— Издеваешься?! — воскликнула я, глядя на дракона снизу вверх.

— Прости. Я пытался помочь, — на полном серьезе отозвался дракон со своим обычным непроницаемо-суровым выражением лица.

Но я все же успела отметить проблеск раскаяния в его глазах. Ладно, че уж. Поймал он меня, если бы не ляпнула очередную провокацию, то осталась бы сухой. И собралась было махнуть рукой, давая понять, что проехали, ничего критичного не произошло. Но вдруг осознала, что в его руках нет моего рюкзака, где хранилась вся моя сменная одежда.

— А где?.. — начала я, но еще до того, как сформулировала вопрос, проследила за его взглядом и увидела свой рюкзак на расстоянии вытянутой руки от меня… В том же ручье.

— Я пытался помочь тебе, — повторил дракон. — Для этого нужны были две руки.

Тяжело сглотнув, я подавила все нецензурные слова, так и рвущиеся наружу.

— Прибудем в город, я быстро разберусь со своими делами, и сразу же пойдем к магу, — пообещала я. Нет уж, никакое веселье того не стоит, нам с драконом определенно не по пути.

Костер уютно потрескивал сучьями, жадно пожирая свою дань. Где-то ухала ночная птица, разбавляя тишину, да легкий ветер шелестел, колыхая верхушки деревьев. За столько ночевок в лесу я привыкла к подобным звукам, научилась слышать в них свое очарование, наслаждаться музыкой природы… Если бы не еще один назойливый звук, которого раньше не было. А точнее, много звуков, производимых вредным драконом, который демонстративно смотрел в лес.

Как начал бухтеть с момента моего избавления от мокрых штанов, так и не затыкался ни на миг, бормоча возмущения себе под нос.

— С чего это я вдруг падшая женщина? — возмутилась я, расслышав очередную реплику.

Подумаешь, позорно поскользнулась на влажной глине у ручья и шлепнулась на задницу, испачкав и намочив любимые штаны. Так что теперь, до конца жизни мне это вспоминать? И вообще, учитывая, что я все равно упала, кое-кто мог бы и не пытаться меня поймать, зато спасти от влаги мой рюкзак со сменной одеждой!

А лично я в принципе редко лажаю. Пока за какие-то грехи чешуйчатым не наградили, все как-то более удачно всегда складывалось.

— Потому что не я тут без штанов сижу! — выпалил дракон, бросив в мою сторону уничижительный взгляд, едва струйки дыма не пуская из носа. И тут же поспешил отвернуться от моих голых коленок. Тоже мне!

Но спорить как-то было лениво. Поворошив длинной палкой угли костра, поправила свои сохнущие над ним наспех застиранные от глины штаны. Кстати!

— Я без штанов тоже не сижу. Вот они висят! — Я потрясла их за влажную штанину и довольно улыбнулась, отметив, как спина дракона мигом закаменела, а уши аж порозовели от праведного негодования. Ну забавный все же, такого доводить — одно удовольствие! Правда, вовсе не видеть — совсем другое… Я украдкой вздохнула, мечтая о несбыточном.

— Женщина, ты… — начал чешуйчатый, собираясь выдать нечто высокопарное в своем духе, все так же не оборачиваясь. Но тут я прям почти обиделась.

— Но-но! Какая я тебе женщина? Девушка. Молодая, красивая и невинная. Высшая раса — а туда же, банальной вежливостью и этикетом не обладаешь, — перебила его нравоучительным тоном.

— Я?! — От переизбытка эмоций он даже позабыл о своем страхе обнаженных женских коленок и обернулся ко мне.

Побледнел, проследив взглядом до самого края моей туники, прикрывающей все лишнее. Поднял глаза выше, оценил мою насмешливую улыбку, покраснел. Ну-ну, ханжа делает успехи. Оскорбиться, что ли, выдать ему в ответ одну из его фразочек? Что там было самое эпичное, дай Безликий памяти…

— Кхм… Так ты все же девственница? — придушенно выдавил вдруг дракон, сбив меня с мысли.

— А в вашей стране в норме задавать такие вопросы посторонним девушкам?!

— Ты вообще меня купила!

— Не купила, а меня нагло обманули, заплатив тобой. Разные вещи, между прочим, — позволила я себе еще одно нравоучительное замечание.

На что дракон обиженно фыркнул и снова отвернулся. Тем не менее продолжая искоса на меня поглядывать.

Мое любопытство тем временем разыгралось не на шутку.

