— Пей, Рапунцель. Хотел бы травануть, сделал бы это вчера, когда была прекрасная возможность.

Усмехается, но облизывает нижнюю губу. Издевается!

— У меня есть имя, дикарь.

— Хм, у меня, как бы, тоже.

Снова боремся взглядами, но она сдается первой. Подносит трубочку к губам, а я чувствую себя маньяком. Сглатываю, смотря, как она пьет горячий шоколад и кайфует. Это финиш, Богданов! Ты приехал, поздравляю!

— Правда вкусно. — Наконец-то произносит, пока я глотаю кофе и смотрю в сторону, чтобы не сотворить чего-то противозаконного.

— Я так и сказал.

Поворачиваю голову и ловлю ее взгляд. Заинтересованный с долей… благодарности. Бред!

— Спасибо, — брови сами на лоб лезут, когда она вполне искренне выдает, — спасибо, Леша.

Залипаю на ее глаза и приоткрытый рот. Смотрит на меня выжидающе, а я так и стою, не произнося ни слова. Удивлен разительным переменам. И имя мое из ее уст звучит как-то… приятно даже.

— Не за что. — Говорю, пожимая плечами, и допиваю кофе.

Отвожу взгляд в сторону и делаю вид, что увлечен деревом напротив, но это не так. Внутри какой-то катастрофический переполох. Органы меняются местами что ли. Снова бросаю взгляд на бледную девчонку, которая с наслаждением пьет горячий шоколад в моем обществе. Ситуация сейчас кажется настолько бредовой, что внутренности прыгают по полкам на свои места. Не бывает такого.

Люди не меняются.

Я много раз в этом убеждался.

И Альбина тому яркий пример.

Да, и себя исключать из списка «таких не переделать» не собирался.

Это все временный эффект.

Как во время боя или драки. Адреналин зашкаливает, но стоит лишь немного остыть и поменять обстановку, и то состояние уходит. Его заменяет другое. Привычное. Со словом «надо».

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

Принцесска снова смотрит на меня, а я швыряю пустой стаканчик из под кофе в мусорный бак неподалеку. Что ей отвечать? Правду? Или намекнуть, что это не ее проблема?

— Телефон будет в отличном состоянии. Это все, что тебя должно волновать, хм, Света.

Хмурится и раздувает ноздри. Точно не привыкла к таким ответам. Ну извини, Барби! Я не твой холеный дружок с пухлым кошельком и золотой банковской картой и не буду плясать под твою дудку, чтобы угодить.

Помочь готов. Угодить, чтобы понравиться, нет.

— То есть, — она вертит стаканчик в руках и смотрит только на него, как-то слишком часто моргая при этом, — ты решил мне помочь? Просто так? Или что-то хочешь взамен?

Голубые глаза в один миг оказываются на мне. Что еще за вопросы?! Так и хочется матернуться на всю улицу, но я лишь зубами скриплю, теряя в это самое мгновение последнюю каплю надежды на то, что все может быть иначе. Не так, как в клубе.

— Может среди ВАС так и принято, — делаю шаг к ней, не отрывая взгляда от голубых глаз, — покупать друг друга, СВЕТИК, но среди НАС заведено помогать, если человеку плохо.

Теряется, открывая рот. Вижу. Ловлю каждое изменение, но только стерву вряд ли выбьешь из девушки с короной на голове. Она там крепко пустила свои корни.

— А мне плохо, по-твоему? — Нижняя губа блонди предательски задрожала на этих словах, а я прищурился, подходя еще ближе и ловя себя на том, что глубоко вдыхаю сладкий запах, которым она пропитана.

— Тогда зачем я здесь стою? Есть еще варианты, принцесса? Озвучь, мне интересно.

Света мгновенно берет себя в руки. Чего не отнять. Что же вчера произошло? Как такая мегера могла потерять над собой контроль? Из-за чего?

— Их не так много. Не сложно догадаться. — Она дергано обхватывает губами трубочку и жадно высасывает остатки горячего шоколада из стаканчика. — Зачем тебе, — принцесска тычет пальцем мне в грудную клетку, — такому озверевшему и ненавидящему, как ты сказал, — делает вид, что вспоминает, прикладывая пальцы ко лбу, — ах, да… Ненавидящему таких, как МЫ. Зачем такому, как ТЫ, помогать такой, как Я? Все ведь очевидно.

