Ко мне подходит высокая девушка со светлыми, заплетёнными в косу волосами. Она похожа на женщину-викинга: загорелая, уверенная, подтянутая. От неё исходит та же аура бесстрашности, что и от Джуно, и я понимаю, кто это, ещё до того, как она успевает заговорить со мной.

— Нома? — спрашиваю я.

Она широко улыбается и протягивает мне влажное полотенце.

— Кенай сказал, что ты захочешь вытереть лицо.

Я беру полотенце и тру лицо до тех пор, пока не получаю от Номы одобрительный кивок. Она стоит, скрестив руки на груди, и нахально меня рассматривает.

— Так значит, это с тобой все это время зависала Джуно, — произносит она. — А ты даже симпатичней, чем выглядел в огне.

— Хм, спасибо, — отзываюсь я. Джуно упоминала, что её люди говорят то, что думают. «Похоже, она не лгала», — думаю я, и мои уши краснеют.

— Прости мою подругу, — говорит Кенай, подходя к нам с огромными кусачками. — У неё совершенно никаких манер. Вот что получается, когда воспитываешься в дикой среде. И перестань пускать слюни, Нома. Он теперь с Джуно, помнишь об этом?

Она без всякого стеснения подмигивает мне, берет у Кеная кусачки и направляется в сторону забора.

— Ну не требовать же от детишек, чтобы они взбирались на такую высоту, — поясняет Кенай. — Лучше будет прорезать проход.

— Откуда у вас кусачки? — изумлённо спрашиваю я.

— Стащил их из багажника грузовика. Мы хотели использовать их в последнем побеге, но когда Барсука схватили, припрятали. Сохранили на чёрный день, — Кенай смеется, и его зубы поблескивают в свете костра. — Кстати, Уолтер хочет, чтобы ты подошёл. Надо нарисовать им карту места, где ждёт твой друг с грузовиком.

— Уолтер?

— Отец Джуно. Для чужаков - мистер Ньюхейвен.

— А, ясно, — отвечаю я. Интересно, он по-прежнему считал бы меня чужаком, если бы знал, что я прошёл Обряд? И смогу ли я вообще когда-нибудь вписаться в это общество? Сомневаюсь, наверно, это возможно, только если ты здесь родился.

— Майлс, — зовет отец Джуно... Уолтер. Я подхожу к нему, стоящему у костра, беру протянутые бумагу и ручку, и набрасываю по памяти расположение дороги и деревни.

К тому моменту, как я заканчиваю рисовать, дети и сопровождавшие их родители уже пролезли через прорезанную Номой дыру, и теперь идут на поиски Талли.

Те, кто остался, начинают готовиться. Женщина, которую я считаю матерью Барсука, подходит ко мне.

— Холли, — представляется она. — Как там мой сын?

— Он спал в кровати. Похоже, с ним все в порядке.

Она облегчённо кивает и забрасывает за плечо арбалет. Я бросаю взгляд на ближайшую хижину и вижу, что мужчина внутри раскапывает земляной пол и достает самодельный арбалет.

Холли замечает, куда я смотрю.

— Мы тут не сидели, сложа руки.

— Вы собирались напасть? — спрашиваю я.

— Мы ждали Джуно. Наблюдали, как складываются обстоятельства. Мы не планировали нападения как такового, просто готовились к любым непредвиденным обстоятельствам. Наш план - всегда быть готовым ко всему.

— Все готовы? — Уолтер подходит к группе собравшихся и пересчитывает. Нас двадцать четыре человека. Около половины вооружены. Все столпились вокруг нас, ждут инструкций.

— Как обстоят дела с охраной? — задает вопрос Уолтер.

— Кроме тех двоих, что охраняют Джуно и Уита, остальные, кого я видел, сидят в казарме, играют в карты и пьют пиво, — громко произношу я, чтобы слышали все.

— Они периодически проверяли нас среди ночи, — говорит Уолтер, — поэтому нам надо быть осторожными, но если Джуно только что провела Обряд над Эйвери, сомневаюсь, что этим парням будет до нас дело.

Он поднимает глаза к чистому небу.

— Гроза надвигается, — замечает он, и остальные согласно кивают. — Ладно, народ, пойдём. Майлс, веди нас туда, откуда пришёл.

