— Кстати, я не против чая. У Илоны Львовны чудесные пирожки. — Штольман явно пыталась разрядить напряжение, которое я испытывала, находясь рядом с родственницей.

Я провела их в кухню, где мы сели за стол с чаем. Бабушка и правда принялась угощать нас своими кулинарными шедеврами. Вот только мне кусок в горло не лез. Я не понимала, зачем она приехала, и кто все это устроил.

— Ты не подумай ничего плохого. Никто так и не знает о твоей болезни. Я подошла к Орлову и чуть ли не силой выпытала правду. Если честно, особо и пытать его не пришлось. Уж больно он печется о твоем душевном состоянии. — Ира закатила глаза и изобразила выражение лица Саши, после чего посмотрела на Илону Львовну. — А вот уже я подгребла тяжелую артиллерию.

Бабушка улыбнулась и кивнула Штольман, тяжело вздыхая.

— Я останусь здесь настолько, насколько потребуется. Если бы знала, как с тобой обходится мой сынок и его благоверная, то забрала бы к себе вместе с Лилей. — От упоминания имени сестрички я на автомате выпрямила спину.

— Это лишнее. — Выдавила из себя настолько сухо, то даже Ира прокашлялась.

Только я не могла ничего с собой поделать. Разве я должна кинуться в объятия Илоне только потому, что она вдруг решила проявить заботу? Нет. Не обязана. Я знала, кто ее любимица и не претендовала на первое место. Теперь не претендовала.

— Вот как тебе удается быть такой красавицей даже в платке и без волос, Алимеева? Это чудо природы? Или ты ведьма? — Своеобразный юмор Иры вывел меня из раздумий, и я даже улыбнулась.

— Это все гены. Да, бабуль? Сохранять лицо в любых обстоятельствах.

— Да, Светик. Только цена за это иногда слишком высокая.

— Наверное, поэтому у папы так много денег.

— Свет…

Бабушка печально на меня посмотрела, а я сложила руки на груди, не зная, как вообще себя вести в такой ситуации. Мы нормально не общались с того времени, как она забрала к себе Лилю. Даже после того конфликта, когда меня чуть не избили мальчишки, мы все еще находили общий язык, а потом… Потом я старалась всячески зацепить приемыша, а бабуля за нее заступалась. Вот так и потерялась наша связь.

— У нас гости… Илона Львовна, — Леша возникает на пороге внезапно и кивает бабушке, которая расплывается в улыбке, — здравствуйте!

Театр абсурда. Очень напоминает то, что происходит сейчас. Я и забыла, что бабушка знакома с друзьями Лилии. Появление Богданова разбавляет гнетущую обстановку. Он на удивление весел и мил с Илоной Львовной, да и Штольман со своим искрометным юмором пришлась ему по душе. Постепенно начинаю улыбаться и расслабляться в обществе бабушки, надеясь на то, что ее не подослал папуля. Все-таки яблочко от яблоньки…

Хотя, может не все потеряно… Так хочется в это верить…

Нет ничего страшнее ожидания. Когда ты ходишь по коридору больницы, дышишь воздухом, пропитанным медикаментами, и чуть ли не ногти грызешь, потому что в одной из операционных лежит твоя девочка. Беззащитная. Хрупкая. Но такая сильная, что в пору брать пример.

Тут же находится Илона Львовна, появлению которой я был удивлен. Папаша принцесски тоже явился, несмотря на то, что она не хотела его видеть и говорила ему об этом прямым текстом. Малодушная мамаша пряталась где-то в кабинете лечащего врача. Орел, Маруська и Ира написывали ежеминутно, но я отвечал кратко, потому что сходил с ума от неизвестности.

Понимал, что рядом со Светой сейчас находятся профессионалы, но это не помогало избавить мозг от гнетущих мыслей. Каждую минуту перед глазами вставали разные черно-белые картинки, и то, что врачи давали больше процентов на благополучный исход, никак не сказывалось на мышлении. Так я устроен. Всегда думаю о плохом, но очень стараюсь исправиться.

Сейчас жутко не хватает позитивного друга…

Как никогда…

Вольный умел приободрить, когда все шло из рук вон плохо. Я настолько погрузился в мысли, что не заметил, как выпил кофе из стаканчика. Напряжение в коридоре усиливалось, но я продолжал ходить от стены и до стены, пока ко мне подошла Илона Львовна и не усадила на стул.

