Не брезговали господа и заказом ядов особого назначения, которые приносили жуткие мучения их дегустаторам. Или же наоборот, обещали безболезненный и скорый уход. Такой порошок элита часто приберегала для себя. Так, на всякий случай.

Не смотря на скромный наряд и жилище, Отшельник был сказочно богат, впрочем, как и любой уважающий себя маг, не желающий выставлять на показ свое благополучие. Капитал рос день ото дня, благо у старика был тот, кому он мог передать свои несметные богатства.

Ветер сменил направление, что обещало и скорую перемену погоды. Отшельник остановился, рассматривая тучи, скопившиеся над низиной. Свинцовым покровом к горизонту стягивало облачность. «Быть дождю. Надо поторопиться, чтобы управиться в срок и не вымокнуть до нитки. Хорошо, если Соня не заставит себя ждать» — подумал старик. Он чувствовал, что скоро ему предстоит важная встреча, маг был готов к ней. Только на этот раз никаких зубастых незнакомцев.

На полянке, забурившись одинокими ногами в рыхлую землю, рассыпалась по траве дружная семейка бледных поганок, упустить которую Отшельник не отважился. Складывая грибы в сумку, он услышал, как со спины его окликнул женский голос.

— Здравствуй, Карл!

Отшельник резко обернулся.

— Здравствуй, Соня. Хорошая погода, не правда ли? Вот решил немного прогуляться, пока не затянут дожди.

— Я тоже Карл, я тоже! — ответила Одноглазая.

— Может, пройдемся вместе? Кажется, нам пора кое- что обсудить.

— А мне кажется, что нам пора начать действовать. — ответила ведьма.

Отшельник хитро улыбнулся и отложил сбор грибов до лучших времен.

— Выходит, я не ошибся, и ты сможешь мне многое рассказать.

Соня, а именно так звали Одноглазую, пожала плечами и кокетливо произнесла:

— Ты мне льстишь, Карл. Я знаю далеко не все, но о многом догадываюсь.

— Отбросим в сторону аферу с влюбленной принцессой и вытекающие из этого права на престол, это хотя бы объяснимо. Но зачем Хеллен было спешить с рождением ведьмы? — спросил он.

Одноглазая подняла седую бровь уставилась на Отшельника.

— Поздравляю, слух у твоего хорька отменный! Да, дочь Треллы — ведьма. В свой срок она станет самой могущественной из всех ныне живущих. И Хеллен спешит. Да, она дико спешит перенести на Новорожденную свое Исчерпание! — произнесла Одноглазая, огласив фразу словно приговор, услышав который потрясенный Отшельник отпрянул.

— Но этого просто не может быть. — затрясся он, — последний раз нечто подобное воплотил Магфрид Проклятый и это привело мир к Великой Войне.

Соня расхохоталась, отчего разбуженная белка нехотя вывалила заспанную морду из дупла дуба, стараясь разглядеть бузотеров.

— Хорош сюрприз да, Карл? Вот такая она — Хеллен Лагеррийская. Времени зря не теряет и не разменивается по мелочам. Пока мы тут боремся с рутиной, они на пару с братцем прибрали к рукам королевский престол, подмяли под себя Чаззию, и кажется не собираются останавливаться на достигнутом. И это только разминка, Карл! Плохи наши дела. Прошляпили! Если Хеллен не осадить, начнется черт знает что. Я уже молчу про Новорожденную, которую мы, наверняка, потеряем. Девочка еще слишком слаба и не выдержит Заклятия Переноса. Оно либо убьет малышку, либо сведет её с ума. Но жадная Хеллен не привыкла ограничивать себя.

— Значит, кому- то пора пригвоздить её к ограничителю. И кто, если не мы, Соня?!

— Не впервой, Карл! — бодро отозвалась старуха.

Отшельник не сомневался в ответе.

— Предлагаю заговор. Действуем сообща и быстро. Только ты и я! С тебя Сила, с меня Память. Начнем со спасения Новорожденной. Не хочу тебя пугать, но до рокового дня осталось несколько часов.

— Я согласен!

— Тогда по рукам! — произнесла Соня и потупив единственный глаз, добавила голосом юной кокетки.

— Ты отрезал бороду, Карл?

Одноглазая провела шершавой ладонью по резко выступающему подбородку старика.

— Теперь ты стал таким красивым. Прям как во времена нашей далекой юности. — улыбнулась она, цепляясь тощей рукой за галантно предложенный ей локоть.

