— Илва, успокойся, — мягко приказал Лонк. — Мы пока в безопасности.
Спокойный тон остудил ее пыл, и количество искр заметно снизилось. Алекс хмыкнул про себя, глядя ловко светловолосый управляет последователями, но тут его внимание привлекла новая напасть.
Тррррр! Из глубины туннеля раздался странный шум — и не топот, и не скрип, а звук, отдаленно напоминающий треск падающих костяшек домино, когда одна пластинка задевает другую, а та следующую. Звук быстро нарастал, заглушая все остальное. Через секунду вдали ожили несколько крупных ветвей. Точнее, сами ветви спокойно висели, но внутри них как будто что-то катилось, из-за чего они на мгновения расширялись, теряя кору и листья, а затем снова сжимались.
Алексу стало казаться, что перед ним никакое не растение, а огромный спрут с десятками тысяч бесконечных щупалец. А как иначе объяснить столь неподобающее для дерева поведение? Из чего оно сделано? Из резины?
Шары, точнее, гроздья шаров быстро приближались. Казалось, что они плавно плывут, но на деле двигались с огромной скоростью.
«А может, это у них тут такой транспорт?» — успел он подумать, ожидая, что из древесных пузырей вот-вот начнут выпрыгивать монстры или отряды охранников, но шары выскользнули из туннеля, покатились по стенам, обогнули отряд и замерли чуть вдали на концах ветвей-отростков. При этом они собрались в пять больших наростов каждый размером с грузовик.
В этот же момент из коридора выбежали долгожданные охранники, всего пятеро, но это было не менее странное зрелище, чем ожившие ветви, а в чем-то и более жуткое, поскольку одно дело монстр, пусть и здоровенный, но мало ли какие монстры бывают. А вот адепты — другое дело! Их судьбу легче примерить на себя, поскольку они такие же разумные, как и ты сам.
Пятерка производила гнетущее впечатление: изорванная одежда, резкие дерганые движения, шатающаяся походка, как будто владельцы забыли, как пользоваться своими телами и бежали только благодаря мышечной памяти. Собственно, это-то и бегом назвать было сложно.
Алекс активировал навык зрения и непроизвольно поморщился. Изорвана была не только одежда — тела бедолаг были перекручены и местами сильно деформированы: кожа висела лоскутами, а на открытых участках виднелись язвы, вздутия и гниющая плоть. Последнее было совсем уж неслыханным делом в мире адептов — разумный тут мог, конечно, скоропостижно скончаться, чему землянин не раз был свидетелем, но от болезней был, слава богу, избавлен… в отличие от примчавшихся к ним охранников.
Больше всего выделялся крупный мужик в шлеме. По какой-то причине его голова деформировалась довольно причудливым образом и вдобавок почернела, хотя ошметки кожи на других частях тела имели розоватый оттенок. В результате странной мутации шлем бедолаги грозил сорваться в любой момент. Если бы не две сильно натянутые лямки, то мужик давно бы щеголял лысой башкой. При этом раньше он точно имел пышную шевелюру, на что указывали остатки кудрей, прижатых ободком шлема к почерневшей коже.
Враги пугали не столько обещанием тяжелого боя, сколько жутковатым видом. Чем-то они напоминали зомби или странных мутантов. Кстати говоря, Сохо, которого они тут встретили двумя днями раньше, выглядел значительно лучше, пусть и напоминал оборванца, но он хотя бы не имел столь выраженных деформаций. Судя по всему, пятерка уродцев наглядно демонстрировала, во что потерянный член братства превратится со временем.
— Тут есть кто-нибудь из ваших? — на всякий случай уточнил Алекс.
— Нет! Это все чужаки, — с запозданием отозвался Лонк, напряженное лицо которого одновременно выдавало и ярость, и чувство облегчения. Очнувшись, он резко добавил: — Не трогайте их. Они нас не видят!
У землянина не было времени гадать, откуда светловолосый узнал о возможностях противника, поскольку враги перли прямо на них, но он доверился чутью главы братства и просто перетащил всю группу вбок. Как оказалось, Лонк оказался прав — пятерка шаркающих охранников не обратила на маневр ни малейшего внимания, а вместо этого доковыляла странной трусцой до центра зала, где только что находилась компания диверсантов и замерла.