Время тянулось, и вскоре к нам вышел врач. Я сразу подлетел к нему и начал задавать вопросы.

— Послушайте, родители, бабушки, дедушки и прочие близкие люди, — он очертил всех уставшим взглядом, — операция прошла успешно, но, — мужчина тяжело вздохнул, — пациентка пока не очнулась. Когда придет в себя, еще не известно. Может это будет через несколько часов, а может и дней. Никого к ней не пускаем, пока идет наблюдение. Так что, можете смело ехать домой. К Светлане вы не попадете в ближайшее время.

— Но… — Заикнулся, но меня резко осадили.

— Никаких НО, Алексей. Тебе настоятельно советую поспать. Синяки под глазами вон какие. — Доктор снова провел по нашим лицам взглядом и остановился на Владимире Эдуардовиче. — Пройдемте со мной.

Они удалились, а я готов был на стену лезть. Так сильно хотелось увидеть Свету хоть на минутку, но Илона Львовна приобняла меня.

— Он прав. Езжай. Я побуду здесь.

— Нет.

— Да, Лешенька. Сейчас ты ей ничем не поможешь, а отдохнуть нужно. Думаешь, Света позволила тебе так мучиться? Не сопротивляйся. Иди. Я тебе позвоню, если вдруг она очнется.

Пришлось слушать Илону Львовну и ехать на квартиру, где ожидание стало еще острее. Везде были рисунки принцесски. В основном мои портреты. Льстило, конечно. Только сейчас стало хреново и тоскливо. Хорошо, что позвонил Олег.

Янкевич уже успел похлопотать насчет моего будущего в столице, хоть я и не просил. Так как дорога в спорт и армию мне была закрыта, то он предложил поучиться в школе бизнеса и открыть свой автосалон. Я сопротивлялся, сказал, что сам допру до этого, но Олег ничего не хотел слышать. В общем, он договорился о моем обучении, а что дальше и как, решать мне. Деньги от него на первое время в столице принял сквозь зубы.

Если бы не ситуации с принцесской, то не взял бы, а так можно сказать одолжил на некоторое время и дал себе зарок, что отдам, как только смогу.

Сам не заметил, как уснул. Проснулся весь в холодном поту и сразу схватил телефон. Был звонок от Илоны Львовны. Тут же потер глаза рукой и набрал ей. Гудки добивали, и она не ответила. Для меня это сработало, как ведро холодной воды на голову.

Начал лихорадочно собираться в больницу. Мысли летали в голове со скоростью света, и пока я прыгал около порога, в дверь позвонили. Я открыл и удивился.

— Еще не очнулась. Марина в больнице. — Илона Львовна прошла в квартиру, а я замер на пороге. — Лешенька, давай чайку попьем, а то я так устала трястись в автобусе.

Смотрел, как женщина проходит в кухню и устало садится на стул. Всего лихорадило от ожидания, и держать себя в руках было все сложнее. Я не представлял, что со мной станет, если…

В этот день Света не пришла в себя. Меня порадовали только к вечеру следующего дня. С такой скоростью я еще никуда не летел, как к ней в палату. Даже упал, поскользнувшись на влажном полу в коридоре.

Когда ворвался в помещение, замер от открывшегося зрелища. Моя девочка вся в трубках, капельницах. Бледная. Маленькая. Сердце кровью облилось. И лишь ее улыбка вывела из состояния бревна. Подошел к ней и пододвинул стул ближе. Сел и сразу прикоснулся к пальцам.

— Рапунцель…

— Дикарь…

Сиплый ответ. Тихий, но такой бодрящий. Люблю ее. Больше жизни.

— Дыши спокойно, — Света облизнула губы, — у нас есть время.

Смотрю на себя в зеркало и тяжело вздыхаю. Кажется, какой наряд не примеряй, волнения и переживаний не скроешь. Мне нужно всего лишь поговорить с приемышем, и все!

Мы уже были у них с Максом в гостях, и посиделки прошли вполне миролюбиво. Только от одной мысли, что мы останемся наедине, кишки переворачивались, и накатывала тошнота.