Посопев некоторое время, я таки сдалась.

— Ладно, какой правильный ответ? — спросила, демонстративно копаясь в сумке со съестными припасами.

Без штанов я все равно никуда не пойду, да и уже вечерело, солнце спряталось за горизонт, толку на ночь глядя переться через лес. А значит, не мешало бы озаботиться ужином.

— Правильный ответ на что? — Меня одарили подозрительным взглядом.

Вот доиграется, что выбьет себе сегодня разгрузочный день. Есть на ночь вредно, особенно если у тебя самого вредность зашкаливает. Язва потом одолеет, околеет, сердешный, а мне куда труп девать? Я даже без лопаты. Послать бы его ловить косулю, но мы и так вчера уже заточили одну на пару, лешие нам не простят такой прожорливости.

— Вопрос твой, про девственницу, — напомнила я. А с другой стороны, голод на соображалку явно влияет. Вон уже память начала отказывать…

— Ты издеваешься?! — взвыл он, спугнув несколько птиц, примостившихся на ветке прямо над ним.

Ладно, единорог с ним, вяленого мяса и крупы все равно брала с запасом, рассчитывая после успешно выполненного заказа уехать подальше. Надеюсь, дракон в человеческой ипостаси жрет столько, сколько обычный парень его телосложения.

— Вообще или конкретно сейчас? — уточнила под его недовольное сопение, засыпая крупу в закипевшую воду в котелке. — Ты тему не меняй, ага? Сложно ответить, что ли? Какой правильный ответ: я девственница или я опытная?

— Конечно же, что ты девственница!

— То есть либо до смерти не знала мужчины, либо все, говорить с тобой не о чем? Мрак! — прокомментировала я, добавляя в готовящуюся кашу щепотку специй.

— Да при чем здесь это! Если девушка незамужняя — она должна быть чиста телом и душой! Иначе она падшая женщина.

— А-а… Так муж таки в корне меняет дело? Что ж ты сразу не сказал? А то падшая, падшая… Вдруг у меня муж есть? Просто берегу его, с собой не беру. Дома оставила за детьми присматривать, хозяйством заниматься, козами всякими, гусями, хорьками… — предположила я, вспоминая, что там из живности может вообще водиться и не много ли это на одного гипотетического мужа.

— На твоем запястье нет брачной татуировки! — перебили мои размышления донельзя язвительным тоном.

Я машинально перевела взгляд на свое запястье. Ну нет и нет, может, я эта, антитатуировочница? Нет в высшей расе толерантности, похоже… Или только этому чурбану забыли ее привить?

— Да? Ну ладно, убедил, тогда первый вариант, — пожала я плечами, помешав кашу. Не услышав больше ни вяка в ответ на свою фразу, подняла голову, чтобы узреть дракона с почти начавшимся нервным тиком. Эк его проняло, болезного! Посему добавила на всякий случай: — Да-да, она самая, чистая во всех местах тела и души, взаправдашняя девственница, высшей пробы.

— Ну снова издеваешься же… — простонал дракон почти обычным тоном.

— Чего сразу издеваюсь? Может, я правду говорю! — настала моя очередь обижаться. — Вот вы в своих девственницах тоже так сомневаетесь?

— Ну нет, это другое…

— Ага, значит, как своим, так на слово веришь, а как мне, так сразу в штыки! Что за дискриминация вообще?

— Так в первую брачную ночь все равно становится ясно! — еще попытался как-то оправдаться дракон, невольно принюхиваясь к аппетитно булькающей каше, куда я уже закидывала вяленое мясо. Даже мои коленки его больше не пугали. А точнее, на фоне ароматов еды просто не интересовали, отойдя на второй план.

— Ну и ладушки, значит, возьмем за теорему, что я девственница, но доказывать это не будем.

— Но…

— Что «но»? Хочешь проверить на брачном ложе?

— Нет, — как-то почти испуганно замотал головой дракон.

— Вот и все. Будем считать, что я девственница Шредингера.

— Кого? — На меня уставились круглыми глазами.

— Маг такой был. Запихнул как-то в ящик из черного хрусталя феникса и забыл. Через время вспомнил, но пока не открыл ящик, не мог сказать, жива птица или нет. Пока ящик закрыт, она одновременно и жива, и мертва. Но чтобы узнать наверняка, ящик нужно все же открыть. Так и появилось понятие «феникс Шредингера». Так и я, только девственница. Понятно?