её мечом забить, — спросил я, глядя на очнувшуюся девчонку, которая вновь тянулась к мечу. Чё за неубиваемая курва?

— У нас занятия по фехтованию.

Ну ладно, ладно…

Я поднял меч и начал забивать девчонку, чтобы она не могла встать в ближайший час. Это не жестокость, это ради неё… это…

И я замер.

На мгновение мне почудилось что-то странное, и этого было достаточно, чтобы остановиться. После случившегося я старался вести себя гораздо внимательнее и осторожнее. И пусть от приступа остались лишь одни воспоминания, а признаков новых я не чувствовал, лишний раз палку старался не перегибать.

Это как синдром фобии — один раз столкнулся, и потом будешь к каждому странному ощущению прислушиваться, вдруг опять?

Здесь так же. Даже намёка нет, а я уже боюсь. Боюсь, что именно сейчас у меня сорвёт крышу, и я начну драться налево и направо, за что меня и грохнут. Теперь каждый внутренний чих мне казался предзнаменованием.

Поэтому я просто пнул девчонку под рёбра для профилактики, получив по затылку палкой от мастера, и вернулся к занятиям. Ко мне в пару встал другой парень, и по блеску в его глазах…

Я даже ждать не стал — как только получил отмашку, сразу бросился вперёд, понимая, зачем он выбрал меня в пару.

Всего четыре дня прошло с того момента, как я угрохал того парня, а меня уже успели полюбить все. На тренировках один сменялся на другого, каждый хотел попасть ко мне в пару, кто имел достаточно сил для сражения, чтобы попытать счастья, но никто не пытался меня выцепить в свободное время, следуя правилам секты.

Но каждое правило создано для того, чтобы его нарушали, а секта как-никак, но была связана с боевыми искусствами. Я не строил иллюзий, здесь дрались между занятиями. Не убивали, но дрались — сам видел. И пусть для этого были созданы спарринги на занятиях и каждую неделю, чтобы все могли выпустить пар, незаконные драки цвели и пахли.

У меня складывалось ощущение, что сама секта это поддерживала, если только они не заканчивались смертью.

И сейчас, глядя на дальнюю часть площадки, я видел, как там кучкуются мутные типы, среди которых были и девчонки. Прежний опыт мне переводил их взгляды практически дословно.

После тренировок за меня возьмутся.

И я боялся не за себя, я боялся за них — я до сих пор не знал, где проходит порог, когда заканчиваюсь я и начинается моё безумие.

— За нами следят, — негромко заметила Люнь. — Вон там несколько человек.

— Знаю.

— Они недобро на тебя смотрят.

— Знаю.

— У них вторая и даже третья стадии.

— Знаю.

— Они хотят тебя скорее всего побить.

— Да знаю я, — слегка поднял я голос, так как Люнь отказывалась понимать слово «знаю», и словил пару косых взглядов.

Какая же она дурная… уже не раз обговаривали, что просто разговаривать с ней при людях я тоже не мог. Мне уже хватало проблем, чтобы к ним ещё и слухи прибавились, что я чокнутый. Она же взрослый человек, почему так тупит? Неужели она и сама немного поехала от одиночества?

Как бы то ни было, я спокойно покинул площадку, стоило занятиям закончиться. Не убегал, но и не медлил, чтобы не возникало никаких подозрений.

С чего им вдруг захотелось со мной разобраться? Я думал, всяким культиваторам нравится, когда их бьют, ну типа укрепление духа и так далее, да то же самое превозмогание. А тут чего-то ополчились. Посчитали, что я слишком слабо бью их? Так пусть скажут прямо, я что-нить потяжелее возьму. Уроды, блин…

Но если без шуток, то я могу понять, чего все хотят сразиться на мечах — проверить себя, одержать верх и так далее, но здесь-то мечей не будет. Будут кулаки, причём все против одного.

— Они идут за тобой. Две девушки, — передавала расклад разведчица Люнь.