Я забрасываю арбалет за плечо и иду вперёд, чрезмерно взволнованный осознанием того, что веду две дюжины людей навстречу опасности. Руководство кем-то вообще мне чуждо. Но это люди Джуно, и они знают о земле больше, чем я.

Я ощущаю уколы страха, а ужас обостряет мои чувства. Но ещё я испытываю ошеломляющие ощущения, от того, что нахожусь именно там, где и должен находиться. И, наконец, делаю то, что должен делать.

По дороге к особняку все молчат. В воздухе пахнет грозой, хотя небо еще чистое и над головой ярко светят звёзды. Я сижу на заднем сидении рядом с охранниками Блэквелла и размышляю о том, как же, все-таки, Майлс похож на своего отца. Вырастет ли он таким же, как его отец? Бизнесменом, настолько одержимым достижением успеха, что готов прибегнуть к похищению девочки-подростка, чтобы получить то, что ему нужно? Нет. Даже представить такое не могу.

«И всё же Блэквелл не так ужасен, как Эйвери», — думаю я. Охотник, даже просто демонстрируя свою силу, выходил за рамки дозволенного и превращал ее в угрозы и насилие. Но представить, чтобы Блэквелл убил кого-то, чтобы получить то, что хочет, я пока не могу, несмотря на то, что поездка с двумя дюжими охранниками прямо в сердце укреплённого ранчо совсем не похожа на мирные намерения. Но именно это и заставляет меня сомневаться в его жестокости. Вряд ли он сможет заставить охранников Эйвери силой отдать ему меня и Уита. Он рассчитывает разговором добиться того, чего хочет. Хочет сделать предложение людям Эйвери, пока их босс вне игры.

Мои запястья болят от впивающихся в них металлических наручников. Я наклоняюсь вперёд и шевелю пальцами, чтобы хоть как-то восстановить кровообращение. Сидящий рядом со мной охранник замечает это и берет у О'Доннелла ключи от наручников, снимает их, я, наконец, могу помассировать запястья.

Мы въезжаем на вершину холма, и перед нами открывается вид на особняк и казарму. Свет в окнах нижнего этажа горит, как и прежде, а вот на втором этаже появилось ещё два освещенных окна. О'Доннелл подвозит нас к дому, огибая фонтан, и останавливает автомобиль рядом с главным входом. Все вылезают из машины, и мужчина, сидевший рядом со мной, пристраивается позади меня, я первая направляюсь к дому.

Но мы не успеваем даже дойти до двери, как на крыльце появляется охранник Уита. Он стоит, направив на нас автомат, его лицо перекошено от гнева.

— Что здесь происходит? Где вы были? — Он указывает оружием на Блэквелла. — А это ещё кто такие?

О'Доннелл рукой указывает на отца Майлса.

— Это мистер Блэквелл. Мистер Блэквелл, это Бен Нарсел, глава охраны.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спрашивает Нарсел, делая шаг вперёд. Охрана Блэквелла делает то же самое, они расправляют плечи, выпячивают грудь, хотят выглядеть более грозными.

Уит выходит из-за спины Нарсела.

— Блэквелл, — поражённо выдыхает он.

— Ты его знаешь? — спрашивает Нарсел.

— Позвольте мне, как подобает представиться и объяснить, почему я здесь, — начинает Блэквелл, поднимая руки и показывая, что он полностью во власти Нарсела. — Я очень заинтересован в том, чтобы забрать двух ваших гостей с собой. И поскольку я слышал, что ваш работодатель на данный момент «не здоров», хочу поступить непорядочно и извлечь из этого пользу: предлагаю вам вдвое больше, чем вам платит сейчас Эйвери, чтобы вы полетели со мной в Лос-Анджелес. А ещё обещаю существенное вознаграждение за передачу мне мистера Грейвза и мисс Ньюхейвен. В общем, всё то же, что я уже предложил вашему присутствующему здесь коллеге.

Нарсел смотрит на О'Доннелла, приподняв брови, словно спрашивая: «Этот мужик не шутит?» О'Доннелл кивает.

— У меня для всех нас подготовлен самолёт, и я готов отправиться немедленно, — заканчивает Блэквелл, сложив руки на груди и ожидая ответа охранников.

Но Уит начинает говорить прежде, чем охранник успевает ответить.

— Не думаю, что мы сможем работать с вами, мистер Блэквелл, потому что мы уже заключили весьма специфичную сделку с мистером Эйвери.

Блэквелл скептически смотрит на Уита.