Алиса мгновенно становится хмурой, и я понимаю, что она хочет проверить Лизу, убедиться, что та в порядке, что она не сбежала и не оставила нас одних. Больно становится от мысли, что будет с моей дочерью, если Лиза окажется предательницей. Что будет со мной? Отгоняю эти мысли прочь и, войдя на кухню, занимаюсь приготовлением завтрака для своих домочадцев. Думал ли я, что практически чужой и едва знакомый мне человек может оказаться родным за столь короткий промежуток времени? Никогда раньше…

Пока дочь завтракает хлопьями, я готовлю бутерброды для Лизы: отчего-то мне кажется, что хлопья с молоком слишком детский завтрак для неё, хотя… Если верить фильмам, то многие девушки завтракают именно ими, дабы поддержать свою фигуру в хорошей форме. Немного хмурюсь, облизываю пересохшие губы и смотрю на своё творение. Выглядят бутерброды, мягко говоря, не особо презентабельно, но пахнет вкусно. Не могу сдержаться и пробую один — вкусно, пусть и не так красиво сервировано, как это делают в ресторанах. Ловлю себя на мысли, что никогда раньше не готовил для женщины. Наливаю горячий чай с мёдом и молоком и ставлю всё на поднос. Пока Алиса доедает свои хлопья, Лиза уже сама спускается и садится за стол с улыбкой на губах.

— Ну вот… Ты испортила весь сюрприз! — хмурюсь я, поглядывая на девушку.

— Сюрприз? Испортила? — она начинает невинно хлопать глазками.

— Мы с Алисой хотели приготовить для тебя завтрак и принести его в постель!

Алиса начинает широко улыбаться и прижимается к Лизе, приобнявшей её, а девушка смущается и покрывается румянцем, стоит мне только сказать о «постели». Эту ночь мы провели в одной кровати. Мы могли бы предаваться любви, но просто спали. Лиза ломала все мои стереотипы, топтала мои привычки, и я не знаю — хорошо это или плохо.

— Собственно, это завтрак, после которого ты просто обязана будешь вернуться в комнату. Врач рекомендовал постельный режим.

Я ставлю поднос перед Лизой, а она восхищённо смотрит на еду, словно я ей предлагаю какой-то кулинарный шедевр.

— Прости, но повар из меня так себе! — пожимаю плечами.

— Самый чудесный повар! — лепечет Лиза одними губами, поглядывает на Алису, и они обе хихикают.

Мне становится немного не по себе. Чувствую себя мальчишкой, который решил очаровать девушку завтраком. Как-то глупо всё это и неправильно. В голове продолжает кружить мысль о том, что Лиза может оказаться предательницей.

— Ммм! Это самые вкусные бутерброды, которые я ела когда-то! — говорит Лиза, откусив кусок, и начинает пережёвывать его, смакуя вкус.

— На самом деле? И почему я ещё не открыл собственный ресторан? — посмеиваюсь, а сам открываю фотогаллерею в телефоне и ищу тот самый снимок.

Не знаю, смогу ли задать вопрос Лизе напрямую, можно ли это делать, ведь вчера она выглядела настолько ужасно, что я боялся за её жизнь, а сейчас уже светится и, кажется, что вчерашний вечер просто приснился мне. Нахожу единственное фото тёщи, которое есть у меня: на снимке она обнимается с Дианой.

Интересно, как отреагирует Лиза, если я покажу ей фото?..

— Вкусный чай! Марат, почему ты не присоединишься к нам? Нужно завтракать! — предлагает Лиза, а я кручу телефон в руке, думая — задать этот вопрос или нет…

Может, мне просто нужно научиться доверять окружающим?

Быть может, Лиза не связана с моей тёщей на самом деле?

Что, если она просто работала на неё?

А если нет?

Понимаю, что сойду с ума от этих вопросов, поэтому приближаюсь и показываю телефон Лизе так, чтобы Алиса не заглянула туда краем глаза.

— Ты узнаёшь кого-то с этого снимка? — спрашиваю я, слушая бешеные удары собственного сердца.

— Моя бывшая начальница! — лепечет Лиза испуганным голосом. — Она! — тычет пальцем на левую сторону фото. — Откуда у тебя эта фотография? Вы знакомы?

Знакомы…

Ты даже не представляешь, как хорошо знакомы!

Вот только почему Лиза указала на Диану? Неужели она видела мою умершую супругу?

