Мы направляемся к поместью, и я говорю По:

— Так ты прилетел сюда только потому, что я твой запасной аэродром? Ладно. Никаких обид. Пойдём, найдём твою основную цель.

Эйвери поднимает трубку телефона.

— Глория, у нас тут беспорядок в криокомнате, надо убрать, — говорит он, и, получив ответ, начинает орать:

— Во имя всего святого! Оставь ты ребёнка хоть на пятнадцать минут! Ничего с ним не случится, если ты не будешь следить за ним двадцать четыре часа в сутки. И когда будешь спускаться, скажи О'Доннеллу и Нарселу, чтобы подошли ко мне.

Он кладет трубку и вытаскивает из выдвижного ящика белое полотенце, нахмурившись, протягивает его мне.

— Приведите себя в порядок, мисс Ньюхейвен. У нас еще много работы.

Раздается стук в дверь, и входит мужчина в голубых джинсах и клетчатой хлопчатобумажной рубашке.

— А вот и доктор Кэнфилд! — восклицает Эйвери, подходя к мужчине и пожимая ему руку. — Спасибо, что приехали так быстро.

После этих слов Эйвери поворачивается ко мне.

— Мой доверенный медицинский консультант бросил все дела в Розуэлле и выехал сюда, как только мы узнали, что ты перебралась через ограду. Видишь, как ты для нас важна?

Доктор слегка кланяется, берет с вешалки на стене белый халат и надевает его поверх одежды.

— А теперь позвольте представить. Это доктор Уиттиер Грейвз, — произносит Эйвери, обхватив Уита за плечи, словно тот его собственность. А собственно, так оно и было. — Грейвз участвовал в изобретении препарата, о котором я вам рассказывал. Хотя он и не доктор медицинских наук, ведь так, Грейвз?

— Доктор философии, — отвечает Уит.

— Это он давал препарат членам своего сообщества. А это мисс Джуно Ньюхейвен, и её содействие нам абсолютно необходимо.

Открывается дверь, и входит женщина средних лет в белой форменной одежде с рулоном бумажных полотенец и пульверизатором. Убирая мою рвоту с пола, она поднимает глаза и смотрит прямо на меня. Потом она уходит, так же быстро, как и появилась. Всё это время Эйвери не перестает говорить, будто женщины здесь никогда и не было.

— Итак, друзья, в данный момент, — он бросает взгляд на часы на стене, — в 22.30, четверг, девятого мая, все, присутствующие в этой комнате заключают соглашение. Я бы мог сказать, что все вполне законно, но это не мой стиль работы. Я предпочитаю подстраивать обстоятельства под себя. Так что позвольте мне разъяснить всё предельно ясно, чтобы каждый в этой комнате понимал, на что соглашается.

Вот препарат, с которым ко мне обратился мистер Грейвз в надежде получить некую сумму денег, которую я сейчас раскрывать не буду.

Эйвери открывает ящик и вынимает лоток с пластиковыми коробочками и пробирками. Я сразу их узнаю: это ингредиенты для изготовления Амрита.

Эйвери продолжает.

— После того, как у меня появился конкурент, и мы заключили с мистером Грейвзом альтернативную сделку, выяснилось, что не хватает одного жизненно важного компонента - крови этой молодой особы, которая будет присутствовать здесь лично, пока мы не сможем найти реально работающую альтернативу этой составляющей.

Эйвери замолкает и бросает на меня недовольный взгляд, прежде чем продолжить.

— Я готов заплатить указанную сумму, потому что точно знаю - эликсир работает. И у меня есть доказательства, что этот мужчина действительно тот, за кого себя выдает. Он выглядит точно так же, как выглядел в шестидесятые годы, когда я впервые встретил его. А тщательное медицинское обследование лишь подтвердило, что последние тридцать лет он не старел. Доктор Кэнфилд лично проверил образцы крови всех членов клана Мистера Грейвза и определил, что они устойчивы ко всем тестируемым заболеваниям.

Доктор согласно кивает.

— И поскольку я очень люблю древнее изречение «Доверяй - но проверяй», я хочу испробовать этот препарат на себе. И поступим мы следующим образом: мистер Грейвз и мисс Ньюхейвен проведут процедуру под наблюдением доктора Кэнфилда.

