Наместник подал едва заметный знак бровями, и Ниш, сидевший у самой двери, услышал, как щелкнул запертый замок. Двое стражников встали по обе стороны от выхода.

– Здесь у меня, – заговорил наместник, показывая всем сломанный индикатор на цепочке и молочно-белый хедрон, – улики, которые надзиратель Ги-Хад держал под особой охраной. Это остатки индикатора ремесленника Тианы, сломанного в тот день, когда она пыталась считать информацию с одного из испорченных хедронов. Враг настолько испугался этого, что завод был немедленно атакован, чтобы скрыть следы преступления. К счастью, улики уцелели.

Наместник положил оба предмета в руки Юлии:

– Чувствительница, ремесленник Тиана сумела рассмотреть кое-что в этих предметах. Можешь ли ты проделать то же самое? Встань, пожалуйста, чтобы каждый мог тебя видеть.

Юлия поднялась, но дрожь все не унималась. Для того, кто всю жизнь избегал людей, это было суровым испытанием. Она задержала в руках индикатор и произнесла несколько слов едва слышным голосом. Иризис, вставшая было со своего места, опустилась на стул, и огонь в ее глазах потух.

– Говори громче, чувствительница! – довольно громко произнес Флудд. – Тебя никто не слышит.

– Он умер. – Юлия заговорила голосом, в точности повторяющим его интонации. – Я ничего не смогу прочитать в этом приборе.

Юлия положила на стол остатки индикатора Тианы. В толпе собравшихся кто-то громко вздохнул.

– А как насчет этого кристалла? – настаивал наместник. – Он извлечен из первого контроллера бывшего оператора Ки-Ары.

Юлия сжала в пальцах кристалл, но тут же отбросила его, пронзительно крикнула и начала сворачиваться в клубок.

– Прекратить! – резко бросил наместник, – Вернись, чувствительница!

Юлия замерла на секунду, потом грациозно выпрямилась.

– Что ты видишь в кристалле?

Она вздохнула, нервно переплела пальцы, но все же ответила:

– Это когтистые! Они шпионят за мной!

– Ты имеешь в виду лиринксов?

– Да, – прошептала Юлия.

– Что там еще?

– Человек. Когтистый что-то передает ему. Белое золото!

– Человек? Ты видишь его лицо?

– Нет, он стоит ко мне спиной.

– И это все, что ты видишь?

Ниш ясно заметил тень разочарования на лице наместника.

– Да, – ответила Юлия.

– Очень хорошо. Ремесленник Иризис, ты признаешь, что этот человек платил тебе?

– Какая нелепость! Моя семья очень богата! У меня столько денег, что я никогда не смогу их потратить!

– Это еще не означает, что ты не можешь стремиться к большему. Благодарю тебя, чувствительница. Ты можешь идти. Помощник, передайте мне приговор, чтобы я мог его утвердить.

Внезапно в голове Ниша словно вспыхнула молния, он с криком вскочил на ноги:

– Наместник! Наместник!

– Что еще? – недовольно поднял голову Флудд. – Для просьб о помиловании уже поздно, механик. Приговор утвержден.

– Есть новое доказательство, – настаивал Ниш. – Я умоляю позволить мне задать еще один вопрос чувствительнице.

– Да ну? Какой еще вопрос я мог упустить из виду? Ниш с особой тщательностью постарался сформулировать свою просьбу, чтобы убедить наместника.

– Я знаю чувствительницу лучше, чем кто-либо другой, лар. Она никогда не проявляет инициативы, поскольку ее не затрагивает суть разбирательства. При всем моем почтении, лар, вы задали неверный вопрос.

– Почтение – это то, чего тебе всегда недоставало, мальчик. Так же, как и твоему несчастному отцу. Ну хорошо, задавай свой вопрос.

– Юлия, – попросил Ниш, – возьми, пожалуйста, кристалл в руки.

Она повернула в его сторону закрытое маской лицо и дотронулась до хедрона одним пальцем.

– Нет, возьми его, Юлия.

Она негромко вскрикнула, то ли от ужаса, то ли от боли. Наместник ласково похлопал ее по руке, и Юлия выполнила просьбу Ниша.

– Посмотри внимательно на того человека, который стоит к тебе спиной. Ты узнаешь его?

– Нет, – ответила Юлия.

