— Александра, вы меня специально изводите? Я вам приказываю — езжайте к родителям.

— Это вы меня изводите! Взялись учить — учите. Я вам не комнатная собачка, чтобы меня туда-сюда катать. Можете меня хоть убить, я всё равно остаюсь.

— Вы будете мешать, Александра. Мне придётся прикрывать вас, а не заниматься противником.

— Я сама о себе позабочусь, будьте уверены.

— Александра!

— Вопрос не обсуждается — я никуда не поеду.

Она встала и порывисто пошла к двери.

— Упрямица!

Рыжая обернулась.

— Деспот!

Она собиралась хлопнуть дверью, но в последний момент сдержалась. Повернулась, метнула глазами молнии и елейным голосом произнесла:

— Спокойной ночи, Константин Платонович.

И, не дожидаясь ответа, убежала.

— Настасья Филипповна, — я поймал утром ключницу и отозвал в сторонку для разговора, — соберите слуг и отправляйтесь в Архангелово к отцу Алексею.

— Ой, батюшки! Что случилось-то, Костя?

— Вечером приедут шереметевские опричники, будет много стрельбы, я полагаю.

На лице ключницы появилось хищное выражение.

— Никуда я не поеду.

Да ёшки-матрёшки, они сговорились, что ли? Вечером одна, утром другая. Мне их связанными отсюда увозить?

— Вот ещё, — подбоченилась Настасья Филипповна, — буду я от всякой шушеры бегать. Мы все останемся!

— Настасья Филипповна…

— Костя, — она взяла меня за пуговицу, — ты обидеть нас хочешь? Враги в дом, а мы из дома? Вдруг тебя ранят? Кто перевяжет, кто воды подаст, кто горшок вынесет? Об этом подумал?

— Меня, скорее, убьют, — буркнул я недовольно.

— Ой, не говори глупости! Кто они, а кто ты. Какие-то младшие помещичьи сынки, только и умеющие огненные шары кидать. А ты человек образованный, умный. Неужто не справишься с дурачками? Сам подумай, кого в Муроме Шереметев держать будет — пьянь всякую да неумёх.

Настасья Филипповна улыбнулась мне, показав щербатый клык.

— Справишься, я в тебе даже не сомневаюсь. Ты лучше Тришке с Прошкой выдай по ружью. Их ещё Василий Фёдорович стрелять учил, вдруг и тебе пригодятся. Внимание отвлекут, может, убьют кого малахольного.

Пришлось с ней согласиться. Ну и ладно — раз никто не хочет уезжать, будем бить шереметевских толпой. Всё веселее будет.

Слова ключницы натолкнули меня на дельную мысль. А ведь и правда, не пошлют за моей головой лучших бойцов. Кто я для Шереметевых? Слабый деланный маг, Талант у меня только появился, и пользоваться им не умею. В прошлый раз только дядя спас меня от смерти. Так что шереметевский бастард наверняка ожидает лёгкой прогулки. Что в этой ситуации можно сделать? Подготовиться! И показать, что деланные маги не зря годами учатся.

— Сударыня, — я подхватил Александру под руку и потащил в кабинет, — идёмте.

— Константин Платонович! Я же сказала, что не…

— Вы хотели помочь, сударыня? Сейчас у вас будет такая возможность. Закройте дверь на замок.

Пока она запирала нас в кабинете, я вытащил из секретера деревянную шкатулку. Всю дорогу из Парижа она лежала на дне саквояжа, а в усадьбе я сразу убрал её подальше.

— Подходите, Александра. Не думаю, что вам доводилось видеть такое раньше. Не загораживайте мне свет, смотрите из-за плеча.

Я глубоко вдохнул и открыл шкатулку. Под крышкой, в углублениях, обитых бархатом, лежали пять золотых цилиндров. Ну хорошо, не золотых, а позолоченных. Но гравировка сделана серебром, а сердечник из платины. Вы не представляете, на что мне пришлось пойти, чтобы получить эти драгоценные штуки.

— Что это?! — рыжая прерывисто дышала мне в ухо.

— Middle wand. Он же — средний жезл.

Осторожно, кончиками пальцев я вытащил два цилиндра и соединил их вместе. Пазы сошлись, щёлкнул скрытый механизм, и обе части превратились в единое целое.

