Плохая идея. Очень плохая.

Ничего хорошего ведь не выйдет.

Богатенькие девочки выбирают простых мальчиков только в одном случае. Чтобы повеселиться и постонать. Для отношений существуют такие, как мажорики. Беспринципные твари с кипой денег. Со злостью хлопаю дверью и сразу завожу мотор.

Степа уже сидит на пассажирском рядом и лыбится, как будто клоуна во мне увидел.

— Молчи. — Цежу сквозь зубы, а он поднимает руки вверх.

Без тебя понял, что влип.

И она встряла не меньше.

Шумно выдыхаю и газую в сторону дома Вольного.

Только сладкий аромат словно осел в салоне. Витал рядом и не давал забыть о ней.

Дикарь однозначно настиг свою жертву.

Вот только…

Добыча поймана, но зверь все еще голоден.

Один удар.

Второй.

Третий.

Я уже сбился со счета, потому что так быстро махал руками, что мозг плавился, и глаза не успевали за кулаками, которые попадали точно в цель. Бедная груша скрипела и покачивалась, но я не переставал выбивать из себя дурь. И если сбить агонию с тела получалось, то мысли плавили мозги, как жар в духовке помогал сыру растечься по пирогу и превратиться в румяную корочку.

Я ухожу. С тобой.

Эти слова не давали покоя, как и светлые локоны. Уже несколько дней после посещения пати мажоров меня колбасило не по-детски. Все время вспоминал ее глаза и губы. Хотел снова ощутить их вкус. Хотя бы один поцелуй, от которого уносило в нирвану. Теперь ломка нариков казалась вполне знакомым состоянием, ведь я ощущал практически то же самое, но если зависимые от химии могли чем-то заменить наркоту, любой аналогичной отравой, приносящей кайф, то мне было сложнее. Мой доппинг был в единственном экземпляре и находился далеко.

— Заканчивай, Лех, а то угробишь себя. — Степа снова пришел, чтобы почитать мне лекции о вреде чрезмерных тренировок, но я не слушал, продолжая долбить несуществующего врага раз за разом, надеясь на то, что меня отпустит.

Вольный прошел вперед и встал позади груши, попадая в обзор и нервируя меня этим. Скоро он пойдет к Маруське, с которой будет миловаться, обнимать и разговаривать. Да, за сестричку я рад и за него тоже, вот только сладкие парочки в последние дни вызывали у меня агрессивную реакцию.

Возможно потому, что мне самому до жути хотелось сжать принцесску в объятиях, провести пальцами по ее манящим локонам и поцеловать так, чтобы она сгорела от желания. Черт!

От одной этой мысли кровь мгновенно закипела и прилила не к тому органу, который должен сейчас соображать. Удары по груше усилились, но в один из замахов Вольный отодвинул ее, и мне пришлось остановиться.

— Какого черта ты творишь?! А если бы я тебе зарядил?! — Злобно бросаю ему в лицо, но он не пугается, наоборот спокойно пожимает плечами и поглаживает моего врага с притворным сожалением.

— Ты беднягу уже уложил десять раз, — он тяжело вздыхает, пока я начинаю ходить из стороны в сторону, стягивая тейпы с рук, — сегодня. Если посчитать за все дни, то ты роту уложил не меньше.

Молчу, чтобы не начать ненужный разговор. Не настроен я сегодня на откровения. Никогда не готов, если быть точнее.

— Лучше бы поехал и поговорил с девчонкой.

— Ты мне советы пришел давать, альфа-самец недобитый. — Усмехаюсь, спрыгивая с ринга, и направляюсь в раздевалку.

Холеного уже нет, поэтому спокойно иду в комнату и скидываю с себя вещи. Вольный наблюдает за мной, хмурится и не теряет надежды на то, что я соглашусь на беседу. Вот только ошибается он. Меньше всего хочется с кем-то говорить, тем более о том, что происходит в душе.

— Ты себя так угробишь, Богданов. — Степа встает у меня на пути, когда хочу скрыться в душе и не ощущать на себе испытывающего взгляда. — Смысл себя гробить, если можно встретиться с ней?

— Ты у меня спрашиваешь, или у себя? — Останавливаюсь около него и поднимаю брови.

— Не переводи тему, Лех. Реально уже не смешно. На тебя смотреть стремно. — Кривится и показывает на мое лицо.

