У Сары Маккиннон были красивые зеленые глаза и светлые волосы с розоватым отливом. Белоснежная ирландская кожа так и не привыкла к яркому солнцу. На лице морщины, подумал Бен, но они такие милые, ласковые, что их просто не замечаешь. Видишь только улыбку, теплую и надежную.

В джинсах и клетчатой рубашке Сара казалась сущей пигалицей, но Бен отлично знал, сколько в ней силы. Не только физической, хотя Сара в детстве могла задать хорошую трепку, без устали скакала на лошади, ездила на тракторе в лютый холод и беспощадный зной, – у нее был стальной характер. Она не ведала колебаний, не отступала перед трудностями, не предавала друзей.

Бен давно решил: если не найдет такую же женщину – сильную, добрую, щедрую, – лучше останется холостяком.

Правда, это разобьет Саре сердце.

– Вообще-то я думал про Уиллу Мэрси.

Сара взглянула на него с надеждой:

– Правда?

– Нет, не в этом смысле.

Наврал, конечно. Именно в этом.

– Просто она сейчас в тяжелом положении.

Взгляд матери померк.

– Да, я знаю. Какая жалость. Хорошая девочка, и за что ей только такая напасть? Я собиралась заехать к ней, проведать. Но у нее, наверно, дел полно. – Сара чуть улыбнулась. – И еще мне, конечно, ужасно любопытно посмотреть на двух других девочек. На похоронах я их толком не разглядела.

– Думаю, Уилла была бы рада твоему приезду. – Он подцепил на вилку еще оладьев. – У нас на ранчо вроде бы все в порядке. Пожалуй, я тоже могу наведаться к Мэрси. Уилла, конечно, не обрадуется, но лишний глаз не помешает.

– Ты, главное, не задирай ее. Глядишь, и отношения наладятся.

– Возможно, – пожал он плечами. – Понимаешь, я не очень-то в курсе, насколько старик допускал ее к делам. Судя по всему, она девчонка толковая, но справится ли она без Джека? Могла бы нанять управляющего, но, похоже, не собирается этого делать.

– Отчего же, люди говорят, что она обязательно наймет управляющего, да еще с университетским образованием.

Сплетен по этому поводу действительно хватало – телефоны трещали не умолкая.

– Найдет какого-нибудь симпатичного молодого человека с дипломом по скотоводству. Хэм, конечно, хорошо знает дело, но ведь он уже немолод.

– Не сделает она этого. Слишком любит Хэма, да и потом, хочет всем показать, на что она способна. Я-то готов ей помочь, хоть Уилле на мой университетский диплом наплевать. Заеду к ней, посмотрю, что там"и как.

– Ты такой добрый, Бен.

– Нет уж, добрым я с ней не буду.

Он довольно улыбнулся – той же озорной улыбкой, как в детстве.

– Она у меня попляшет.

Сара хихикнула, подлила себе еще кофе. А тут и шаги мужа раздались.

– Ничего, это отвлечет ее от горя, – сказала Сара.

Развлечений у Уиллы и так хватало. Сыновья Вуда решили поиграть в корриду – залезли в загон для быков и начали размахивать красным материнским фартуком. Слава богу, обошлось без жертв, если не считать вывихнутой лодыжки. Уилла сама спасла сорванцов, причем едва успела перекинуть через изгородь багрового от возбуждения Пита. Разъяренный бык остался ни с чем.

Трясясь от пережитого страха, Уилла прочла маленьким негодяям целую лекцию. Правда, в конце концов согласилась стать соучастницей – постирать фартук, пока мать не заметила.

За это преступники обещали ей вечную любовь и преданность. Уилла искренне надеялась, что у них больше не возникнет соблазна кричать «Торо! Торо!» здоровенному быку-производителю.

Потом сломался один из тракторов, и пришлось отправить Билли в город за запчастями. На северо-западе лось поломал изгородь, и часть стада разбрелась.

Простудилась Бесс, Тэсс в третий раз за неделю переколотила все яйца. На кухне временно распоряжалась мышка Лили.

Ковбои нервничали, собачились между собой.

– Если человеку повезло в покер, он должен дать партнеру возможность отыграться, – бурчал Маринад, отпиливая бычку рога. Бычок возмущенно мычал.

– А ты не играй в карты, если не можешь себе этого позволить, – огрызнулся Джим Брюстер.

