«Да ты струсил», — отметил про себя Гарри, однако Упивающиеся смертью, если и подумали так же, то не подали виду.

— Сейчас я установил свою палочку так, чтобы любое колдовство, произведенное палочкой Поттера, немедленно перенесло бы меня туда, где он. Для этого мне достаточно будет взять свою палочку.

— Но если он аппарирует? — робко поинтересовался кто-то.

Волдеморт резко развернулся в сторону говорящего.

— Я надеюсь, вы не откажетесь последовать за мной туда, где появится Поттер, так? Вот теперь, — усмехнулся Волдеморт, — он не сбежит!

— Отличная идея, мой Лорд! — подобострастно прошептал Хвост.

«Еще бы», — согласился Гарри не без злости. До сих пор ему казалось, что важнее всего — остаться незамеченным, но теперь приходилось еще контролировать себя, чтобы не схватиться за палочку. Стараясь не паниковать, Гарри отметил, что это усложняет задачу. Не нужно было быть Гермионой, чтоб оценить явное преимущество противника, и потому он не собирался сражаться. Теперь гриффиндорец корил себя за то, что не аппарировал сразу. Ведь Волдеморт немедленно перенесется туда же, к воротам «Хогвартса», и весьма вероятно, что его сторонники вскорости присоединятся к нему. Гарри же была противна сама мысль, чтобы привести Упивающихся смертью в школу, как… как Драко Малфой. И потому он не двинулся с места, хотя надежда, что найдется другой выход, все слабела.

Между тем, судя по докладам постоянно заглядывающих к повелителю верных слуг, Упивающиеся смертью установили караул по всему дому. Волдеморт поначалу принимал их отчеты благосклонно, бахвалясь, что в таком случае «Поттер вот-вот попадется». Но по мере того, как шло время, он принялся ходить из угла в угол с все возрастающей нервозностью, и то, что к нему заглядывают каждые десять минут, как он и приказал, его теперь уже бесспорно раздражало. И вот, наконец, он покинул свои апартаменты, заявив, что желает лично все проконтролировать.

— Не может быть, чтобы вы уже не наткнулись на него, — шипел он на испуганных сторонников, — разве не ясно, куда он побежал?! Поттер все еще в доме, осторожнее в разговорах…

Гарри, которому невероятно надоело сидеть на шкафу, подумал, что, возможно, стоит последовать за ним, но тут дверь захлопнулась. Он едва сдержал разочарованное фырканье. Его натура жаждала деятельности, хотя здравый смысл настаивал, что лучше выждать, пока Упивающиеся смертью устанут, или разделят время дежурства, и тогда их станет меньше. Конечно, гриффиндорец понимал, что ему уже повезло занять помещение, где плотность расположения врага наименьшая, но рано или поздно Волдеморт мог разгадать его хитрость. «Повезло, что Снейпа здесь нет, он бы скорее додумался», — Гарри не сомневался, что так и было бы. Юноша подумал, что некстати вспомнил Снейпа, ведь его злость, вызванная мыслями о ненавистном учителе, вернулась и могла привлечь Темного лорда. И все же он не мог не думать, почему Северус Снейп покинул своего хозяина, и до сих пор даже не попытался реабилитироваться в его глазах.

Еще парню пришло на ум, что нелишне бы выглянуть в окно и запомнить, что там снаружи. Он не надеялся, что удастся узнать местность, но в случае, если он выберется — а Гарри на это очень надеялся — имело бы смысл описать место аврорам.

Резкий, но очень знакомый звук заставил Гарри вздрогнуть. Внизу, примерно этажом ниже, задребезжал дверной звонок, пронзительный, старомодный и совершенно типичный для маггловских домов. Стараясь не шуметь, Гарри слез со шкафа и бросился к окну. Он успел взглянуть вниз как раз вовремя, потому что замок уже щелкнул.

Пришедший пожилой джентльмен в дорогом пальто был невысок, полноват и имел довольно неприятный хищный профиль. Гарри не рискнул открыть окно, чтоб разглядеть его получше, но он точно не видел этого лица среди фотографий Упивающихся смертью, разыскиваемых Министерством.

Звонок сорвал с места не только Гарри. Казалось, весь дом пришел в движение.

— Кто там, Алекто? — этот вопрос задали сразу несколько обитателей дома.

