Меня же, сытого и разомлевшего в тепле, накрыли воспоминания.

Разбираюсь ли я в женских платьях? Ну, ещё бы… Их же шьют для мужчин, чтобы те оценили. Каждый читатель всегда скажет, нравится или нет ему книга, а слушатель уверенно определит свой выбор песни. А раз я такой великий эксперт, то какие же платья мне запомнились больше всего… Пожалуй, эльфийские, особенно те, которые с открытыми плечами, и разрезом… допустим, от бедра. Хотя разрезики-то там были… ух.

Утянув у девчонок лист бумаги и карандаш, на память начинаю рисовать эльфийку. Художник из меня так себе, мордашка на рисунке получается не очень, зато детали я прорисовываю уверенно. Натренировался на производственных эскизах. Треугольные ушки, причёску и диадему рисую в полном молчании.

Жена пододвинула стул и смотрит сбоку, а сестра сопит за плечом.

— Эльфийка, — гордо объявляю я, отодвигая своё творчество, и, предваряя вопросы, быстро добавляю, — Самый красивый сказочный персонаж.

Расспросы на меня обрушиваются сразу же.

— Виктор Семёнович, что-то я до Михаила Натановича никак не дозвонюсь. Не знаете почему? — я всерьёз озадачился фильтрами воздуха для производства микросхем и хотел разузнать, как с ними дела, а заодно и вбросить учёному информацию, где такие фильтры

будут на вес золота. Прямой телефон не отвечал, а секретарь отказалась говорить, когда профессор появится. Пришлось звонить его другу — академику.

— Павел, у него радикулит, причём в острой форме. Как говорится — не вздохнуть, не охнуть.

— Понятно. Как вы думаете, он не обидится, если вы дадите мне его домашний телефон, а я завезу ему лекарство?

— Сомневаюсь, что у тебя есть что-то такое, чего он сам не смог бы достать, — даже по голосу слышу, что академик улыбается. Конечно, профессор, связанный с медициной наверняка имеет доступ к самым дефицитным препаратам.

— Я и не буду ничего доставать. У меня свои рецепты. Опять же ваши сомнения мне только на руку. Предлагаю пари. Я за сутки поднимаю профессора, а вы мне обеспечиваете пару кристаллов для личных опытов.

— А если проиграешь?

— Тогда с меня два армянских коньяка «Двин коллекционный», — я ухмыляюсь про себя, называя ставку. Элитный напиток, гордость СССР. Недоступный простым смертным и овеянный легендами.

«Никогда не опаздывайте к обеду, курите гаванские сигары и пейте армянский коньяк!» — говорил Сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль. Из множества армянских коньяков он выделял пятидесятиградусный коньяк «Двин», который был создан к Ялтинской конференции по распоряжению самого товарища Сталина. После того как Сталин предложил Уинстону Черчиллю рюмочку армянского коньяка, британский премьер-министр стал поклонником этого напитка. Поставки же этого коньяка сэру Черчиллю тоже контролировались лично Сталиным. В 1949 году к 75-летию Уинстона Черчиля Сталин послал 75 бутылок коньяка «Двин». Подарок понравился Черчилю, о чем свидетельствует сказанная им ответная фраза: «Как жаль, что мне исполнилось не 100 лет».

Однажды премьер заметил, что «Двин» утратил былой вкус. Он высказал свое недовольство Сталину. Оказалось, что мастер Маргар Седракян, который занимался купажом «Двина», сослан в Сибирь. Его вернули, восстановили в партии. Черчилль стал снова получать любимый «Двин», а Седракяну присвоили звание Героя Социалистического Труда.

— Записывай телефон. — пророкотал в трубку академик, жутко довольным голосом.

— Ну вот, через часик полегчает, но сегодня всё равно лучше отлежаться и мясного больше поесть, может даже чего-то жирного и с хрящиками, — я улыбнулся закутанному в плед профессору, который только что выпил полстакана моего эликсира.

— Нельзя ему. У него язва, — жена профессора, скрестив руки на груди, недовольно покачала головой из стороны в сторону. Не доверяет она моему голубенькому напиточку, налитому из поллитровой молочной бутылки. Даром, что там корешок женьшеня растопырился и на дне травки листики раскинули.

