Три подружки опять звонко рассмеялись.
— С кем, с кем⁈ — Ратибор озадаченно почесал бороду. — С горным осликом⁈ А такие бывают?
— Бывают, Ратиборушка, — доброжелательно улыбнулась молодому богатырю Верея. — В Северных землях и не такая животинка, похоже, водится!
— Я не расчухал, ты кого вошью назвал⁈ — Гисли, пребывавший порядком под хмельком, решил, что силы у него утроились соразмерно выпитому, потому встал и неспешно развернулся к Ратибору, пару-другую раз лениво покрутив башкой и плечами, лениво их разминая, как обычно делают перед дракой. — Да я тебя!.. — на последнем слове он осёкся, ибо когда поднялся, мигом осознал, что упирается носом максимум в грудь выросшему у него за спиной исполину. Медленно закатив расширившиеся от удивления и страха мутные, неопределённого цвета глаза к потолку, викинг тут же столкнулся с холодно взиравшими на него сверху синими очами могучего русича, хмуро сверлившими враз оробевшего гостя с Севера.
— Семья-то есть у тебя, мухогрыз? — Ратибор угрюмо рассматривал резко заткнувшегося, начинающего стремительно трезветь варяга. — Жинка там, детишки, цыплят выводок?..
— Й-й-есть… — начав слегка заикаться, робко прошепелявил тот в ответ. — Целых четверых щенят настругал да жена верная в наличии, не без этого… Ждут не дождутся меня… А курочек с два десятка имеется…
— Увидеть-то их всех хочешь ещё? — вкрадчиво, подчёркнуто спокойным тоном продолжил любопытствовать рыжеволосый гигант. Тлеющие голубые огоньки в его немигающих глазищах ярко вспыхивали с каждым произносимым словом.
От этого Гисли стало ещё страшнее.
— К-к-онечно… — норманн боязливо поник, явно уже не единожды пожалев, что поплёлся на второй этаж знакомиться с русыми красавицами. — М-мечтаю с утра до ночи о долгожданной встрече…
— Ну так свалил отсюда шустрой синицей, ишак горный, пока я не осерчал да порхать тебя не научил, выкинув с балкона, аки птенца несмышлёного! — Ратибор положил свою огромную лапищу на плечо рослого викинга, смахивающего на щуплого подростка в сравнении с ним самим, чуть наклонил голову и зловеще прошептал Гисли на ухо: — А ещё раз увижу тебя, грязнуля, аль ещё какую погань из твоих соплеменников синезадых возле наших девчушек, сложу пополам всех скопом да на прикорм рыбёшкам пущу! Ты понял меня, смрадная отрыжка старого больного мула?
— П-понял… — стуча зубами, пробормотал в ужасе норманн. Весь боевой запал его куда-то улетучился, и лишь одно желание тоскливо скребло коготками по пропащей душе любителя утех портовых: убраться как можно быстрее и как можно дальше от нависающего над ним рыжебородого «вулкана».
— Ну так дёрнул тогда отседова по-бырому, поросёнок чумазый, — Ратибор проводил сумрачным взором мгновенно испарившегося Гисли, что втопил прочь, аж пятки засверкали. — Пока я добрый, отпускаю целым и невредимым, так уж и быть…
— Ратик, — Злата довольно хихикнула, — ещё чуть-чуть, и он бы нагадил себе в исподнее, а опосля вообще к Одину в чертог отлетел раньше сроку от страха! Нельзя же так поросей пугать! Пожалей его курей!..
Три подруги прыснули со смеху.
— О цыпах его и думал, когда не тронул этого северного козлишку… — Ратибор позволил себе, наконец, улыбнуться. Обстановка разрядилась. — Ну, не буду вам мешать, прелестницы! Мяукните, ежели ещё какая собака блохастая подгребёт…
— Хорошо, милый, — Марфа игриво подмигнула мужу. — Обязательно!
— Ну, чего там? — Мирослав, отхлебнув пива из стоящей перед ним чаши, выжидающе покосился на вернувшегося за стол Ратибора, после чего принялся по новой из-под прищуренных век разглядывать веселящуюся напротив ватагу данов.
— Да… Ничего интересного… — Ратибор неопределённо хмыкнул, присев напротив друга. — Какой-то горный баран подвалил к нашим хозяюшкам. Хотел его сначала с балкона выкинуть, да решил покамест гулянку Емеле не портить. Плюс Свят да Яромир чего-то там тоже бродят по второму этажу с Олафом, всё шепчутся… Никак, похоже, определиться не могут, у кого из них палаш длиннее… Не стал им мешать: вопросец-то государственной важности!..
