И всё равно такой красивый…

— Пауза затянулась… — протянул Даран и подтолкнул меня вперёд.

Рефлекторно выставив вперёд ногу, я снова замерла.

— Не сработало, — шепнул Лен.

— Ваше высочество, отомрите и подойдите к своему мужу уже, наконец! — Ида была менее сдержанной, но именно её выкрик заставил меня очнуться.

Нормально конечно, собрались тут…

Из подначивание совсем мне не помогало. Я статуя. Неподвижный обелиск, поэтому пусть он подойдёт сам.

Задумчиво посмотрела на сопровождение мужа: Градис наблюдал за мной очень довольными глазами.

— Если гора ко мне не идёт… — вздохнул Аран и тремя широкими шагами преодолел расстояние между нами. В следующий момент я была прижата к груди и наверняка запачкана дорожной пылью.

Не хотелось бы признаваться, но мои руки дрожали, и этими дрожащими руками я обняла мужчину в ответ.

— Приятно видеть воссоединение семьи, не хватает только ма-аленькой детали, — услышала, как заговорил граф.

— Маленькая деталь спит, и пока герои не умоются как следует, эту деталь они не увидят, — пробурчала куда-то в шею мужа. Он, наконец, отпустил меня, и немного отодвинул, рассматривая с ног до головы.

— Чок, чок гулирэ, — протянул он на древнепрозийском, а я улыбнулась — эти слова я знала: «Очень, очень красивая».

— После войны жена должна помыть своего мужа, — Аран широко улыбнулся.

— Знаю…

— Её высочество каждый день просит держать купель наготове. В ожидании вас, — Зэнаида сказала это таким тоном, будто читала строчку из любовного романа.

— Что же… Я приветствую всех, и очень рад, что вижу вас в добром здравии, — кронпринц осмотрел присутствующих и задержался взглядом на графе, — но поговорим обо всём за ужином.

— Как скажешь, брат, — Дар похлопал мужчину по плечу и ушёл.

— Проводите воинов в покои и приставьте кого-нибудь для выполнения их приказаний. К ужину накройте в большом зале, мы поедим все вместе — кронпринц вернулся, — приказала Оливии. — Деймиш, сообщи обо всё в Палею и Доннию, кронпринц жив и здоров, скоро мы вернёмся домой для выполнения своих обязанностей. Аран? — посмотрела на мужа.

— Что?

— У тебя есть какие-то приказы?

— Нет, любимая, ты сама со всем прекрасно справилась. Может, пойдём? Взгляну на сына одним глазком, а потом ты поможешь мне помыться и…

— Ступайте, — отпустила слуг. — И принесите в купель банные принадлежности.

— Как скажете, ваше высочество, — Оливия поклонилась, но я заметила её радостный взгляд.

— Комендант крепости сейчас на обходе границы, поэтому ты не сможешь с ним встретиться, — предупредила мужа.

— Ты не представляешь, как мне сейчас всё равно на это…

Улыбнулась и сжала его руку. Не зареветь бы, эх.

Вернулся, живой и невредимый, да ещё и в полном составе со своими друзьями.

Боги оберегают нас.

Аран

Меня чуть ли не трясло, хотелось сжать Аю в крепких объятиях, сильно-сильно поцеловать, утащить в комнату и долго признаваться в безмерной к ней любви. Теперь я буду беречь каждый момент, проведённый вместе…

— Пошли-и, — она помотала головой с улыбкой. — Ребёнок спит, по крайней мере, я надеюсь на это.

— Я только взгляну на него, — улыбнулся, следя за её губами. Они подрагивали: то сжимаясь, то расплываясь в улыбке. Её глаза бегали от моего взгляда. Боится расплакаться, маленькая. Такая гордая, сдержанная. Выросла без меня, очень.

Но сейчас я не позволю ей быть гордой. И себе не позволю. Эта гордость чуть не разлучила нас навсегда, я мог погибнуть, так и не помирившись со своей единственной, а она бы хранила в сердце эти тяжёлые воспоминания о наших ссорах…

Вот такое вот столкновение двух гордостей.

Она привела меня в комнату, где у закрытого окна стояла люлька, а рядом, в кресле, сидела няня. Она тихо встала и поклонилась нам, жена улыбнулась ей, махнула рукой и посмотрела на меня. Снова улыбка, глаза на мокром месте…

— Пока что мы называем его Ран, сокращённое от «Аран», в любом же случае в имени будет присутствовать, но последнее слово за тобой.