Следом я присоединил оставшиеся цилиндры и облегчённо выдохнул. Всякая магическая вещь обладает своим норовом. Те же магомеханические лошади отличаются друг от друга характером, а что говорить о жезлах, через которые текут могучие потоки эфира. Мой middle wand носил личное имя “Prince tueur nerveux”, не терпел, когда его брали в перчатках, звучание Авалонской речи и обожал убивать.

— Боже мой! Он прекрасен, — прошептала рыжая.

— Его зовут “Нервный принц-убийца”.

— Можно?

Александра посмотрела на меня умоляюще.

— Только подержать.

Я улыбнулся. Впервые увидев Принца, я испытал точно такую же тягу взять его в руки. Пожалуй, из девочки выйдет толк.

— Можно. Только нежно и аккуратно. Пальцы не сжимай, резких движений не делай.

Рыжая часто закивала и протянула ладони. Я осторожно, готовый в любой момент отдёрнуть руку, протянул жезл. С Принцем никогда не угадаешь — понравится ли ему человек. Если нет, может ударить крохотной молнией.

— Ах!

Глаза моей ученицы расширились, когда жезл опустился в её ладони.

— Он тёплый!

Ты смотри, понравилась рыжая Принцу.

— Значит, будешь носить его за мной. Идём.

Александра несла жезл будто хрустальную вазу. С обожанием смотрела на серебряные знаки, глупо улыбалась и нежно поглаживала пальцами золотые обводы. Принцу такое обращение нравилось — он тихонько гудел, впитывая окружающий эфир, и рассыпал по лицу девушки яркие блики. Вот зараза волшебная! Любит, когда с ним так обращаются.

Мы вышли во двор усадьбы.

— Александра, будьте добры, отвлекитесь от принца.

— А? Да-да, простите, Константин Платонович. Он такой красивый.

— Не позволяйте ему ввести вас в заблуждение. Это не красота вовсе, а потоки эфира. Вы ещё их не видите, но уже чувствуете.

Рыжая кивнула и оторвала взгляд от жезла.

— Теперь скажите, сударыня, откуда к нам приедут незваные гости?

— Ммм… От леса, по самой короткой дороге из Мурома.

— Предположим. Как думаете, где они остановятся?

Александра прищурилась.

— Около берёзы. Оттуда всю усадьбу видно.

— Возможно. Очень даже возможно.

Мы прогулялись до старой берёзы, и я забрал у Добрятниковой жезл. Девушка нехотя отдала его мне, ревниво поджав губы.

— Отойдите.

Я взмахнул жезлом, замыкая потоки эфира на себя. По спине пробежал озноб, а в основание черепа впились невидимые тонкие иглы. Ух, давно я не работал с middle wand! До чего же незабываемые ощущения.

Рыжая во все глаза смотрела, как я накладываю на площадку рядом с берёзой огромный Знак с малыми Печатями. Эфир оставлял в пыли видимый след — девяти вершинную эннеаграмму с закорючками печатей на углах. Появляющийся сам по себе рисунок привёл мою ученицу в восторг.

— Это небольшой сюрприз для наших гостей.

Отдав Александре жезл, я вытер платком вспотевший лоб.

— Теперь поставим такие же фигуры во дворе.

— А опричники не заметят ловушку?

Я пожал плечами. Сомневаюсь, что они будут смотреть под ноги. Деланных магов в России немного, и не каждый рискнёт воевать с Талантами. А сами такие Знаки они ставить не умеют.

На рисование ловушек ушло больше часа. Даже Александра, таская за мной Принца, утомилась и растеряла восторги. В конце работы я наложил несколько Печатей на окна усадьбы, чтобы не побили стёкла. Потом замучаешься от сквозняков, пока заменят во всех окнах.

— Всё, сударыня, мы закончили.

Рыжая вздохнула с облегчением, но жезл отдала неохотно.

— Константин Платонович, а вы его обратно разберёте?

— Обязательно разберу и спрячу. Нельзя оставлять работающие магические артефакты без присмотра. Тем более Принца, склонного к злым шуткам.

— А когда вы будете учить меня им пользоваться?

Я рассмеялся.

— Сударыня, до работы с middle wand я допущу не раньше, чем вы сдадите мне экзамен на бакалавра. И даже не думайте прикасаться к жезлу без разрешения — и сами покалечитесь, и усадьбу разнесёте.