— Да? Ну так порази меня. Скажи, зачем МНЕ помогать ТЕБЕ?

— Либо тебе нужны деньги, либо что-то от меня.

Нагло смотрит в глаза, а я усмехаюсь прямо ей в лицо.

— Деньги? Что-то от тебя? — Как идиот повторяю за ней слова, выхватываю пустой стакан и одним броском попадаю в мусорку.

— Да. — Вскидывает свою голову и складывает руки на груди, пока я сокращаю между нами расстояние до минимума. — Решил поразить меня своей добротой? Не получится. Я такие игры знаю.

— Неужели? Как часто играешь, Рапунцель?

— Не твое дело.

— И как? Какой счет в этой игре? Кто ведет? — Приближаю свое лицо к ее, теряясь в ощущениях, и только злость на ядовитые слова немного отрезвляет. — Не кажется, что проигрываешь?

— Кажется, что ты слишком самоуверенный, дикарь. — Последнее слово буквально выплевывает, и очень зря.

Терпением я никогда не отличался, а выдержкой перед избалованными девчонками тем более, поэтому то, что происходит в следующее мгновение, врезается в память. Быстро. Словно лазером жгут по коже. Одной рукой крепко прижимаю к себе за талию, а вторую запускаю в волосы и сжимаю на затылке так, чтобы она не могла дернуться.

— Да как ты… Что ты… Отпусти… — Чуть ли не шепотом в мои губы, вызывая усмешку.

— Перед смертью не надышишься. — Процеживаю сквозь зубы, ведь принцесска начинает активно сопротивляться.

Упирается маленькими ладошками в плечи и пытается вырваться. Только мозг уже отрубил всю связь с организмом. С таким, как Я значит. Деньги мне нужны. Вот же дура набитая!

Сжимаю мягкие локоны еще сильнее, и Рапунцель шипит от того, что пошевелиться может, но это будет очень больно. И раньше бы меня остановило, но не сейчас, когда злость смешалась с обидой, и это горькое ощущение крыло меня не по-детски.

Смотрю в широко распахнутые голубые глаза и нагло впиваюсь в алые губы, которые она приоткрыла, чтобы сказать очередную мерзость. Удары по плечам прекращаются, а через секунду усиливаются, но я не обращаю внимания, ведь уплываю от того, насколько мягкими и нежными оказались ее губы.

Тело прошибает сильным разрядом. Прижимаю сильнее, чувствуя, что сопротивление принцессы спадает. Мну ее губы своими. Нагло. Жадно. Рука сама перемещается к ее лицу, пока вторая перебирает волосы. Чертовски мягкие наощупь! Пропускаю их сквозь пальцы и нажимаю на скулы указательным и большим пальцами второй руки, чтобы она окончательно сдалась и ответила на поцелуй.

До одури хочется ответа, но она словно на зло замерла и не двигалась, впиваясь ногтями в мои плечи. Еще один легкий нажим, и крепость окончательно рушится. Языки сплетаются. Маленькие ручки крадутся выше. По шее. К моим волосам, которые она сжимает. Прижимается ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сердце в этот момент сильно ударяет о грудную клетку. Охренительно вкусная девочка. Такая вкусная, что мозги превращаются в смолу и растекаются. Дышать нечем, но отрываться от нее себе дороже. Хочется еще. И не только мне.

Дрожит в моих руках. Отвечает на поцелуй, продолжая сводить с ума. Посторонние звуки просто исчезли. Растворились в гребаном сентябре. Дыхания не хватает так сильно, что легкие жжет. Губы чертовски сладкие. Вкус шоколада пламенем по рецепторам.

И я…

Я просто не могу остановиться…

Иногда время останавливается. Замирает. Будто вокруг нет ничего. Исчезла городская суета. Деревья не шумят от легких порывов ветра. Звуки потерялись среди пустоты. Их просто нет. Есть только губы, которые настойчиво терзают мои, руки, посылающие по коже жар, и стук сердца, которое готово выпрыгнуть из груди, разрывая ее на части.

Если сначала было сопротивление, то потом оно растворилось.