– У меня есть право отыграться!

– А у него есть право закончить игру, когда ему хочется. Так или не так, Уилла?

Уилла придержала бычка, быстро и аккуратно сделала укол. Сегодня было холодновато, настоящий осенний день. Но от работы ее бросило в жар, и куртка висела на изгороди.

– Послушайте, не впутывайте вы меня в ваши дрязги. Маринад насупился, усы его возмущенно дрожали.

– Джим и этот шулер из «Трех скал» ободрали меня на целых две сотни!

– Джей Кей никакой не шулер, – заступился Джим за своего нового приятеля. – Просто он играет в покер лучше, чем ты. Ты блефовать совсем не умеешь. А еще ты бесишься из-за того, что он в два счета починил Хэму мотор.

Это была сущая правда, и от этого Маринад разозлился еще пуще.

– Будет тут всякий осел из «Трех скал» чинить наши моторы и обдирать нас в карты. Я бы и сам мотор починил.

– Ты уже неделю собирался.

– Собирался – так сделал бы, – проскрежетал зубами Маринад. – А этот шустрик решил повыпендриваться. Кто он такой, чтобы заводить тут свои порядки? Я на ранчо восемнадцать лет работаю! И нечего тут всяким молокососам учить меня жизни!

– Это кого ты называешь молокососом? – окрысился Джим. – Хочешь поцапаться, старичок? Давай, попробуй.

– Ну все, хватит. – Уилла шагнула между ними – и вовремя, потому что оба уже сжали кулаки. – Хватит, я сказала!

Она растолкала их, обожгла забияк яростным взглядом.

– Вы мне надоели, ослы. Занимайтесь лучше работой.

– Не надо меня учить, чем мне заниматься! – стиснул зубы Маринад. – Тоже учительница жизни нашлась!

– Отлично. Тогда вот что я вам скажу. Нечего тут устраивать свару, когда мы по уши в отрезанных яйцах и рогах. Иди остынь. А когда остынешь, поезжай, проверь, починили ли изгородь.

– Хэма не нужно проверять, а у меня и тут работы полно. Уилла шагнула ему навстречу. Тут коса нашла на камень.

– Остынь, я сказала. А потом сядешь в свой пикап и поедешь проверить изгородь. Если не согласен – иди собирай свои шмотки и получай расчет.

Маринад побагровел – и от ярости, и от унижения. Выслушивать такое от бабы, которая к тому же вдвое моложе его!

– Ты что, считаешь, что можешь меня уволить?

– Могу, и ты отлично это знаешь. – Она мотнула головой в сторону ворот. – Иди, пошевеливайся, ты мешаешь мне работать.

Секунд десять они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Потом Маринад отвернулся, смачно сплюнул и зашагал к воротам. Джим облегченно вздохнул.

– Смотри, Уилла, потерять такого будет жаль. Характер у него поганый, зато какой классный ковбой.

– Никуда он не денется.

Если бы Уилла была одна, она схватилась бы за живот – внутри так все и екало. Однако виду она не подала, деловито взялась за следующий шприц.

– Поутихнет – образумится. Ты не смотри, что он на тебя так кидался. Он относится к тебе не хуже, чем к остальным.

Джим ухмыльнулся, схватил за рога следующего бычка.

– Звучит кисло.

– Это уж точно, – улыбнулась Уилла. – Характер у него паршивый. Сколько ты у него вчера выиграл?

– Долларов семьдесят. Присмотрел тут себе шикарные сапоги из змеиной кожи.

– Ты такой пижон, Брюстер.

– А как же. Надо нравиться дамам. – Он подмигнул, и все снова встало на свои места. – Может, пойдем как-нибудь потанцуем?

Это была старая шутка, она помогла снять напряжение. Уилла Мэрси никогда не ходила на танцы, и Джим это знал.

– А ты послушайся моего совета, дай ты ему отыграть эти не-счастные семьдесят долларов. – Она вытерла пот со лба и спросила: – Что это за парень из «Трех скал»?

– Джей Кей? Нормальный парень.

– Что рассказывает о ранчо?

– Да так, ничего особенного. – Джим подумал, что Джей Кей больше интересовался тем, что происходит на ранчо «Мэрси». – Ну, он рассказал, что подружка Джона Коннера переколотила всю посуду, а Джон нажрался и задрых прямо в сортире.

Все было нормально – обычные сплетни, знакомые имена.