— Так не смотри. — Отодвигаю его и все-таки попадаю в душ, не забывая закрыть дверь на замок, а то у Вольного такие внезапные душевные порывы, что и помыться спокойно не даст.

Степа-Степа, все верит, что в нашей жизни есть место бескорыстной любви и прочей романтической хрени, не задумываясь над материальной стороной. Деньги всегда побеждают. Что бы не писали в книжках и не говорили на уроках, реальность выбивает почву из под ног, особенно у тех, кто старается стоять прямо при любых погодных условиях.

Не знаю, сколько провожу времени под прохладной водой, но когда выхожу из душа, друга уже нет. В клубе слышится шум. Перед вечером все работники словно оживают. Янкевич не исключение. В редкие моменты он показывает мастер-класс. Точнее крайне редко. Пару раз при мне. Говорит мало, но учит. Выдает свои коронные броски и другие фишки, помогающие выиграть бой даже с тем противником, который превосходит тебя в навыках и весовой категории.

Сегодня проплываю мимо, скупо попрощавшись. Кивком.

Выхожу на улицу и вдыхаю прохладный воздух. От легкого порыва ветра снова погружаюсь в мысли о ней.

Скриплю зубами, потому что избавиться от морока в виде принцесски не в состоянии. Мозг транслирует только ее.

Сажусь в тачку и завожу мотор. Пока салон прогревается, в дурную голову приходит бредовая идея.

Я просто посмотрю на нее, и все. Может все просто. Может меня просто клинит по вымышленному образу. Она ведь далеко не идеальная. Если только внешне, а вот характер ей изговняли отменно. Сам создатель постарался выдать миру самую хреновую модель принцесски. Именно так, и никак иначе.

На автомате еду к университету и останавливаюсь на противоположной стороне дороги. Отсюда хороший обзор на выход из здания. Стучу пальцами по рулю, глядя, как студенты покидают учебное заведение. Под ложечкой начинает противно посасывать. Веселые и беззаботные ребята, которым не нужно думать, как заработать себе на хлеб. В каком-то смысле я им даже завидую, но не настолько, чтобы начать ненавидеть. Нет.

Кому-то повезло, а кому-то нет.

Рапунцель вижу через минут двадцать. Выходит из университета одна. Снова в платье и на каблуках. Кутается в короткий пиджак и поглядывает по сторонам, словно ждет кого-то. Плавлю ее взглядом, который цепляет распущенные волосы. Хочу прикоснуться к ним. Снова пропустить сквозь пальцы. Сжать с силой.

Смотреть, как она приоткрывает ротик в ожидании поцелуя. Тесно прижимать к себе, чтобы чувствовать, как ее стройное тело откликается на малейшее прикосновение.

Идиот!

Провожу рукой по лицу и сглатываю слюну. Я не просто голодная собака, а дикая псина, сорвавшаяся с цепи и высматривающая свою добычу.

Принцесска останавливается у дороги, смотрит в сторону группы девчонок, среди которых виднеется рыжая шевелюра, и отводит взгляд.

В этот момент хочется сорваться с места и подойти к ней, но что я скажу?

Как больной накинусь, а потом что?

Плохая была идея.

Завожу мотор, бросая последний взгляд на Рапунцель. Лучше тебе, принцесска, быть от меня подальше. Так скажем, для всеобщего блага.

Уезжаю от университета. Механически сворачиваю к гаражу, в котором продолжаю подрабатывать, когда есть время после клуба. Антоныч крайне удивлен моему появлению, но допускает до ремонта иномарки. Кручу гайки под его чутким руководством, а сам зависаю на ней. Опять. Перед глазами бледное лицо. Печальный взгляд. Хрупкие плечи. И чертовы волосы по пояс.

Задерживаюсь допоздна, чтобы не было сил ни думать, ни делать. Антоныч практически выгоняет меня, всовывая наличку в карман. Я даже столько не заработал, но он не хотел ничего слушать. Указал на дверь. Пришлось умываться на скорую руку и топать к копейке.

Дорога домой показалась долгой, и оставив тачку чуть дальше от своего подъезда, я побрел к двери. Стоило только поднять глаза, как меня сковало. Около лавочки стояла принцесска. Она тихо подошла ко мне, шмыгнула красным носом, кутаясь в тот же пиджак, и посмотрела на меня.