Заглянул в люльку и не смог сдержать улыбку. Так сладко спит, очень милый.

— Я бы дал ему имя «Нэлаедаран», но, боюсь, ты меня не простишь, — хмыкнул.

— Естественно, это звучит по-идиотки…

— Это твоё имя, — приобнял её, — самое прекрасное на всём свете. Для меня честь назвать своего ребёнка твоим именем, ты моя героиня, героиня моей родины.

— Ой-ой-ой, — она снова закатила глаза. — Давай без лишнего пафоса.

Тихо рассмеялся. Всю важность момента угробила, ненормальная.

— Нааран, «истинная корона», — вынес вердикт.

— Подходит, — Ая кивнула и наклонилась к малышу. — Нааран, пусть лёгок будет твой путь и крепки твои ноги, ведь на твоих плечах будет держаться весь мир, — она поцеловала младенца в лоб. — Госпожа Ольха, мы пойдём, пусть малыш ещё немного поспит, а после мы его заберём.

— Как скажете, ваше высочество.

— Знаешь, сейчас я вижу, что у тебя власти гораздо больше, чем у меня. — Какой власти?

— Над людьми, — мы зашли в купель, и нас сражу же обдало паром. — Ты за пару лет в Прозии добилась от народа такой любви и уважения, каких я не смог добиться да тридцать лет жизни.

— Ты и не пытался, — она лукаво на меня посмотрела, а после отпустила служанок. — Да и вся Прозия не ограничивается одной Улдо, как бы не хотелось. Местные любят меня в ответ на такую же любовь, уважают, потому что я уважаю их. Все нуждаются в заботе, в примере, и, по правде, им не сложно стать, зная предпочтения людей. Сначала показываешь им строгость, потом мягкость, не забываешь про границы, но всегда остаёшься открытой для них. Возможно, достаточно быть просто искренним, но не все люди хороши в своей искренности.

— Расчётливая моя, — притянул к себе и поцеловал в лоб. — Давай я помогу тебе расплести причёску.

Она снова улыбнулась и начала расстёгивать мои доспехи, а я аккуратно вытаскивал шпильки из золотых волос.

— Заходи в воду, — попросила она и сама сняла с себя верхнее платье.

— Помнишь, ты как-то мыла меня уже.

— О да, а ты был в состоянии полнейшего нестояния, — она села на бортик бассейна и намылила мне волосы.

— Зато я слышал твой чарующий голос, ощущал прикосновения…

— Бредил, — продолжили за меня. — Расскажи, как всё прошло? Как вы усыпили источник?

— Нечего рассказывать, — закинул голову и посмотрел на неё. — После прочтёшь полный рапорт, там действительно всё скучно. Скажу только, что Псевдобог ушёл вместе с силами нового источника.

— Это хорошо… Тогда я расскажу…

— Что?

— Кое-что невероятное на первый взгляд, — она грустно улыбнулась, а я положил голову ей на колени, готовый внимательно слушать.

— Знаешь, я до последнего не была уверена, сомневалась, но недавно вся картина сложилась…

И она начала рассказывать, перебирая мои волосы и периодически уходя в пространные рассуждения.

Рассказала о том, как впервые очнулась в этом мире, как долго не понимала, что с ней происходит, и как к ней вернулась память, но не вся. Как с ней общался странный голос, рассказывал ей сомнительные вещи, дразнил.

— А потом он объяснил, что я всегда была Нэлаей, просто разбитой на две души, живущей в двух мирах. Тогда-то я и успокоилась, приняла себя, свои чувства, но что-то держало меня, заставляло сомневаться. В тот момент, когда пропала магия, ко мне полностью вернулась память, — она замолчала.

— И, что случилось дальше? — сжал её руку на своей голове, погладил.

— Оказалось, что с Псевдобогом я знакома очень и очень давно, на протяжении двух лет, может чуть меньше, он ментально влиял на меня, склоняя к суициду и сумасшествию, чтобы вторая часть моей души пришла на подмогу во время распада. Он писал мне письма, когда я влюбилась в тебя, тогда, в первый раз, шантажировал, пугал, прививал страх к тебе, даже ненависть. Он называл меня своим спасением, своей любовью, говорил, что заберёт меня к себе, что будем жить вместе долго… Сам понимаешь, мозг мне начал отказывать очень скоро…