За столом у восточной стены внутреннего дворика, куда присел Ратибор, помимо Мирослава, отдыхало ещё с полторы дюжины витязей из дружины правителя Мирграда, включая Ладимира, начальника городских ватажников, да Бронислава, главу дворцовой охраны. Пришлые викинги расположились за тремя столиками у западной стены, аккурат напротив гуляющих русичей. И с каждой умятой кружкой хмеля вели себя северные гости всё более и более развязно да вызывающе, громогласно галдя на весь двор княжьего замка и прилегающие окрестности.
— Нет ли у тебя ощущения, друже, — Мирослав всё так же продолжал неприязненно рассматривать наглых норманнов, — что Олаф притащил сюда, на пирушку, тридцатку самых крупных кабанчиков из своей сотни? Ну не странно ли? Чего он хочет, чтобы они пожрали как можно больше солений с хмелем, уделав опосля своими отрыгиваниями все ковры в тереме?..
— Ну да, определённо, — Ратибор внимательно осмотрел гуляющих варягов, — выбрал, пожалуй, самых здоровых да толстозадых… А ты к чему ведёшь? — рыжебородый гигант раздражённо почесал уже ни на мгновение не прекращающее зудеть плечо. Царапины, оставленные Мельванесом, ныли безбожно, чем-то напоминая сильную зубную боль. — Их три десятка… Ну, вон ещё пятак подвалил ихних шакалюг… Но Святославу ничего не грозит, ежели ты об этом! Они ж без оружия…
— Как и мы, — Мирослав пожевал губами, — как и мы…
— Да ладно, брось ты! — Ратибор, немного пораскинув мозгами, пренебрежительно хмыкнул. — Кумекаешь, замыслили против князя чего нехорошее эти ослы? Ерунда! С каждой из сторон на всех четырёх вратах во двор по паре-другой вооружённых до зубов обормотов Бронислава скучает! Плюс нас ещё тут за столом под два десятка! Да не… Вряд ли! Даже ежели бы и удумали чего, из терема точно не смогут уползти, и сами северные псы наверняка прекрасно это понимают! На главном входе в замок ещё минимум пятнашка витязей трётся, трезвых, аки стёклышко, да вооружённых до зубов! Ты же не считаешь, что варяги за смертью в Мирград пришлёпали? — Ратибор отхлебнул из стоящего перед ним жбана с вином, сам при этом внимательно, по новой разглядывая разошедшихся не на шутку данов.
— Скорее всего, ты прав, дружище, — чуть помедлив, согласно кивнул Мирослав. — Но мыслится мне, зарубиться на кулаках, в случае чего, они не против… И уж не за этим ли и пожаловали наши смердящие хряки?.. Показать Святославу, какие бравые вояки к нему притопали… Уделали его лучших бойцов! Это ежели, конечно, завалят нас! Ну и грудь колесом до конца жизни от сего подвига…
— Так мы только за, схлестнуться-то! — обрадованно воскликнул Ратибор, со слабой надеждой наблюдая за тем, как сидящему по центру, средь бурлящей ватаги соплеменников Кубальду, непрестанно буравящему рыжеволосого великана злым взором, что-то горячо нашёптывает на ухо склонившийся над ним слева Гисли, тот самый «горный орёл», отчаянный любитель голубики да портовых девок. — Надеюсь, коли взаправду замыслили бучу, не передумают уж оглоблями поработать… Мне только в радость!..
— Ещё рыл двенадцать подвалило, — перебил товарища Мирослав. — Явно неспроста набиваются как сельдь в бочке! Так-то под полтишок их уже… Нас же только двадцатка за столами, кто мельницами помахать встанет! Охрану у четырёх дверей во двор, то бишь в сумме ещё шестнадцать наших рях, тобой чуть ранее упомянутых, не беру в расчёт, они в карауле; оставить пост, побросать булат и влезть в обычную хмельную свару не имеют права, коль совсем уж грозы не случится аль Свят не велит… Яромир ещё где-то подле князя шастает! Не вовремя они там меряются клинками… Хорошо хоть, ты, косолапый шатун, рядышком сопишь… Ежели чего, возьмёшь на себя этого Кубика, что нам дерзить, не сходя с лоханки, принялся, да довеском десяточку его сородичей…
— Без проблем, Мир! И не суетись да не тереби ты так нервно комарика за хоботок, — Ратибор снова встретился глазами с Кубальдом и демонстративно сплюнул на пол, не без удовольствия наблюдая, как наливается красным лицо «правой руки» ярла Олафа. — Сдюжим! Не таких зарывали!.. И зря, кстати, не учитываешь медвежат Бронислава у калиток! Наверняка встрянут, если чего заме́сится!..
