— Крепкий, — произнёс трудовик уважительно.

— И что делать? — спросил я его.

— Что? Ну, попробуй представить, что перед нами нет никакого камня, и иди вперёд.

— Так просто?

— Да нет, — покачал головой Глушаков. — Мало просто подумать — ты должен в это поверить.

Медленно кивнув, я посмотрел на камень, а затем, закрыв глаза, попытался вообразить, что передо мною тянется вдаль большой, длинный и широкий проход с пятном света в конце. Я постарался представить, как чувствую оттуда ток воздуха мне навстречу, лёгкое дуновение, овевающее лицо, и когда под неразборчивый, но явственно удивлённый возглас Вигира я его действительно ощутил, то, не открывая глаз, шагнул вперёд. Шаг, другой, всё дальше и дальше.

— Ты молодец, — с нотками уважения в голосе произнёс Сергей, ложа мне руку на плечо, и открыв глаза, я понял, что вышел в большую пещеру, а камень, в котором мы проделали идеально ровную арку туннеля, остался за нашими спинами.

Вот только на этом всё не закончилось.

Неожиданно из пустоты возникла замотанная в оборванные тряпки мумия в изукрашенных, вычурных доспехах, непонятно как держащихся на высушенных телесах, и с горящими зелёным глазами, вытянув к нам левую руку, дико завопила:

— Хетра-ах!

Волна искажения коснулась нашего купола, и по тому, как тот начал трещать и изгибаться, я понял, что дела наши плохи.

— Врубай антимагию! — рявкнул Глушаков и буквально размазался в воздухе, прыгая вперёд.

Следом одновременно произошли три вещи: лопнула-таки не выдержавшая защита, всё вокруг накрыло глухое поле антимагии, а Сергей в длинном выпаде достал неизвестного своим клинком.

Неудачно. Мумия крутанула металлическим посохом, который держала в правой руке чуть на отлёте, отбив меч и заставив моего товарища резко уклоняться, разрывая дистанцию, чтобы не попасть под удар тяжёлого навершия.

Не давая трудовику передышки, она, с диким верещанием раскрутив посох над головой, кинулась на Глушакова, ушедшего под неожиданно сильным натиском в глухую оборону.

Вигира с воздетым в руках фальшионом, попробовавшего атаковать сбоку, попросту снесло от одного короткого тычка в грудь, что оставил ясно видимую вмятину прямо по центру кирасы. Не будь доспеха, такой удар гарантированно проломил бы грудную клетку, а так парень отделался максимум синяками да проехал метров пять спиной по полу, отчаянно гремя всеми понавешанными на нём железками.

В отличии от них, я возможности колдовать не потерял, вот только слишком близко к Сергею находился неизвестный враг, чтобы можно было не опасаться зацепить своего. А вот другой вариант попробовать стоило, и выдернув из-за спины автомат, я обошёл их сбоку, вставая буквально на расстоянии метров пяти, после чего, вскинув артефакт к плечу, нажал на спуск, поливая мумию длинными очередями. И снова неудачно. Я видел, как огненная россыпь дырявит матерчатые бинты, прожигая те до сморщенной, словно кора дерева, тёмной кожи существа, но на том и всё. Самой мумии никакого вреда они, похоже не причиняли.

Правда, это не значило, что неизвестный не обратил на меня внимания, потому что, стоило мне расстрелять полмагазина, как он, выдав серию ударов на совсем уж безумной скорости и сразу после в одно движение оторвавшись от Глушакова, оказался возле меня. Всё, что я успел сделать, это подставить автомат под опускающейся сверху посох.

Страшный удар сбил меня с ног и обрушил на пол, отсушив руки, а автомат в них — литое металлическое весло — попросту погнув.

От второго удара спас теневой покров, а затем мумию оттеснил в сторону подоспевший Глушаков.

— Чёрт, это было близко, — пробормотал я, с почти опустошённым резервом вынырнув из покрова, и на дрожащих руках опёрся о камень пола, помотав головой, а затем увидел Вигира.

Шлем слетел с его головы, и сейчас, отбросив бесполезный меч, он стоял в десятке метров от бешено рубящегося с неизвестным существом Сергея и медленно поднимал руки в их сторону.