— Откуда у тебя её фото? Марат? — спрашиваю дрожащим голосом и снова вспоминаю, как увидела Евгений с ней на рабочем столе начальницы. Это было ужасное зрелище. До этого момента я бы никогда не подумала, что он может изменить мне, а когда увидела…

— Ты уверена, что видела именно эту женщину, Лиза? — спрашивает Марат, и я вижу, как он волнуется. Его нижняя губа подрагивает, а все мускулы на лице напрягаются.

— Я уверена! Это точно была она, пусть старше, но она! Что не так? Кто она такая?

Аппетит мгновенно улетучивается, и мне начинает казаться, что у меня поднимается температура. Всё тело трясёт, а в горле застревает тошнотворный ком.

Как Марат связан с этой женщиной?

Почему у него в телефоне её фотография?

Вопросов на языке крутится очень много, но я не решаюсь задавать их все в присутствии ребёнка. Не стоит Алисе слушать все эти разборки. Поднимаюсь на ноги и отхожу к окну, чтобы распахнуть его и впустить в помещение прохладный свежий воздух. Марат идёт следом за мной. На секунду он оказывается настолько близко, что я готова задохнуться. Мы спали с ним в одной кровати. Он заботился обо мне и оберегал мой сон… Обо мне никогда раньше не заботились мужчины так же трепетно, как Марат… Впрочем, можно понять его, скорее всего, он ощущал вину за то, что я бросилась спасать его дочь.

— Это Диана! — шепчет Марат и берёт меня за плечи, ненадолго прижимаясь ко мне.

Его горячие губы прикасаются к мочке уха, пробуждая волну нетерпеливых перепуганных мурашков, разбежавшихся в разные стороны.

— Диана? — говорю на выдохе, пытаясь совладать с собственными ощущениями, кажущимися мне чересчур странными.

— Мама Алисы и моя бывшая жена, которую я считал умершей! — отвечает Марат, и мне становится немного не по себе от его слов.

Бывшая жена, которую он считал умершей? Но как такое возможно? Мне казалось, что смерть человека нельзя спутать ни с чем другим… Если мама Алисы умерла, то как она могла оказаться моей начальницей? И только в эту секунду я понимаю, что Марат путает её с кем-то другим… Мою начальницу зовут совсем не так.

— Марат, ты путаешь что-то… Это не может быть женщина, про которую ты говоришь! — шепчу я, понимая, что мы находимся на опасно близком расстоянии друг от друга.

— Но ведь ты узнала её!

— Узнала, но она старше сейчас… И зовут её Алла Викторовна, а не Диана!

Мы перешёптываемся с Маратом, как любовники, а меня пробирает до мурашек его близость. Хочется развернуться и прикоснуться губами к его губам. Неужели гормоны играют? Облизываю губы кончиком языка и нервно отвожу взгляд в сторону.

— Алла Викторовна! — повторяет мои слова Марат и сжимает пальцы на моих плечах чуть сильнее. Невольно ёжусь под таким напором, а мужчина тут же принимается просить прощения за неосторожность. — Прости, задумался. Этого просто не может быть…

— Почему? — удивляюсь я. — Знаешь, существует ведь теория о двойниках. У каждого из нас он есть. Ты ведь не думаешь, что твоя жена воскресла на самом деле?

Алиса кушает быстро и уже начинает поглядывать в нашу сторону. Мне кажется, что вот-вот, и она позовёт играть, а мне безумно интересно, с чего у Марата такая реакция? Неужели он снова посчитал меня предательницей, решившей навредить ему или его дочери?..

— Марат, ты ещё здесь?

Мужчина отпускает меня и делает пару шагов назад. Он смотрит какое-то время себе под ноги, а потом поднимает взгляд и несколько секунд глядит на меня.

— А вторая женщина с фотографии? Она не знакома тебе?

Я пожимаю плечами и отрицательно мотаю головой.

— Не знаю, кто она такая… Что-то не так?

— Не так, Лиза… Не так… Дело в том, что Алла Викторовна как раз та самая женщина, которую ты не можешь узнать. Она мать моей дочери и женщина, угрожающая безопасности Алисы. И если ты говоришь, что она похожа на Диану… Поверить не могу…

Марат запускает пятерню в волосы, взъерошивая их и поднимая ёжиком. Они забавно торчат в разные стороны, а мужчина немного хмурится, обдумывая что-то очень важное.