Моё лицо каменеет, когда я понимаю, что тут сейчас произойдёт. Я смотрю на Уита, но одного взгляда на его безразличное лицо хватает, чтобы понять - он уже в курсе этих договорённостей.

— Доктор, мы с вами пришли к соглашению, что если препарат сработает, или даже не сработает, но вам удастся меня оживить, вы получите миллион долларов. Если не получится - вы просто потеряете один день из своего насыщенного рабочего графика. Вас устраивают такие условия?

— Да, устраивают, — отвечает мужчина, поправляя очки.

— Отлично, отлично, — проговаривает Эйвери. И поворачивается к Уиту.

— Тогда позвольте мне повторить в присутствии доктора Кэнфилда, что мгновенный эффект от принятия препарата очень серьезный и напоминает отравление. У меня не будет дыхания и сердцебиения восемь часов...

— В среднем. Самый большой промежуток времени, с которым нам приходилось сталкиваться - девять часов, — поправляет Уит.

— Хорошо. Итак, если по истечении девяти часов дыхание восстановится, станет понятно, что я очнусь, но буду парализован ещё четыре дня. С этого момента также становится понятно, что я восстановлю свою дееспособность, и все тесты на заболевания будут отрицательными. В таком случае мистер Грейвз получает всю требуемую сумму денег. Мальчик возвращается к матери, а всё ваше сообщество становится свободным. И более того, я окажу полное содействие в сопровождении их туда, куда они пожелают.

Эйвери разглядывает остатки виски, вертит стакан в руке и залпом допивает напиток.

— Но если я не приду в сознание спустя девять часов, и мистер Кэнфилд не сможет меня реанимировать, на этот счет моя охрана получила инструкции, что делать с вами, — он смотрит на меня такими глазами, что от его взгляда внутри все леденеет, — и с вами, — тут он переводит взгляд на Уита, — и с мальчиком. Не думаю, что нужно вдаваться в подробности. Просто упомяну, что ваша община будет вольна уйти из моего лагеря... Если сможет.

— Минутку, — произносит Уит, он потрясен так же, как и я, — об этой последней части вы ни разу не упоминали!

— А мне и не надо было, — отвечает Эйвери, — ведь я уверен, вы сделаете всё, чтобы вся эта чертовщина сработала. А зачем тогда думать о каких-то неприятных последствиях.

— А как насчёт нашего другого соглашения?

— Это какого?

— Вы обещали, что за каждую дозу сыворотки, продаваемую на рынке, вы будете отправлять одну дозу бесплатно неимущим в развивающиеся страны.

— Это мы обсудим позже. Возможно, я вообще не захочу продавать этот препарат. Как я всегда и говорил, основная цель здесь - моё долголетие. Если препарат на мне сработает, тогда, может быть, я и подумаю о возможности его дальнейшего распространения.

— Но..., — начинает Уит.

Но Эйвери проходит мимо него и открывает дверь.

— Пожалуйста, входите, — произносит он, и в комнату входят двое охранников. — Поскольку я рассчитываю, что доктор Кэнфилд будет неустанно находиться здесь, чтобы наблюдать за моими жизненными показателями, пока я буду «мёртв», — тут он пытается изобразить пальцами кавычки, — я попросил пару своих людей сопровождать вас везде лично, куда бы вы ни пошли. В пределах моего дома, естественно. Еду можете взять на кухне. Каждому из вас выделена личная комната, где вы можете отдохнуть, если устанете. Mi casa su casa^[17]: вы мои почётные гости. Как вам идея?

Не дожидаясь ответа, он хлопает в ладоши и словно в предвкушении потирает друг о друга руки.

— Чудесно, чудесно. Молодые люди, пожалуйста, присаживайтесь. А я, с вашего позволения, пока переоденусь.

Он идет в дальний конец комнаты и прячется за ширму. Охранники пододвигают стулья и садятся, положив оружие на колени. Уит проходит мимо меня, достает пестик и ступку и начинает толочь травы и минералы. Как же мне хочется запрыгнуть на него, съездить пару раз кулаком, встряхнуть его, чтобы вернулся тот прежний Уит, которого я всегда знала... А не этот холодный, бесчувственный монстр.