Перешептываясь, скрюченная парочка зашагала по траве, попутно оговаривая план дальнейших действий.

Первое что увидела Трелла — носки своих туфель и грязные доски шаткого настила, скрепленные по краям ржавыми гвоздями. Монолитная стена из красного камня уходила ввысь, под облака. До ушей доносился людской ропот, а в нос бил тошнотворный запах гнилой крови, выходящий из подпола. Эшафот — промелькнула догадка. Легкий поворот головы- так и есть.

Городская площадь Медричстоун была до отказа забита зеваками — разнокалиберными мужиками, дородными и не очень бабами, их сопливыми суетливыми отпрысками молочной спелости. Фривольные девицы, городские пижоны, старики, нищие и калеки. На лобный пятачок пестрой толпой стеклась вся чаззийская столица, чтобы с безопасного расстояния наблюдать, как голова преступника отделится от тела в назидание предателям заповедей Орсия Праведника.

Палач в черном одеянии занес огромный топор над краснорожим мужичком с длинной курчавой бородой. Неопрятная растительность, обрамляющая тройной подбородок преступника, спускалась по плахе вниз, указывая направление падения головы. Скоро кровоточащий обрубок с еще моргающими глазами будет предъявлен страждущей толпе. Палач захватит в кулак шевелюру казненного и поднимет дань Справедливости над собой, окропляя старые доски потоками теплой крови, сочащимися из свежего среза.

Все готово к торжеству Правосудия, натруженная рука не дрогнет, да и промахнуться сложно. Еще сложнее не заметить двух девушек, не весть откуда появившихся на эшафоте и мешающих карателю рубануть с плеча отточенным лезвием по толстой короткой шее.

«Да, дела. Эх, Стузи куда ты нас перенесла? Медрич, главная площадь. Но площадь перед замком, а не внутри него»- подумала Трелла, корча озабоченную мину.

Из толпы стали раздаваться отдельные смешки, быстро преходящие в пошлые наставления. Верноподданные не узнали свою принцессу и были удивлены, откуда рядом с плахой возникла молодая чаззийка в компании белокурой чужестранки. Соображать нужно было быстрее, иначе не ровен час, собственный народ под шумок общего интереса, расправится с наследницей престола и ее подругой. Трелла заговорила хорошо поставленным голосом:

— Народ Чаззии, по древней традиции, осужденного на смерть может спасти дева, согласная взять оступившегося в законные мужья. Мужиков на всех не хватает, так что я готова пойти на эту жертву и стать женой этого… Как там тебя?

— Дэн Блуд! — пузатый мужик из ближнего ряда подсказал невесте имя её суженого.

Глаза палача округлились, вываливаясь за пределы прорезей маски. Стражи опешили и переглянулись, решая повременить с задержанием очарованной избавительницы. Склоненная над плахой физиономия расплылась в белозубой улыбке. Преступник поднял голову с неудобного ложа, чтобы получше рассмотреть навязанную удачей невесту. Тут крик подняла вторая претендентка, у которой счастье уплывало из рук.

— В смысле … Готова она? Я может, тоже замуж хочу. Для этого и вышла. Мужик, по нынешним временам — это роскошь, так что в сторону, малявка. Этого забираю я! — сказала Стузи, указывая пальцем на разбойника, ошалевшего от выпавшего на его долю, роскошь выбора.

Трелла усугубила зрелищность спасительного спектакля. Она встала — руки в боки и заорала так, что стало слышно дальним рядам.

— Не угадала, белобрысая — только я достойна стать его женой. Давай-ка отойдем в сторонку, я тебе ребра пересчитаю и сделаю из них жаркое! — подкинула идею Трелла.

Народ возликовал.

Стузи, любительница подыграть- парировала:

— Молчать — пигалица! Сейчас я твои лохмы рыжие прорежу, будешь знать!

Девушки спрыгнули с эшафота и толкая друг друга стали продираться сквозь оцепление и восторженную толпу.

— Значит так, вы тут обождите пока мы разберемся. Без нас не начинайте! Дэн-душка, жди меня! — прокричала Стузи оборачиваясь и посылая на ходу воздушные поцелуи «жениху», а заодно палачу и охране. Пользуясь передышкой «соперницы», обмениваясь взаимными пинками, проворно просачивались сквозь слои заинтригованных обывателей, задевая разномастных собравшихся локтями, наступая некоторым на ноги.