— Это наш маггл. Хозяин пришел, — с насмешкой произнес женский голос.

— А мимо тебя никто не выскочил? — сурово громыхнул Рудолфос Лестранж; Гарри помнил его голос.

— Ну и выскочил бы! Пожалеет! — заржал кто-то.

Гарри уже успел отказаться от намерения покинуть дом обычным способом. За окном простирался огромный парк, и похоже было, что и за забором тянутся все те же деревья и странноватого вида пруды, поверхность которых временами шла кругами, хотя никто не тревожил воду — разве что изнутри. Кроме того, возле крыльца свернулась Нагини, но она не спала; приподняв гладкую голову, огромная змея Темного лорда медленно поворачивала ею из стороны в сторону.

— Нет! — отрезала Алекто. — Так, ты его накорми и запри, а память потом почистишь, как обычно.

Из дальнейшего разговора Гарри стало ясно, что Темный лорд и его приспешники осели в поместье одинокого сквайра по фамилии Блант, имеющего репутацию эксцентричного брюзги. Хозяина дома держали под подвластьем, так что для сторонних наблюдателей он продолжал вести свой обычный образ жизни, вот и сейчас он вернулся из деревенского клуба, где играл в карты, как всегда по субботам.

В душе Гарри шевельнулась гордость за догадливость Дамблдоровой Армии, ведь кто-то предполагал, что так и есть. И, коль скоро он пока не придумал способа уйти отсюда, парень решил разведать побольше, пока он все-таки здесь.

Подавляя уже возникшее чувство голода, он стал ждать, когда же кто-нибудь откроет дверь, чтобы можно было покинуть пустую комнату. Случай вскоре представился; Гарри в себя не мог прийти от ужаса, когда в дверь вползла Нагини.

— Ну и толку обшаривать с ней весь дом? — проворчал незнакомый Упивающийся смертью. — Она же не слышит и не чует!

— Но Поттер-то об этом не знает, — хитренько ухмыльнулся его напарник, показываясь следом. — Вряд ли авроры докладывают ему о своих достижениях, хотя обварить ей нос — это была отличная идея! Но Поттер непременно выдаст себя, когда увидит змею, или убегать начнет и топать, или закричит, и тогда мы его сцапаем!

Гарри отметил, что большого энтузиазма эти преступники, разбуженные на рассвете, как-то не испытывают. Он неотрывно следил за дверью; они оставили ее открытой. Двое со змеей двинулись вдоль стен и, точно, проползающая мимо Нагини никак не проявила беспокойства. Гарри дождался, пока они отдалятся, и слез со шкафа. Теперь покинуть комнату не составило для него труда. А слоняющиеся в коридорах постовые большей частью беседовали между собой, хотя, пройди он мимо видимый, они бы его заметили.

Сторонники Лорда не выглядели ни довольными, ни даже бодрыми. Их диалоги сводились к обсуждению прежних побед и обмену впечатлениями от пребывания в Азкабане, последняя тема, впрочем, не пестрила подробностями кошмаров. Постепенно у Гарри сложилось ощущение, что они побаиваются друг друга. «Должно быть, Волдеморт поощряет доносы», — подумал он.

Зато ему удалось выяснить, почему они остаются со своим господином. Он обещал им превращения, через которые прошел сам, и в идеале — бессмертие.

«Но ведь он не особо щедро делился с ними до сих пор. Как они не понимают, что он никогда их к этому не допустит?» — удивлялся Гарри.

В течение следующих двух часов он понял, что не совсем прав. Для некоторых Упивающихся смертью (причем, Упивающиеся смертью расходились во мнениях, для кого именно) Волдеморт оказал особую милость, позволив им создать для себя по хоркруксу. Впрочем, метод создания оных атрибутов бессмертия остался в тайне даже для счастливчиков. Однако почти никто не спорил, что в их числе была безвременно покинувшая их Беллатрикс, а Гарри от души надеялся, что удалось насовсем избавиться от нее.

Среди Упивающихся смертью клубились слухи и домыслы о том, что происходило с посвященными после этого.

— Говорят, у них появляется новая сила, которую и описать трудно, — слушал Гарри несколько раз.

— Ощущения после этого меняются, начинаешь и видеть, и слышать по-другому, — заявил Рудолфос Лестранж, утверждавший, что ему оказана такая честь, однако ничего конкретнее не сказал.