— А что же сразу-то не сказали. Тогда придётся ещё делиться, — я вытащил из пакета бутылку и налил ещё половину стакана, прикрыв его блюдцем. — Это выпить завтра утром. Но тогда у меня просьба к вам. Где-то через недельку сходите, проверьтесь, что у вас с язвой стало.

— Что же это за лекарство такое, от всех болезней сразу? — опять вмешалась женщина, кутаясь в шаль.

— Клава, прекрати. Мне вроде вот уже полегче, — скорее всего соврал профессор и попробовал потянуться. — А ты знаешь, действительно легче. Боли пропали, — он недоверчиво поводил плечами.

— Ну-ка, ляг обратно. Ты слышал, что тебе эээ… молодой человек сказал. Сегодня отлежаться, — тут же перестроилась жена профессора. По-моему она меня только что чуть доктором не назвала. — Только отпустило, а он уже подскочил. Забыл, как три дня подряд на стены лез?

— Значит, думаешь, что твоё тибетское зелье и от язвы поможет? — наклонив голову набок, прищурился учёный, игнорируя ворчанье жены. Легенду про приготовленный мной эликсир я ему выдал в полном соответствии с канонами рекламы чудодейственных средств.

— Не только. Помолодеете лет на пять, — я посмотрел на добавочную порцию, — Хотя, с учётом добавки, скорее всего на десять.

— Десять лет, неплохо, — явно не веря моим словам, заулыбался профессор, — У меня в те времена шевелюра была густейшая, а сейчас, вот, только лысина блестит, — хлопнул он себя ладошкой по голове. Улучшившееся самочувствие явно подняло ему настроение.

— Тогда так и сделаем. Как только волосы начнут расти — так сразу и идите на обследование язвы, — поддержал я его шутливый тон. — Кстати, а фотоаппарат у вас есть? Для чистоты эксперимента можно контрольные снимки сделать.

— Клара, принеси фотоаппарат и плёнку. Она на полке лежит, над столом. — он зачем-то потёр руки и поинтересовался, — Ты действительно думаешь, что что-то получится?

— Дед у меня до девяносто трёх лет прожил, а ему и шестидесяти никто не давал на вид. И ульи сам, в одиночку ворочал. Так что, есть у меня предчувствие, что всё может быть. — подтвердил я, хотя определённые сомнения у меня были. Всё-таки с эликсиром пришлось повозиться. Например, ту же воду я не настаивал месяц в серебряном кувшине, в виду его отсутствия, а получил электролизом. Для этого пожертвовал серебряным полтинником, с изображением молотобойца на нём. Да и травки не совсем идентичные. Хотелось всё оформить элегантнее, но неожиданная возможность проверить эликсир не дала довести оформление до нужного уровня. Бутылки из-под кефира пришлось использовать потому, что корешки женьшеня, похожие на фигуру человечка, не влезали в узкое горлышко обычных, а резать корень на части я не захотел. Не тот антураж создаётся. На будущее надо будет присмотреться к лабораторной посуде, наверняка что-нибудь более приличное смогу подобрать.

В качестве испытателя Михаил Натанович для меня идеальный пациент. У него есть болезни, излечение от которых можно чётко зафиксировать, и возраст подходящий. Кроме того, он сам за собой понаблюдает и всё исследует. Омолаживать кого-то, младше двадцати пяти лет нет никакого смысла. Результат никак не проявляется. По крайней мере в том мире, где я обучался зельеварению, всё так и было.

— Михаил Натанович, хотелось бы на берегу договориться, чтобы результаты оставались конфиденциальными. Не горю я желанием осчастливить всё человечество, в том числе и некоторых партийных вождей.

— Павел, а могу я узнать — почему? — в одну минуту став серьёзным, поинтересовался профессор.

— Причин много. Одна из них — уже имеющийся переизбыток населения на планете. Вторая — это то, что растительные ингредиенты крайне редки и не всегда одинаковы по качеству, а значит и результаты могут быть разными. Третья — чисто кадровая. С возрастом люди теряют вкус к получению новых знаний. Меня не прельщают руководители, которые при принятии решений будут руководствоваться замшелыми понятиями и представлениями. Да, они станут моложе, восстановят здоровье, а мозги и знания у них останутся такие же убогие. Ну и, конечно же, личное… Кроме меня эликсир сделать никто не сможет, а я не заинтересован в потере своего персонального способа заработка. Думаю, что его потенциал вы представляете намного лучше меня.