– Все это чепуха, – раздался чей-то голос. – Я и так знаю, кто платит деньги. – Грист поднялся со своего места. – В отличие от остальных, я выполняю свою работу.

– Вы хотите сказать, что я не выполняю свою работу? – вкрадчиво спросил Флудд.

Грист вспыхнул:

– Нет-нет, что вы, лар, прошу меня простить. Но этот человек уже заперт в темнице, лар.

– О! – удивился наместник. – И кто же это?

– Тот самый, кто вечно слоняется без дела и сует свой любопытный нос в дела, которые его совершенно не касаются. Это Мосс, лар. Эйрин Мосс.

– Этот дурачок! – со смехом воскликнул Флудд.

– Он вовсе не дурачок, лар. Это очень хитрый шпион, который так долго дурачил всех нас.

– Даже меня? – угрожающе спросил наместник.

– Боюсь, что так, лар.

Ксервиш Флудд махнул рукой страже:

– Приведите сюда Мосса, да не спускайте с него глаз! Не давайте ему по пути подсмотреть какие-нибудь секреты! – Он весело расхохотался над собственной шуткой.

Смеющийся наместник до ужаса напоминал веселящийся труп. Но Ниш всерьез задумался, не выдает ли Мосс себя за кого-то другого? Наместник не настаивал на продолжении расспросов Юлии, и некоторое время в комнате было тихо. Но вот с топотом вернулись запыхавшиеся стражники.

– Лар, лар, заключенный сбежал! – крикнул один из них.

– Как это могло случиться?

– Замок в двери выжжен дотла. Это колдовство! Казалось, Флудда это ничуть не удивило.

– Что я вам говорил, лар? – произнес Грист. – Это доказывает его вину.

– Да, это явно что-то доказывает, Грист, вот только я не знаю, что именно.

Флудд повернулся к Нишу:

– Продолжай свои вопросы, механик. Уверенность Ниша несколько поколебалась, но он продолжил:

– Юлия, у этого человека в кристалле есть талант к Тайному Искусству?

– Очень маленький, – тихо кивнула она. – Крошечный.

– Тогда ты сможешь разыскать его на своей модели. Юлия неуверенно пожала плечами.

– Пожалуйста, Юлия. Там должен быть узелок, соответствующий способностям этого человека.

Иризис, вне себя от волнения, вскочила на ноги. Наместник тоже поднялся. Юлия едва заметно кивнула:

– Он там есть.

Среди собравшихся пробежал тревожный шепоток. Один за другим люди в волнении поднимались со своих мест.

– Это Мосс! – закричал Грист. – В погоню, пока не поздно!

– Тихо! – Наместник поднял руку. – Первый, кто нарушит тишину, сегодня же отправится на фронт.

– Юлия, этот человек находится в комнате? – продолжал Ниш.

– Да, – прошептала чувствительница.

– Ты можешь его показать?

Она показала на середину. Толпа медленно раздалась на две стороны, и в центре остался только один человек.

– Да как ты смеешь, лживая сучка! – заревел надзиратель Грист и бросился вперед.

Его схватили и крепко держали за руки и одежду.

– Солдаты, обыщите комнату надзирателя! Летописцы, отправляйтесь с ними. Юлия, ты тоже пойдешь и посмотришь, чтобы ничего не укрылось в тайниках. Быстро!

Воцарилась напряженная тишина. Надзиратель Грист словно обратился в статую. Ясно различимый пряный запах ниги заполнил все пространство. Ниш не осмеливался надеяться. Наконец в коридоре раздался топот множества ног, и в зал вернулись солдаты и летописцы. Спустя некоторое время неслышно подошла Юлия.

– Ну? – выжидающе поднял брови Флудд.

– Мы ничего не нашли, – ответил первый солдат.

– Вы подтверждаете это? – обратился наместник к писцам. – Обыск был тщательным?

– Все было так, как они говорят…

– Проклятие! – взревел Грист. – Я потребую компенсацию за урон, причиненный моей репутации.

– Конечно, – сказал наместник. – Как только докажешь свою невиновность.

– Но солдаты ничего не нашли! – огрызнулся Грист.

– А чувствительница? Она принимала участие в обыске?

– Да, лар, – в один голос ответили оба летописца.

– Юлия, подойди сюда, – позвал Флудд. – Ты тоже ничего не нашла?

– Только это.

Чувствительница вынула из-под одежды потрепанный кожаный кошель.