Не успел Алекс задаться вопросом, чего это противник сначала бежал сюда, а теперь застыл столбом, как дерево-страж напомнило о себе. Из образовавшихся наростов начали выползать огромные отростки толщиной в руку. И если цвет самих стволов был зеленовато-коричневым, то отростки напоминали белых червей. В секунду черви обхватили пятерку охранников и начали быстро подниматься.
Скрежет почти прекратился, поэтому подъем сопровождался лишь тихим шелестом белесых щупалец. Однако тишина казалась не менее жуткой, чем шум до этого. Действия и дерева, и адептов-мутантов, а также их синхронность пугала. Все они были частью жуткого охранного контура, за которым стояла чья-то злая воля. Только изощренный и своеобразный ум мог создать подобную систему.
Чем ближе щупальца подбирались к потолку, тем медленнее становился их ход.
«Осторожничают! — вспомнил Алекс теорию Нюха. — Ну, точно — боятся леса наверху!»
Последнее его порадовало. Страх дерева-осьминога говорил об отсутствии полноценного разума, ведь лес на Шедаре при всем желании не мог навредить монстру из подземелья. А то, что владелец этой твари не подавил иррациональное чувство, дарило надежду, что у приручителя нет полного контроля над существом, и позволяло надеяться, что он не смог «выключить» и другие базовые инстинкты. Например те, что заставляют стража воспринимать отряд как своих молодых родственников.
И действительно, зачем приручителю возиться с такой мелочью, как базовые инстинкты? Ведь тогда он будет вынужден контролировать все аспекты жизни монстра от питания до выпадения листьев. Видимо, ему достаточно того, что монстр выполняет прямые команды, а на остальное наплевать.
Едва охранники достигли свода, как в земле образовались пять круглых отверстий, причем образовались сами собой — земля словно раздвинулась, а в шахту не упало ни единого комочка. Едва выход появился, щупальца мгновенно удлинились и буквально выбросили свою ношу наружу, но при этом они не отцепились от адептов. Это тоже было вполне логично и объяснимо. Очевидно, если этих калек оставить одних, то единственной целью, кому они смогут навредить, будут они сами.
«Эти ребята опасны только внизу, — догадался Алекс. — Или, когда привязаны к этому осьминогу!»
Он обернулся на группу — народ ощутимо расслабился и перевел дух.
— Так вот как он это делает… — задумчиво пробормотал Лонк, и, не дав никаких дополнительных пояснений, скомандовал: — Нам пора!
— Подожди, что он делает? Что ты заметил? И кто такой он? — Алекса раздражало оставаться в неведенье, и он решил не слезать со светловолосого, пока не добьется хоть какого-то внятного ответа.
Тот уловил настрой «союзника» и нехотя добавил:
— Земля была раздвинута способностью.
— Хм… Понятно, что не лопатой. Но что это значит?
— Деревья сами по себе так не умеют… Это сделало не оно, а его хозяин.
— Приручитель может смотреть глазами монстра?
— Наверняка! И это хорошо — очевидно, что сейчас приручитель занят контролем и монстра, и охранниками. Поэтому на нас у него нет ни сил, ни времени. Так давайте его не терять. Пока он отвлекся надо пройти как можно больше…
— А куда помчались эти охранники? Они заметили наемников? Когда ты успел подать им сигнал?
— Ты задаешь много вопросов. Да, это наемники и, наверное, они вступили в бой. Правда, они должны были появиться позже и не драться, а отвлечь охрану. Как я могу знать, что произошло? Я только знаю, что мы не можем упускать такую возможность. А теперь замолчи и не отвлекай меня больше. У нас мало времени… Алаша! Заканчивай со стражем.
Алекса речь Лонка не убедила. Сигнальная сеть наверху была совсем простой, и с ней мог справиться даже слабый адепт, достаточно иметь соответствующее умение. Особенно, если знать о наличии этой сети. Попасться можно было разве что случайно или… если в составе группы не было нужного специалиста, а о сети никто не предупредил. Мог ли светловолосый так поступить?