Приглядевшись, я беззвучно ахнул — глаза подростка на белом, словно неживом лице были абсолютно, пугающе черны от клубившейся в них магии, а между рук формировался сгусток сырой силы, настолько плотный и насыщенный, что казался буквально провалом в пространстве, чёрной дырой, и, пожалуй, по энергетическим свойствам мало от неё отличался.

И это — под полем антимагии. Там, где, по заверениям всех вокруг, никто из магов колдовать не способен. Было уже очевидно, что на аватара это правило не распространялось, хотя и ему такое давалось нелегко. Я заметил бисеринки пота на лбу и кривящийся, оскаленный рот.

А ещё я вдруг вспомнил забитую ведром аккурат перед моим столь неожиданным становлением инквизитором одержимую молоденькую девчонку и её глаза, вернее, тьму на их месте, совсем такую же, как у Вигира сейчас…

Шар между рук парня скачком вырос на добрую треть, начиная пульсировать всё чаще и чаще, и поняв, что банально ничего не успеваю, я сделал то единственное, на что ещё был способен — заорал, буквально рвя лёгкие, вкладывая последние силы в этот крик:

— Серге-е-ей!

Глушаков услышал меня и, ускорившись ещё больше, буквально за мгновение до того, как поглощающий свет шар сорвался с рук аватара, разорвал дистанцию с мумией, отскакивая назад.

Мумия отскочить уже не успела, а может, и не посчитала нужным, надеясь на свою устойчивость. Вот только это не было обычно магией — это была чёртова ведьмина сила проклятий чёртового аватара.

В месте удара почернела и осыпалась даже золотая броня, а бинты и кожа существа на груди мгновенно сгнили, обнажая начинающие рассыпаться желтые кости. Волна гниения шла всё дальше, распространяясь от точки удара вверх и вниз. Когда догнили остатки позвоночника, мумия просто развалилась на две половинки, начиная всё сильнее и сильнее резонирующе выть.

А затем от него рванула куда-то вниз, глубоко под ноги волна магии, и я понял, что моё поле антимагии уже не работает совсем.

С грохотом рухнул потерявший сознание аватар, а словно очнувшийся Глушаков, прокричав:

— Уходим, мать вашу! Уходим! — подскочил сначала ко мне, хватая стальной хваткой за плечо, а затем, словно пушинку забросив на себя так и не приходящего в сознание Вигира, создал портал и, подхватив уже нас обоих, стартовал туда на первой космической.

Они победили. Опять. Жалкие мелкие насекомые победили его. И снова сделали это, только новой, неизвестной магией, которая разрушала, разъедала саму его магическую сущность, грозя превратить в ничто бессмертное существо, не оставив тому даже малейшей возможности выжить.

Почувствовав, что не дающее ему колдовать поле спало, он не стал уничтожать этих букашек — смерть лишь их троих не смогла бы приглушить ту жажду мести, что сейчас терзала его. Нет, существо направило все оставшиеся силы вниз, ударив по сдерживающим пространственный разлом от схлопывания заклятьям, чтобы уничтожить не только троицу противников, нет, уничтожить саму жизнь. Ударная волна от закрытия разлома, усиленная выбросом его посмертной энергии, прокатится по всей планете, опустошив её и частично разрушив, снова превратив в безжизненный шар.

Вот это уже было похоже на месть последнего из творцов этого мира.

«Я тебя породил, я тебя и убью…»

Он почувствовал, что враги создали портал. Коснулся тонкой вязи, пытаясь понять, куда тот ведёт. Злорадно подумал угасающим сознанием, что совсем недалеко. Правда, со смещением во времени, но всего на пять минут вперёд. А через пять минут здесь будет как на поверхности звезды.

Секундой позже последние остатки энергетической структуры распались, и источник бессмертия и могущества древнего созидателя, не сдерживаемый более ничем, выплеснулся в стороны, складываясь с волной искажения от разрушающегося пространственного разлома и многократно ту усиливая…

Древний мог бы быть доволен — он всё рассчитал правильно.